Массовый характер существования порождает нежелание принимать решения, формой существования кот. является компромисс как форма справедливости. Бегство от ответственности, разрушающее самобытие человека. Дух выступает как средство.
2. Невозможность постоянного порядка существования.
Для правильной организации существования необходим постоянный порядок. Но это невозможно, т.к. технический аппарат, как таковой, никогда не может стать завершенным, поскольку помимо непредвиденных природных бедствий, сама техника становится в своей полноте непредсказуемой стихией, порождающей технические катастрофы. С другой стороны, сам человек, осуществляющийся ныне лишь в установлении массового порядка существования, вынужден постоянно выходить на границы этого порядка и постоянно их раздвигать. Но тем самым он выходит из этого порядка и становится тем, кто в этот порядок не входит и осуществляется в своей инаковости в качестве самого себя. Именно в пограничных ситуациях возникает духовная ситуация человека, где он пребывает и вынужден пребывать в качестве самого себя в существовании, когда оно не замыкается, а все время вновь распадается на антиномии.
3. Универсальный порядок существования и мир существования человека.
Граница порядка существования дана сегодня в специфически современном противоречии: массовый порядок создает универсальный аппарат существования, кот. разрушает мир специфически человеческого существования.
Человек присваивает свое существовании в предзаданном ему мире семьи, коммуникации и др. формах общности. Технический порядок существования для обеспечения масс сперва поддерживал эти локальные миры, снабжая их товарами, но вовлекая человека в обеспечение своего собственного существования, он ставит это частное существование себе на службу и, в силу своего тотального проникновения во все сферы жизнедеятельности, лишает его какой-либо субстанциальности. Человек отчуждается от своего собственного существа. Но нивелируя человека до состояния функции, это порядок направляет его против его собственного бытия, кот. не может реализоваться в безразличии всеобщего и индивид, кот. чтобы быть должен установить отношение со своим собственным бытием, оказывается сразу в состоянии между собственным бытием и подлинным самобытием. Исходя из этой напряженности, стремясь выйти к области своего собственного бытия, человек подвергает опасности существующий порядок. Этот порядок, пытается присвоить себе ставящие его под угрозу силы, вводя в рассмотрение категорию иррационального и стремясь рационально удовлетворить попадающие под нее потребности. Однако, подчиняя это стремление человека своему порядку, он лишает человека возможности узнать в предлагаемых ему объектах объекты своего собственного желания, а с другой стороны - кроме как в сфере упорядоченного существования он их найти не может. Т.о. порядок существования, стремясь подчинить его индивидуальность, оказывается всегда под угрозой, но и человек, пытаясь реализовать себя в этом порядке или против него (что так же принадлежит порядку), остается тем не менее отчужденным от собственного самобытия, не будучи в его границах способным присвоить его. Т.о. напряжение между универсальным аппаратом существования и действительном миром человека не может быть снято.
Поэтому границы порядка существования обнаруживаются там, где человек станет ощутимым как таковой. Символ человеческого мира - жизнь в доме, его ощущение опасности - страх перед жизнью, то, как он совершает свою работу и чувствует себя - радость от труда, то, как он ощущает действительность - в спорте. Но то, что он может погибнуть, становится очевидным в возможности отсутствия вождей.
Жизнь в доме возникает из любви как совместная жизнь семьи и связывает индивида в безусловной верности с другими членами семьи. Именно здесь присутствует служащая основой всему остальному человечность. Именно этот мир стоит перед угрозой разрушения абсолютизацией универсального порядка существования. Семейная жизнь переводимая на уровень универсального порядка, кот. стремится типифицировать ее посредством тотальной регуляции (законодательной и др.) и тем самым препятствовать тем отклонениям, что ставят под его угрозу, лишает ее какой-либо субстанциальности. Приватная жизнь размыкается в направлении к публичности, кот. становится ее мерой. Технизация эротики, воспитания и семейного общения как формы регламентации приватного, стремящиеся поставить на службу универсального порядка и то, что он признает за иррациональное. Но этим устраняется субстанциальность жизни индивида и его свобода, кот. служит границей универсального порядка, но без кот. тот не может существовать.
