Таким образом проблемность рассмотренной ситуации является диалектической и диалектическим же является ее разрешение. Это может быть рассмотрено на примере биологической эволюции. Деятельности любых биологических существ формально могут быть приписаны и цель, и смысл. Об этом можно спорить, но в реальности замыкание, как необходимый момент, есть всегда, и оно всегда преодолевается, снимается. Сущность прогрессирующей жизни состоит в том, что всякий раз конкретное замыкание сначала обеспечивает становление жизни, затем переходит в ее ограничение, а затем снимается, преодолевается. Субъекты жизнедеятельности всегда выходят за пределы своего замыкания, находят внешние цели и тем самым обеспечивают смысл и основание для своего существования. Все эти процессы, начинаясь с простейших форм, в конечном итоге приводят к социальности и цивилизации. Поскольку диалектика абсолютна (существует всегда), то жизнь неуничтожима.
Известно также, что “дух цепляется за материю”, и поэтому время его существования также продолжительно, как время существования самой материи. Таким образом диалектичность бытия гарантирует нам нескончаемую череду противоречий и их разрешений, нескончаемую череду проблемных ситуаций и торжества жизни и разума. Несмотря на все трудности, основания для оптимизма, тем не менее, есть.
К сожалению эти диалектические обстоятельства еще недостаточно осознаны в научном мире. Например, cегодня многие исследователи пишут о том, что всякая самоорганизующаяся система (в частности, диссипативная) является только открытой. Экономисты утверждают, что развивающаяся экономика должна быть только открытой. А философы пишут об открытом обществе. Во всем этом только односторонний подход. Здесь больше схоластики, чем науки, поскольку по логике вещей всякая система, характеризуемая как открытая, имеет необходимые моменты замыкания, которые - суть моменты ее определенности. Благодаря им она выделяется из среды, являясь другим по отношению к среде.
Диалектика замкнутого и открытого та же самая, что и диалектика конечного и бесконечного. Сущность возникающего здесь движения (и процесса) состоит в единстве этих сторон, в их взаимной обусловленности, в переходах от одного к другому. Соответствующая диалектика исчерпывающе и полно описана в трудах Гегеля.
С учетом того, что бытие диалектично, всякая реальная система, взаимодействующая с окружающей средой, является и открытой, и замкнутой одновременно. То и другое необходимо. Эти моменты не трудно найти, например, в социальной системе, поскольку они всегда есть в наличии. Мы долгое время жили в условиях “железного занавеса” и только в этом плане осознаем значение и роль замыкания. Но мы не должны шарахаться из одной крайности в другую, и это не должно создавать стереотипы мышления, препятствующие нормальному восприятию действительности. Это не должно порождать новые догматы.
Итак, анализ диалектики социального прогресса показывает, что главной проблемой жизни в любой ее форме (главным критерием) является ее сохранение, выживание. В связи с этим уместно поставить вопрос об идеалах человека и его бытия. Данная проблема рассматривалась философами с древних времен. Наиболее естественно идеал представить как наиболее благоприятные общественные условия для всестороннего и гармоничного развития личности. Именно так его представляли французские просветители, Кант, Сен-Симон, Фейербах и другие философы.[26][26]
Однако Гегель показал, что такое представление идеала является иллюзией, которая вечно манит человека своей красотой, но вечно же его обманывает. К области иллюзий следует отнести также и представление о “тотально развитой личности”. Гегель предложил свою точку зрения на идеал, имея ввиду полное соответствие личности диалектической логике. Но не трудно видеть, что это тоже иллюзия. Однако, Гегель прав в том, что ни каких “наиболее благоприятных условий” (т.е. идеальных, всеобщих) не может быть в принципе. Он прав также в том, что идеал - диалектическое явление. Его реализация - это разрешение соответствующего противоречия.
Идеалы коммунизма такие, как свобода, как всесторонне развитая личность, владеющая всем духовным и материальным богатством общества, тоже иллюизорны. Кроме этого они имеют ограниченное значение (они только локальны), поскольку ничего не гарантируют на протяжении значительного отрезка времени.
