Если Бог понимается по-дурному апофатически, как ничто, то он просто не соотносим с человеком, сделавшись чем-то в этом мире он перестает быть богом, ибо его божественность мыслится в его ничто, в его бесконечной удаленности от сущего.
Если человек - стадия становления абсолютного духа, Бога (учения Гегеля и Шелера), то боговоплощение мыслить нельзя, пройденная стадия, если она действительно пройденная, никак не может объединиться с достигнутой, или наоборот. Вообще, делающие человека ступенью, пусть даже необходимой, самопознания какого-то абсолютного духа или эпизодом божественного саморазвития, отнимают у него личность, ибо личность не может быть эпизодом внеличностного нечто или функцией внеличностного единства (как, впрочем, и единство не может быть функцией механического объединения или слияния личностей), отнимают у него свободу и самость, видят в нем средство, в то время как Бог в Своей любви видит в нем цель, ведь для Него человек не есть средство самоутверждения и самоосуществления.
Ангел не может стать человеком, ибо, став человеком, должен перестать быть ангелом. Возможен только Богочеловек и Боговоплощение, во всех иных случаях либо воплощающийся будет подчинять то, в чем он воплощается, либо наоборот, так что свободное единство природ невозможно. Ангел - часть сущего, а не Сверхсущий, и потому он не в силах преодолеть его логику, ибо сам ей подчинен, сам в рамках ее действует и потому в ее же рамках будет ее преодолевать, и потому преодолеть ее не сможет. (Так и человек не в силах спасти сам себя, потому что спасать он будет неизбежно через свою неспасенность. Вытащить себя за волосы, пусть дыже метафизические, невозможно). Бог же принципиально не может быть ограниченным ничем из сущего, ибо сущим Он не определяется в Своем Сверхбытии и сущее Он определяет не по каким-то Своим законам (оно не истекает из Него и его логика не есть Его логика), но в свободе, как Свое Творение. Если человек не творение Божье, то Боговоплощение невозможно.
Бог обращается к человеку как к равному не потому, что Он такой же, как человек, но потому, что Он любит его, потому что Он сотворил его, потому что он существует. (Любовь, если это любовь, выше как нужды, так и снисхождения, любовь к кому-либо нельзя объяснять ни тем, ни другим).
Боговоплощение лишний раз свидетельствует о нетождественности Бога и человека, и любовь Бога к человеку не есть в конечном итоге любовь к Себе, ни наоборот, и только так и возможна любовь.
Бог есть Личность и человек есть личность - этим и утверждается их взаимная несводимость, личность и есть наименование абсолютно единичного, нового и свободного, только вещи могут тождественны и только относительно своей безличности сущности могут быть уравнены.
2. Грех обычно толкуется как проступок, как отступление от какого-то (Богом) установленного закона, но это вовсе не так, это неправильное восприятие греха, которое может только ввести в заблуждение. Понимающие грех как проступок (это вызвано как раз недостаточной антропологичностью мировосприятия) видят основное содержание грехопадения не в человеке, а в Боге, человек лишь совершил нечто, что повлекло за собой изменение отношения Бога к человеку с милости на гнев, это главное, на это делается основной упор. Бог придал этому "нечто" значение греха и Сам следует этому значению. Важен не человек и его грех, а гнев Бога. Таким отношением ко греху продиктован и взгляд на крестную смерть Иисуса Христа, как "смягчающую Божий гнев". Человек оказывается лишним, промежуточным звеном на пути от милости Божий через Его гнев обратно к Его милости. Учение об искуплении, вытекающее из подобной деантропологизации христианства, носит фарисейский оттенок, формализует жертву Христову и обесценивает ее - раз всё дело в Боге, почему Он не мог простить без этого "спектакля со Своей смертью и Воскресением"? - и потому вообще не может быть названо христианским.
Грех начинается человеком и заканчивается Богочеловеком, преодолевающим грех. Бог Своей Смертью и Воскресением помогает не Себе же, а человеку. Суть грехопадения - в человеке, он изменился, он изменил свое отношение к Богу, он разрушил себя. Но Бог не остается безучастным к его греху, Он как человек и вместе с человеком преодолевает грех, возвращает ему свободу, возвращает ему себя и возвращает его к Себе. Отказ человека от я-бытия и все-бытия, от самого себя, есть и отказ человека от Творца Всего, от Бога, к Которому он уже не может обращаться как такой. Виновен во зле человек, а не Бог, покаравший человека.
Грех есть разделение не только Бога с человеком, но и человека с человеком. Согрешивший уже не тождествен себе, мало того, что он подпал под власть произвола, стихийных сил, действие которых он не может преодолеть; он не может даже отказаться от своего греха, ибо он, грех совершивший, уже не тождествен себе как тому, кто этот грех совершал, и потому человек и не может распоряжаться грехом - покаяться или не покаяться, ибо грех уже не его, но он - греха.
