Наиболее общеприменимым и очень давно известным способом описания реальных объектов, при котором сознание Человека способно сформировать адекватный образ (мыслеформу) является словесно – графическое описание. Причем, графическая часть совершенно не обязательно является непосредственным и обязательным приложением к тексту. Часто “графика” представлена в виде общеизвестных очень емких слов – аллегорий. Например, применительно к картине К. П. Брюллова “Последний день Помпеи” очень удачно может быть применено частичное определение “огненный дождь”. Да и само название картины стало весьма емкой аллегорией при описании различных катастроф. Зачем же рисовать то, что любой человек и так может очень хорошо себе представить.
Особое место словесно – графические описания занимают в Ветхом Завете. Причем, в данном случае исключительно все графические материалы заменены их словесными аллегориями. Можно предположить, что сделано это отнюдь не по одной лишь причине отсутствия (на то время) надлежащих графических средств и приемов. Очень большое значение, скорей всего, в этом смысле придавалось устойчивости к возможным искажениям при передаче от поколения к поколению. Действительно, слова – понятия “свет”, “день”, “твердь”… исказить практически невозможно. Они присутствуют в мире (во вселенной) независимо от нашего текущего восприятия, как, например, “радуга” присутствует в небе после дождя и присутствует “… в нас как часть Бога”. (“Пятикнижие Моисея”). Именно такое представление информации дает уверенность в том, что когда-нибудь мы её “расшифруем” в объеме, приемлемом для повседневного и совершенно утилитарного практического использования. Правда, для этого необходимо суметь увидеть в Законе Божьем не только общечеловеческую мораль и при этом преодолеть излишнюю “романтизацию” некоторых, совершенно прикладных, его аспектов.
В области естественных наук словесно – графический способ описания образов можно проследить, например, начиная с Авиценны (Абу Али Хусейн ибн Абдаллах). В частности, у него использованы как раз в основном аллегории. А ведь именно труды Авиценны являются одним из важнейших источников современной медицины. Это не так уж и мало в плане понимания прикладной актуальности описываемого способа формирования в человеческом сознании образов, максимально отражающих свойства реальных объектов.
Очень характерные приемы словесно – графических описаний можно видеть и у Архимеда, Леонардо да Винчи. Большинство изобретений в технике сделано именно “через” использование такого рода описаний в процессе непосредственного технического творчества. Достаточно вспомнить А. Белла, Т. Эдисона, незаконченные, и во многом непонятые, работы Н.Тесла.
Классическими образцами словесно – графических описаний являются работы Гюйгенса. С весьма большой достоверностью можно предположить, что в своих экспериментах с электромагнитными явлениями Фарадей использовал именно словесно – графический аппарат. Правда, в данном случае, может быть, этот аппарат был “недостаточно словесным”.
Безусловно, вершиной применения словесно – графических описаний является теория электромагнитных волн Максвелла. Ведь именно в цепи его (Максвелла) последовательных словесно – образных умозаключений и родилось то, что сейчас позволяет нам обладать знанием и использовать его.
Исторически получилось так, что попытки развить абстрактную форму теории относительности до уровня, позволяющего перейти к образному её представлению, потребовали колоссальных усилий ученых на узко специальных направлениях естественных наук. Более того – пришлось и в общеобразовательных программах значительное место уделить именно очень специальным приемам абстрактных описаний. Основным двигателем указанной тенденции стало удачное совпадение по времени, данное в соответствии “масса – энергия” с достижениями и перспективами термоядерных реакций. И только сейчас становится понятным, что “соответствие” во многом иллюзорное, проистекающее из неопределенности самих терминов “масса, как количество вещества (материи?) и “энергия” - как мера проделанной работы. Уже в процессе испытаний взрывных устройств, особенно интенсивном во второй половине 20-го века выяснилось, что “слишком много материи уходит на энтропию”. Проще говоря, количество выделенной энергии явно не соответствовало (было существенно меньше, но иногда – необъяснимо больше) расчетного (по “дефекту массы”) значения.
Параллельно, как-то сам собой, возник целый ряд прикладных задач, которые не решаются ни “классической механикой”, ни в рамках современного аппарата физико – математических преобразований. Например, как заставить судно двигаться так же легко, как дельфин? Или, почему метеорит сгорает при входе в атмосферу, а сердечник из обедненного урана пробивает один танк, и взрывается внутри другого? Каким образом давление, приложенное, например, к кубику из базальта, и не производящее при этом никакой “работы” (по определению), приводит к свечению образца с явными выбросами энергии? Почему дамасская сталь получается только при отливке в камень, взятый из подножия горы?