Ильенков критикует Гегеля за то, что идеал он представляет в виде человека, являющегося воплощением диалектической логики. Конечно же в данном вопросе Гегель проявил себя как идеалист, поскольку человеческую сущность он пытается свести к абстракции. Бытие человека невозможно исчерпать одной только логикой, пусть даже диалектической. Тем не менее Гегель прав в том отношении, что идеал должен быть диалектическим. Но в связи с этим возникает следующее возражение. Диалектический идеал не представляет собой какой-либо ценности, в связи с тем, что бытие диалектично само по себе. Однако идеал общественный необходим, поскольку бытие социальное может быть диалектичным только при условии сохранения социальности, т.е. жизни и вообще цивилизации. Таким образом, в поисках идеала мы пришли к проблеме выживания чисто логическим путем.
С учетом рассмотренных выше условий необходимый общественный идеал вытекает из диалектики замкнутого и открытого (множества или системы) или диалектики конечного и бесконечного (что то же самое) применительно к обществу. Он представляется в виде нескончаемого движения, обогащаемого новым содержанием. Ильенков, рассмотрев представления идеала классиков философии, пришел в сущности к тому же заключению: “Человек в виде идеала может иметь только направление на истину, а саму истину - никогда. А сам идеал может быть задан не в виде чувственно-созерцательной “модели совершенства”, а только в виде направления к совершенству, в виде “регулятивного принципа действия”, а не в виде контура результата действия, контура законченного продукта”[27][27].
И далее: “Идеал - собственно движение вперед, ... вечное обновление духовного мира, ...“[28][28].
Иными словами идеал - это нескончаемое движение и прогресс. Формально он состоит в движении, содержание которого в значительной степени может быть выбрано. Главный критерий наиболее естественно определить как возможность неограниченно осуществлять выбор в будущем, в чем в сущности и состоит социальное движение.
Общественные условия могут быть только благоприятными либо неблагоприятными с нечеткими разграничениями между этими двумя характеристиками. Здесь допустимы всевозможные уточнения и идеализация, однако имеющаяся здесь неопределенность неустранима принципиально. Здесь многое, представляемое как нечто существенное, со временем может быть отнесено в разряд “второстепенных деталей”. Понятие “благоприятные условия” не выражается в точных категориях. А поэтому сущность идеала сводится к очень простому условию: если человечество смогло выжить, предположим, до 2000 года, то условия общественной жизни до этого момента времени следует признать благоприятными, соответствующими некоторому идеалу. Безусловно, здесь есть возможность для выбора, для улучшения тех или иных показателей, но наилучших условий в экстремальном значении принципиально не существует. [29][29]
И есть еще одно важное обстоятельство. Поскольку источником идеала является простая положенность (аксиоматичность), то он состоятелен только как нечто консервативное. То есть, идеал всегда уместен, поскольку он - определенность, он способствует сохранению текущих условий, но он не всегда кстати. Иногда он препятствует изменениям, обеспечивая тем самым тождественность условий на протяжении значительного отрезка времени. Иными словами, как и все сущее, идеал имеет две стороны: он имеет форму и содержание, является выразителем прогресса (индивидуального и общественного), и он же является источником консерватизма, является ограничением.
С позиций нашей революционности мы привыкли консерватизм рассматривать как нечто сугубо негативное. Мы всегда были склонны идеализировать движение и “взрывать динамитом” все то, что этому мешало. Как заклинание мы произносили слово “диалектика”, не осознавая его значения в каждом конкретном случае. И поскольку наш идеал состоит в движении, то здесь, как и во всех подобных случаях, есть опасность его идеализации. При неразумном подходе идеал может снять (поглотить) полноту жизни. Почитание идеала может перейти в идолопоклонство, и многие цвета жизни могут быть утрачены.
Таким образом, консерватизм идеала имеет и позитивное значение. Он предписывает нам определенную норму поведения и мораль. Нам как никогда сегодня полезно задуматься над тем, не слишком ли высок темп изменения жизненных условий? Всякие ли результаты достойны наших усилий? Консерватизм в наших условиях - это то благоразумие, которое должно нам позволить отличить содержательное движение, равнозначное подлинному прогрессу, от движения равнозначного суете и “дурной бесконечности”. Кроме этого всякое поведение может быть охарактеризовано как рациональное только в том случае, если оно достаточно консервативно. Поведение без элементов консервативна не может быть рациональным.
В общем идеал со всей его противоречивостью не должен ограничивать широту восприятия действительности. Он прежде всего необходим для ориентации в пространстве и времени (как говорит Ильенков). Наше движение должно состоять не столько в тривиальных изменениях, сколько в поиске, в анализе, в исследованиях, в моделировании и лишь после этого должны следовать акты выбора, принятия решения. Но для этого необходимо время, и значит мы не очень должны спешить.