Грех - это не только злая воля в человеке ("плоть"), действие которой мы можем наблюдать и в себе, и в мире, но и злая воля над человеком, которой он, человек согрешивший, противиться уже не может - внешний рок, судьба. Богочеловек и освобождает человека от этого рока, делает возможным для него отказаться от своего греха, покаяться в нем, дает свободу освободиться.
3. "Ибо, как смерть через человека, так через человека и воскресение мертвых. Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут+" (1 Кор. 15:21-22) "Ибо если преступлением одного подверглись смерти многие, то тем более благодать Божия и дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа, преизбыточествует для многих+ Ибо если преступлением одного смерть царствовала посредством одного, то тем более приемлющие обилие благодати и дар праведности будут царствовать в жизни посредством единого Иисуса Христа+ Посему, как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою одного всем человекам оправдание к жизни". (Рим. 5:15-19) Апостол Павел в своих посланиях многократно подчеркивает то, что грех и его преодоление надо воспринимать относительно двух ключевых, узловых, переломных моментов человечества - относительно Адама и Нового Адама - Иисуса Христа. Но в самом деле, почему имеют такую воистину всечеловеческую значимость Адам и Иисус Христос? Почему только Адамов грех распространяется на все человечество, почему только " в нем все согрешили" (Рим. 5:12), почему неспасенность и безбожие многих людей в этом мире не распространяется на людей, верующих в Бога? Если в Адаме все грешны, то почему не грешны в стольких грешниках, сознательно отказавшихся от Бога и служащих лукавому?
На эти вопросы нельзя ответить, не прибегая к софизмам, если не задуматься над структурой самого бытия человека, распадение и изменение которого и есть грех. Значение греха Адама всечеловечно, потому что он и есть всечеловечество, Я, а не один из исторических персонажей.
Если воспринимать Адама, описанного в библейской истории о грехопадении, как историческое лицо, то понять грех невозможно. Адам - это каждый из нас, Адам - это Всечеловечество, Я, момент личности и единства. Вот почему в Адаме все согрешили, вот почему грех Адама распространяется непосредственно на каждого из нас (потому что я есть Я, Единый Адам, и каждый согрешил так, как это сказано об Адаме), а его последствия (удобосклоняемость ко греху, смертность как прекращение физического бытия в материальном мире и проч.) распространяются как раз опосредованно, потому что наше бытие после грехопадения протекает во времени, в этом мире, и каждый из нас есть индивидуум, историческое лицо, которому предшествовала некая история, которая и имеет начало от грехопадения, от самоотчуждения я и падения его в историю, в материальное бытие (бытие как эго).
Христос - один без греха, Он не сделал никакого греха (1 Пет. 2:22), это очень важно, это значит, что воплотившийся Сын Божий как человек, как Сын Человеческий есть момент личности и единства, Я; Он как человек никак не подвергся объективации, греховному распадению, Он, как и Адам всечеловечен, и в этом смысле назван Новым Адамом. Адам - до греха, Новый Адам - без греха. Он - "Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира" (Ин. 1:29). Он безгрешен как человек, а грех и есть отказ от все-бытия, от единства, и потому Он - Всечеловек, в Нем осуществлен момент Я, и потому Он может понести грех мира, грех всех людей.
С Адама началась история, и потому сам он не может быть историчен, Христос же не только всечеловечен, но и историчен, Он входит в историю и освобождает всех людей, существующих и существовавших в истории как индивидуумы, отвернувшиеся от своего все-бытия, от Я, от всечеловечности. Он безгрешный среди грешных.
Агнец понес грех мира, грехи наши Сам телом вознес на древо (1 Пет. 2:24) - это значит, что безгрешный Иисус Христос, совершенный Бог и совершенный человек(Я, Единый Адам), Сын Божий и Сын человеческий, всецело разделяет греховное состояние человека, становится безгрешным среди грешных, т.е. принадлежит, разделив в полной мере (и телесно и душевно) их состояние, людям согрешившим, (о-безбоженным, отделенным от Бога), и в то же время в полной мере есть Новый Адам, человек безгрешный. Этот синтез, это бытие человеком как самотчужденным ("принял грех") и неотчужденным, совершенным (все-бытующим) человеком как таким ("без греха"), двойственность человеческой природы, претворенное в единство Богочеловеческой Личности - всё это возможно только Богу, только Бог Сверхсущий мог осуществить этот ключевой для спасения момент единства сущего-до-греха и сущего-после-греха, как бы не-сущего, отступившего от самого себя.