Если мы хотим, чтобы опыт общения с логикой стал для студента, говоря словами Ф.Бэкона, и плодоносным, и светоносным (а первое без второго полуобесценивается), необходимо наступление на всю логическую когорту "призраков". Отмечу некоторые, наиболее значимые его направления.
Проблематизация очевидности и наличного интеллектуального статуса.
Подсознательно усвоив некоторые логические приемы, любой человек стихийно производит интеллектуально-речевые комбинации и привычно ограняет мыслительные переходы логическими метками "значит", "следовательно", "поэтому". Такие действия представляются настолько естественными и отлаженными, что выполняющая их подсознательная часть Я нагнетает (а сознательная часть легко подхватывает и усиливает) недоумение и даже негодование по поводу попыток критического пересмотра и наведения систематического порядка в логическом арсенале, то есть выдает реакцию такого же типа, как и в отношении философии(1). На занятиях по философии и по логике студент уподобляется той стоножке из китайской притчи, которая разучилась ходить, когда ее спросили, какую ногу она поднимает первой. Однако у иных стоножек обыденного рассуждения ноги заплетаются так часто, а датированный XVIIв. закон "никакой вздор не бывает настолько несносным, чтобы ни у кого не встретить одобрения" [3, с.8] звучит так современно, что нередко коррекция "мыследвигательной" функции - единственное средство. Но оно не даст прочных результатов, если стоножка предпочтет окаменеть в неподвижности, чем отключиться от "непосредственно-очевидной" действительности и включиться в действительность бескомпромиссного сомнения.
Пересмотр очевидного есть взгляд на него другими глазами: прежние, архаические (архетипические) очи не подходят, ибо то, что надо пересматривать, им видно в таком виде, который не допускает никакого пересмотра. Однако у обмена привычных органов ориентации на некую проблематичную возможность чего-то другого, с чем еще неизвестно, как жить дальше, нет гарантированного результата. Подвергнуть критическому анализу сложившиеся отношения со своими рассудочными структурами - значит не просто убедиться, например, в том, что не всегда из трех истинных и содержательно близких суждений можно смонтировать правильное умозаключение. Это значит предъявить рекламацию своему интеллекту, который прежде, бывало, "водил за нос" и подбрасывал неверные логические оценки. А так как человек, в некотором смысле, есть то, от чего он не может отказаться, каждый подлинный успех логического образования выходит за границы возможностей сообщающей педагогики и предопределяется незаметным со стороны культурным сдвигом, внутренним личностным - то есть автономным и рискованным! - поступком. Поскольку же речь идет о риске какой-то частью собственного Я, постольку урок логики может стать "микроопытом" духовной щедрости, ибо риск - проклятие азартных и доблесть щедрых. От преподавателя требуется быть квалифицированным постановщиком такого опыта, но совершить в среде этого опыта щедрый, духовно обогащающий поступок способен исключительно сам студент.
Культивирование коммуникативно-адекватных установок.
Логика традиционно и по праву считается мощным средством дискурсивизации и рационализации внутренних состояний ума, то есть снятия субъективности в тех ее моментах, которые означают замкнутость на Я, "герметичность" мысли. Дискурс (сфера рассуждений) является тем пластом разумения, где мысль вызревает до интерсубъективных кондиций, становится "транспортабельной", доставляемой рациональным способом к другим субъектам. Поэтому достигаемая в логических формах безличность, этот важнейший атрибут рационального знания, выражает не бесчеловечность последнего, а его обращенность в принципе к любому Ты и коммуникативную доступность любому Ты, которое признается способным войти в дискуссию, принять к самостоятельному ведению обсуждаемые вопросы, с помощью общезначимых процедур и критериев оценить предлагаемые решения и выразить свое отношение к ним в подлежащей всеобщему гласному рассмотрению форме. Таким образом, по мере восхождения к дискурсивным слоям мысли реализуется установка на принципиальное равенство людей как носителей разума. Конечно же, согласиться с тем, что все человеческое исполняется в рамках рациональной коммуникации, было бы нелепой ошибкой. Но искать человеческое, проходя по пути дискурса вспять и срезая его как коросту, было бы заблуждением еще более нелепым.
