Алескер Марк
Что есть человек? Любое определение такого сложного понятия вряд ли может быть полным. Можно, например, сказать, что человек - это то единственное существо на земле, которое живет с ясным пониманием неизбежности своей смерти. Можно сказать и по-другому, например, так: человек отличается от животного тем, что в своих поступках осознанно делает выбор между добром и злом. Возможны, разумеется, и иные определения. Но какие бы отличительные признаки не использовались в этих определениях, все они являются отражением главной сути человеческого бытия - дисгармонии его духа и плоти: как правило, человек еще хочет жить, еще хочет осознавать свою личность, когда тело его уже должно погибнуть. В связи с этим И. Мечников отмечает: "Величайший разлад человеческой природы заключается в патологической старости и в невозможности дожить до инстинкта естественной смерти".
Люди всегда стремились устранить эту дисгармонию, выдвигая идею бессмертия души, а в качестве альтернативы царству плоти с его страданиями и злом идею царства Божьего, в котором достигается полная гармония и отсутствуют страдания.
Идеологи царства Божьего иногда обещали построить его "уже при жизни нашего поколения", иногда сроки достижения Божьей благодати выносят в загробную жизнь. Но всегда рекомендации по мероприятиям, которые могли бы приблизить царство Божье, сталкиваясь с особенностями человеческой природы, не срабатывают. Достаточно вспомнить, что, по-видимому, самая эффективная рекомендация устранения зла - христианское смирение и призыв отвечать на зло добром - не смогла предотвратить ни костров инквизиции, ни зверств фашизма, ни преступлений ГУЛАГ'а.
Какие же качества человека обусловливают такую "нечеловеческую" сопротивляемость любым попыткам устроить рай на земле?
Прежде всего, это нравственность, разум и вера. По всей видимости, все эти три начала в той или иной степени должны быть присущи человеку для обеспечения настоящей человеческой жизни. Отметим еще, что они влияют друг на друга, и как заметил Иммануил Кант, они не сводимы друг к другу.
Все эти свойства нравственности, разума и веры мы подробно обсудим далее. А сейчас несколько слов по поводу этих понятий.
Нравственность. Говоря о ней, будем иметь в виду тот идеал добра, к которому стремятся люди, пытающиеся не творить зло. Практическим эквивалентом этого понятия является мораль, то есть те предписания, установки или мнения, которыми руководствуется человек, выбирая поступок, приносящий людям добро или зло. Мотивы, движущие человеком при определении им, что есть добро и что есть зло, зависят от многих факторов. В частности, от ответа на следующие два вопроса: "Если ты не за себя, то кто за тебя? Но если ты только за себя, то зачем ты?" (Гиллель, первый век до новой эры).
Одни люди предпочитают быть "только за себя", других больше всего волнует вопрос "зачем они". Но, каковы бы не были предпочтения при ответе на эти вопросы, люди исходят из одинаковых побуждений - удовольствия, которое доставляет им совершаемый поступок (Гельвеций). Так какой же поступок следует отнести к "доброму" и какой - к "злому"?
Бертран Рассел так отвечает на этот вопрос: "добро" и "зло" каким-то образом связаны с "желанием": то, чего все мы желаем, является добром, а то, чего все мы опасаемся, является злом. Если бы желания каждого из нас находились в согласии, не было бы и проблемы. Но, к сожалению, они вступают в конфликт".
Именно "вследствие конфликта желаний различных людей или конфликта желаний в одном человеке" (Рассел), т.е. вследствие того, что "всякий идеал имеет своего автора" (Писарев Д.), возникает практическая нужда в морали, определяющей поступки людей. Если выразить эту мысль совсем просто, то надо сказать так: добро и зло — субъективные категории. Например, кража в магазине куска хлеба является для голодного вора добром, а для сытого хозяина магазина — злом.
Основу нравственных поступков можно было бы передать одной фразой: "Чего ты не любишь сам - не делай другим" (Гиллель). К сожалению, эта фраза имеет лишь одну форму: "не любишь" - "не делай", поэтому не охватывает все варианты возможного поведения человека. Например, как быть, если что-нибудь любишь сам? Делать это для других людей или нет? Ведь может случиться так, что другим не нравится то, что нравится тебе, а ты им это делаешь. Может быть и иначе: другим нравится то же, что и тебе, но ты им этого не делаешь.
Ясно, что для избежания споров и насилия было бы лучше всего, если бы мораль основывалась на некотором абсолютном авторитете. Люди это давно поняли и привлекли на помощь идею нравственного Бога, которая должна была привнести в нравственность элемент объективности. О том, так ли это, поговорим чуть ниже.
Разум. Это понятие будем употреблять наряду с понятиями знание и наука. То есть нас интересует не только возможность человека мыслить, но и его знания, получаемые с помощью разума и, как правило, подтверждаемые опытом.