Совершенно очевидно, что сам по себе накопленный аппарат абстрактных, фрагментирующих реальный образ описаний вряд ли даст ответ на эти, и многие другие весьма насущные вопросы. Другое дело – поддержание и развитие технологий, полученных после качественного понимания явлений. Но, до этого надо еще дожить. А Фарадеи и Эдисоны ведь не каждый день и рождаются… .
Поэтому, наиболее очевидным в настоящее время кажется восстановление паритета в сочетании различных приемов описания реальных объектов. Т.е. “подъем” словесно графических приемов на тот уровень, от которого они как-то незаметно и обезличенно были оттеснены. И, конечно же, ориентиром качества здесь уместно взять методику Максвелла. Так ведь и чисто технических возможностей сейчас для этого не в пример больше. Стоит лишь упомянуть о возможностях компьютерной графики. И это при том, что никаких трудностей не составляет и мгновенный общедоступный, не ограниченный ни географией ни языками обмен “экранными картинками”. Тоже, благодаря Максвеллу, кстати говоря.
Сейчас, как наиболее яркий пример словесно – графического (словесно – аллегорического) развития знаний можно привести форму обучения, когда преподаватель строит свой “урок” в форме беседы с учениками. Как известно, именно такая форма и практикуется в наиболее известных в мире учебных заведениях. И дает, естественно, максимальный эффект. В недалекой ретроспективе достаточно широко применялось и преподавание в школе Закона Божьего. Другое дело, что сама форма преподавания постепенно превратилась в ограничивающий фактор. Интересно, что и сейчас, после известного перерыва, не редко можно услышать призывы о возврате Закона Божьего в школы. Здесь, вполне возможно, сказывается еще не совсем оформившееся осознание необходимости восстановления паритета в приемах получения и развития знаний. Ведь не обязательно именно Закон Божий в том виде, как это было. Но, что-то ведь в этом было? Да, мы уже увидели – было, есть, и будет… . Ведь получение удовольствия от узнавания – естественное качество Человека.
Так откуда же оно, это неудержимое в Человеке стремление (а иногда, даже и страсть) к новым знаниям? Не есть ли это одно из основных свойств живой материи к самоорганизации на все более высоком структурном уровне? Единственно мыслимый ответ здесь, конечно же, утвердительный. Ведь движение по пути самоструктурирования есть основное свойство Вселенной, которому она и обязана своим возникновением и развитием. А человека, как известно, Бог создал “… по образу и подобию…”.
Наверное, это человеческое неуемное познавательное движение отражено в наибольшем количестве книг и других источников, если распределить их “по темам”. Чего стоит одна приключенческая литература, фантастика… . В рамках же данной статьи кажется целесообразным поставить вопрос несколько иначе.
Получается, что из множества (?) возможных (предполагаемых) способов развития (самоорганизации, усложняющего структурирования) материи (сложноорганизованной живой материи в том числе) усвоение имеющихся и приобретение новых знаний является едва ли не основным! Да, но ведь и это заявление не блещет оригинальностью. Совершенно очевидно, что наращивание знаний сопровождается генерированием и сохранением новых образов – мыслеформ в структуре психики конкретного индивида. Строго говоря, даже не “сопровождается” а именно так и только так и происходит. Другими словами, наращивание знаний “в голове” конкретного субъекта (в том числе, человека) есть одна из наиболее эффективных форм перехода материи к упорядоченной форме сложных, длительное время сохраняющихся и накапливающихся структур. Т.е., это и есть тот процесс, в результате которого возник и существует мир, в котором мы живем. Стало быть, и удовольствие, которое получает Человек в процессе познания – это “всего лишь” основное свойство самоорганизующейся материи. А ведь в нашем мире (по большому счету) другой-то материи и нет. Ну, по крайней мере, пока мы в нем можем существовать. Это – в общем.
Есть и прикладной аспект. Ведь поняв, что приобретение знаний – это “прием” структурирования (изменения состояния) материи, и изучив более предметно сам механизм этого “приема”, можно перейти и к более простым, но жизненно важным приемам трансформации материи.