Страх перед жизнью возникает благодаря постоянному растворению человеческого существования в анонимности универсального порядка, но с другой стороны необходимостью подобного растворения как условия массового существования. Этот страх есть несоизмеримость частного существования перед безличной машиной, безразличной к нему, но посредством кот. оно только и способно реализоваться. Это осознание несоизмеримости определяет интенсификацию чувства одиночества, способствующему возникновению цинизма и жестокости, потом - страха. Этот страх - страх экзистенции за свое самобытие, кот. не могут изгнать никакие гарантии, предоставляемые порядком (будь в виде медицинских, экономических, правовых норм). Именно абсолютизированный порядок существования создает непреодолимый страх перед жизнью.
Проблема радости труда. Минимум самобытия заключается в радости, доставляемой трудом, без кот. человек теряет всякие силы. Сохранение данного ощущения поэтому является основной проблемой технического мира. Однако, рационализация действия, разлагающая его на ряд операций, разрушают единство работы, и человек определяется лишь той функцией, кот. сама по себе не самодостаточна и кот. он выполняет. В рациональном разделении труда сам труд оказывается отчужден от трудящего, и он не способен присвоить его в качестве собственного, что порождает безразличие к нему.
Спорт. Именно в нем находит свое выражение самобытие как жизненная сила, не находящее себе выхода в ином. Открытый силам природы индивид обретает близость к миру в его элементах. Но спорт как массовое явление, организованный в виде обязательной и подчиненной правилам игры, направлен на то, чтобы отвести в иную сферу инстинкты, кот. могут стать опасными для аппарата. Заполняя досуг, спорт служит успокоению масс. Спорт теряет т.о. связь с природой и лишается плодотворного одиночества. Участники ищут в спорте публичности, утверждаемой через соперничество, чем вновь отчуждаются от собственного бытия, т.к. мерой его реализации является эта самая публичность как институализированные формы самовыражения. Конституирование спорта (как и др. форм пограничных ситуаций - детективы, судебные разбирательства, риск жизнью и т.д.) обеспечивает фантазматическое разрешение противоречия между собственным бытием как массовым и требованиями реализации самобытия. Но это отчуждение и приобщение к бытию в героях спорта, труда и литературы, всегда неустойчиво, т.к. это лишь отчуждающая иллюзия бытия, его суррогат. Однако, хотя спорт в современных условиях не может предоставить возможности для утверждения самобытия, он, тем не менее, настолько, насколько в него оказывается вовлечен конкретный человек намечает границы безличного рационального существования.
Руководство. Аппарат, хотя и требует только работы, лишенной всякой инициативы, не может существовать без руководства людьми, кот. должны принимать самостоятельные решения. Т.о. ситуация руководства является пограничной ситуацией, т.к. аппарат не способен предоставить готовые решения для каждой конкретной ситуации. Без таких людей он бы прекратил существование. Но они находятся в постоянном противоречии между необходимостью самостоятельного действия и зависимостью от аппарата, посредством которого это действие только и может быть реализовано, но кот. не терпит самостоятельности. Отсюда бесконечные переговоры, неуверенность и компромиссы. Никто не берет на себя подлинную ответственность, делается вид, что один человек ничего решить не может. Господство становится в массовой организации безличным, призрачным и невидимым.
4. Кризис.
Мир, возникающий в качестве аппарат обеспечения массового существования, принуждает все служить ему, растворяя в нем человека, чье существование он, казалось бы, и должен обеспечивать. Человек обезличивается, теряет всякую ценность и достоинство. Расширяя свое существование, он жертвует своим бытием, в кот. он обретает себя. Эта жертва туманно осознается как постоянная опасность существованию, все находится под угрозой в состоянии кризиса. Суть этого кризиса - недостаток доверия в рамках того целого, где человек осуществляется в своей публичности. Это же целое оказывается замкнутым на себя в силу своего глобального характера. Универсализация, стирая различия, утверждает везде поверхностность и безразличность существования. Это указывает на необратимую утрату субстанциальности, остановить кот. невозможно. Основным аспектом существования становится посредственность и мимикрия, при всем богатстве форм выражения. Духовная причина упадка - исчезновения авторитета, уничтоженного критикой, кот. не создала взамен ничего позитивного.