Итак, проходящее в стенах учебного заведения "второе логическое рождение" студента является не просто коррекцией, а профессиональным экскурсом в область рассуждений как наличного бытия рациональности и, тем самым, интеллектуально-этическим практикумом, адресованным студенту активным приглашением сориентироваться на такие приоритеты цивилизации, как, во-первых, самокритичность и способность самоизменения и, во-вторых, культура партнерства, отношения к другим людям как самостоятельным субъектам, которые не могут быть полностью "уложены" в жесткие схемы внешних силовых манипуляций. В качестве обширного ресурса неманипулятивного взаимосоприкосновения по линии "Я - другое Я" логика, как бы неожиданно это ни прозвучало, находится по ту же сторону от идеологии утилизации "человеческого материала", что и любовь.
3. Резюме
Изложенные соображения относятся к среднему уровню некоторой концепции, верхним слоем которой могли бы стать методические ремарки, а глубинным основанием - особые философские воззрения на субстанциальные отношения внутри комплекса "разум - логика - этос - гносис". В том, что касается последних, принципиальный характер имеют положения о разуме как фундаментальной структуре этоса и о логике как специфической внутренней форме понимаемого таким образом разума. Но если идея о мысли как о нравственном деянии, столь близкая некогда Сократу и постепенно отставленная европейским мировоззрением, все-таки сохранилась в серьезной современной философии, то аксиоматическое со времени немецкой философской классики замыкание формальной логики в границы адаптивной активности рассудка (который, в отличие от разума, строится на принципе субъективности), должно быть подвергнуто самой беспристрастной ревизии. Категория другого субъекта (и, соответственно, категория этого субъекта как отличного от другого) в силу ряда причин не стояла в центре классической философии объективности, поэтому немало тем, актуальных для нашей эпохи проблематизированной интерсубъективности, не получили в свое время систематической разработки, а то и вообще попали в "слепое пятно" классической мысли. Сверхинструментальный же профиль логики отчетливо просматривается только в сложном контексте связей между мыслимым, мыслью, мыслящим и другим мыслящим.
4. Post scriptum
Разум как высшее внутреннее единство гносиса и этоса может выступать эффективной метастратегией миропознания и мироотношения лишь по мере его парадоксальной архетипизации в культуре. Воплощением этого парадокса является интеллигент, но не в социологическом смысле слова, а как человек, ни при каких условиях не могущий отказаться от разумения (по В.С. Библеру). Личность, для которой разумность стала бы фундаментальным жизненным настроем - сверхзадача школы, однако является азбучной истиной, что такая личность не может быть сфабрикована. Поэтому само образование есть регулярно воспроизводящийся, "серийный" парадокс, методическая составляющая которого не имеет смысла, если она не поддерживается решающим "скрытым дополнением" - личностью педагога, выполняющего акты разумения в том или ином методически препарированном материале. Такова максимальная, зависящая от педагога предпосылка разумной инкультурации студента, и именно она не может быть прямо "вправлена" в субъективность последнего. "Утки, вышитые на ковре, можно показать другим. Но игла, которой их вышивали, бесследно ушла из вышивки" [5, с.90],- гласит буддийская мудрость.
Глупо было бы спорить с тем, что в учебном процессе можно всего-навсего инсценировать отдельные внешние моменты "когитального перерождения сознания" (М.Мамардашвили). И все же, если направление выбрано правильно, надо идти, пока позволяют силы. Мы ведь не отворачиваемся от жизни только потому, что не можем "упаковать" в нее все время Вселенной. А разве педагогика не особая форма разумной, культурной жизни?
(1) Применительно к последней данная реакция может быть озвучена в следующей, слегка утрированной форме: "Философия - это разговоры о ясном, в которых по отдельности ясно почти каждое слово, но не ясна почти каждая дюжина вместе взятых слов. Не ясно, зачем эти разговоры ведутся, но ясно, что, если к ним прислушаться, то вся ясность куда-то улетучивается".
Список литературы
Гегель Г.-В.-Ф. Система наук. Часть первая. Феноменология духа. СПб.,1992.
Ницше Ф. Соч.: В 2 т. Т.1. М.,1990.
Арно А., Николь П. Логика, или Искусство мыслить. М.,1991.
Алексеев А.П. Аргументация. Познание. Общение. М.,1991.
Афоризмы старого Китая. М.,1988.