Вера. Это понятие будет употребляться в трех смыслах.
Первый смысл веры тождественен традиционному смыслу религии. Следуя Гегелю, будем полагать, что "существенным признаком религии является момент объективности". В данном случае это означает, что духовная мощь, в которую верит человек, находится вне человека и не зависит от него. "Человек есть предмет заботы" для этой абсолютной духовной мощи, "которая может внять молитве или не внять ей".
Второй смысл веры отнесем к мифологическому, магическому сознанию, возникшему раньше религии, - к вере в колдовство и т.п., что совершенно отлично от веры в Бога. В этом случае отсутствует "момент объективности", присущий религии, ибо чудеса и предсказания вершит либо сам человек (маг, шаман, колдун), либо одухотворенные им предметы или животные (например, небесные тела и их расположение на небе), а не абсолютная Божественная воля.
Короче говоря, мифологическое сознание - это низшая ступень религиозного сознания. Мир на уровне мифологического сознания "кажется великой демократией: естественные твари и сверхъестественные существа, обитающие в мире, поставлены почти на равную ногу" (Фрэзер Д).
Религиозное же сознание является "плодом длинной интеллектуальной и моральной эволюции". Для религиозного сознания мир иной, в котором действуют сверхъестественные силы, и мир данный, в котором живут люди, разделены. В мире данном существуют наука и прогресс, а невидимые силы существуют только в мире ином. Но для мифологического сознания эти оба мира - иной и данный - слиты воедино.
Наконец, третий смысл веры - это вера "вообще", то есть вера, не связанная с какой-либо мистикой, с какими-либо сверхъестественными силами или ирреальными объектами. Этот смысл веры имеет множество оттенков. Вот некоторые из них.
"Религия космоса" - вера, весьма близкая к пантеизму (отождествление Бога и природы), но в отличие от него не Бог, а человек "слит" с природой. Для веры же остается некое "религиозное" чувство восхищения рациональным устройством мироздания, единством и порядком, царящим во Вселенной. Следует заметить, что "религия космоса", как и другие ("настоящие") религии, снимает страх смерти. Эйнштейн, например, исповедовавший эту "религию", на вопрос о том, боится ли он умереть, ответил, что он настолько "слит" с природой, что ему безразлично, в каком состоянии находиться.
"Религия космоса" - это высшая ступень сознания, требующая еще более длительной эволюции интеллекта и морали, чем религиозное сознание.
Отметим влияние знаний человека на его тип сознания: чем меньше человек знает, тем вероятнее, что у него "мифологический тип" сознания; чем больше знаний - тем вероятнее, что тип сознания приближается к "космическому". Здесь речь идет лишь о вероятностной оценке, потому что влияние знаний на веру не абсолютно: вера к знаниям (и наоборот) не сводится. Поэтому можно найти малообразованного человека, который полностью отрицает мистику. Но есть и ученые, которые не прочь следовать советам астрологов или обсуждать проказы "барабашки".
Следующим оттенком веры, не связанной с мистикой, является вера в правильность научных предположений (гипотез, аксиом). Существует еще вера человека в правильность своего дела. Например, ученые верят в справедливость научных выводов, потому что "из наблюдений убеждаются в надежности некоторых логических следствий, к которым они приводят" (Рассел Б.).
Лжеученые тоже верят в успех своего дела, потому что существуют явления, которые наука объяснить не может и т.д.
Человек верит также сообщениям прессы, рассказам друзей и т.п., если из своего опыта убеждается в правдивости такой информации.
Существует еще вера человека в свое хорошее будущее. Эту веру называют надеждой.
К вере "вообще" следует отнести также и неверие. В частности, если речь вести о двух первых смыслах веры, то их отрицание, то есть отрицание всякой мистики, - есть тоже вера, называемая атеизмом.
Обсудим далее вопросы "несводимости" друг к другу нравственности, разума (научных знаний) и веры.
"Несводимость" означает, что формальными рассуждениями невозможно вывести постулаты одного понятия из постулатов другого. Иначе говоря, при по парном объединении этих понятий получаются предложения, лишенные смысла.
Нравственна или безнравственна наука?
После некоторого размышления нельзя не согласиться с тем, что наука (знание) не может быть ни нравственной, ни безнравственной. То есть прикладное использование результатов научных исследований может быть направлено как во благо, так и во вред человеку, но это не достоинство или недостаток науки, а отражение тех или иных нравственных качеств человека как проводника научных достижений.
В связи со сказанным интересно вспомнить анкетирование ученых, проводимое в 80-х годах "Литературной газетой" под рубрикой: "XX век. Наука и общество". В анкете был вопрос: "Способствует ли само по себе занятие наукой воспитанию высоких нравственных качеств?"