Захаров Н.
Специфика российской реальности
С начала девяностых годов в России происходит масштабная трансформация общественной системы, аналогичная по целям и характеру реформам Александра II 60-70 гг. XIX в. Его предшественники откладывали в долгий ящик идею преобразований. Александр II вроде бы разрубил «крепостную цепь», но процесс конвергенции с западным обществом столкнулся с большими трудностями на рубеже XIX - XX веков.
Сейчас мы вновь идем по этому пути, но, несмотря на поддержку Запада, несмотря на то, что уже сложился класс предпринимателей, процесс конвергенции протекает, как и прежде, весьма трудно. Экономика, политика, общество в целом противятся нововведениям. В чем здесь причина? Наверняка она не в наших субъективных желаниях и устремлениях. Хотя зачастую они отражают объективное состояние дел. В этом смысле интересна красивая и оригинальная мысль, принадлежащая К.Н. Леонтьеву: «Не ужасно и не обидно было бы думать, что Моисей всходил на Синай, что эллины строили свои изящные акрополи, римляне вели пунические войны, что гениальный красавец Александр в пернатом каком-нибудь шлеме переходил Граник и бился под Арбеллами, что апостолы проповедовали, мученики страдали, поэты пели, живописцы писали и рыцари блистали на турнирах для того только, чтобы французский, немецкий или русский буржуа в безобразной и комической своей одежде благодушествовал бы "индивидуально" и "коллективно" на развалинах всего этого прошлого величия?»
Попробуем в общих чертах для начала охарактеризовать то, что представляет собой западное общество. Еще К. Маркс отметил, что способ производства современного ему западного общества (капитализм) характеризуется рядом особенностей, важнейшими из которых являются:
• Предпринимательская (частная) инициатива.
• Частная собственность на средства производства.
Вслед за К. Марксом М. Вебер дал объемную социальную картину, показав как взаимосвязаны повседневная деятельность людей и нравственная система, как из протестантской этики вызрел «дух капитализма».
• Система институциональных норм, определившая отдельным индивидам цели и средства, реализации своего призвания в профессиональной деятельности
• Система экономического согласия (построенная на контрактного права между производителями), ориентирующая индивидов на получение экономической выгоды не путем конкурентной войны, а, наоборот, путем определения правил игры, таких правил, которые ориентируют предпринимателей не на драку за кусок «пирога», а на выпечку большего пирога, не делить (конкурировать), а умножать (производить).
Кроме этого современное западное общество характеризуется еще рядом особенностей, которые особенно ярко проявились уже в XX веке:
• Система социального согласия (общественного договора) между классами, участвующими в производстве. В основе здесь лежит экономическая стимуляция стремления к достижению и приобретению. Рабочий и предприниматель находят общий язык путем коллективного договора.
• Государство в этих условиях не является самодовлеющей силой, а исполняет роль арбитра, судьи, посредника, между существующими силами.
Таким образом, если рассматривать западное общество как социальную систему, то главная тенденция такой общественной системы направлена на возникновение равносильных элементов, обеспечивающих баланс системы.
Высокая предпринимательская инициатива сдерживается профсоюзным движением, агрессивность производителя - потребителем, элита - средним классом, исполнительная власть - законодательной и т.д. Современное западное общество – это система противовесов, баланс которой обеспечивают равновеликие силы. Поэтому такое общество мы можем сравнить с качелями, которые могут двигаться, при проявлении «предпринимательской инициативы», когда на них сидят партнеры одного «веса». Естественно, качаться взрослому и ребенку будет довольно трудно. Западное общество сложилось и может существовать как общество равносильных и равноинициативных.
Главными характеристиками такого общества являются плюрализм и индивидуальная инициатива .
Современный плюрализм как система баланса равносильных элементов тесно связаны с индустриальной и постиндустриальной эпохой. Вместе с тем и плюрализм, и индивидуальная инициатива в Западной Европе существовали и прежде. Некогда это очень хорошо показал М. Вебер в своей известной работе «Протестантская этика и дух капитализма» . В таком случае, плюрализм, частная инициатива, «протестантская» система норм и ценностей – это естественное следствие развития Западноевропейского общества. Выдвинем гипотезу: плюрализм, частная инициатива, определенный комплекс норм и ценностей, выросший из протестантской этики и есть в совокупности социальный феномен Западного общества. И поставим вопрос как проблему: обладает ли российское общество потенциалом, необходимым для реструктуризации в социальную систему западного типа?
Главная особенность общественной системы России (и царской, и Советского Союза, и современной России) в том, что наша система не похожа на комплекс балансирующих равновеликих элементов, молекул, курсирующих по своей «частной инициативе». Если искать образ, то наш социальный строй можно сравнить с Солнечной системой. В центре – тяжелое ядро, определяющее курс малых планет (заметим, это весьма распространенная форма самоорганизации систем). Россия традиционно была централизованным государством, в котором власть своей силой и возможностями с лихвой перекрывала любые инициативы любых общественных элементов (будь это движение казаков, бунты стрельцов, мятежи городов или аристократов). Никогда не было такой силы в России, с которой государству нужно было искать компромисс.
Отсюда специфическое российское отношение к частной инициативе. Частная инициатива по отношению к интересам государства может быть либо вредной, либо нейтральной. В первом случае государство ее давит, во втором случае не замечает. Полезной для государства частная инициатива быть не может (так как в этом случае она уже не частная, она превращается в государственную инициативу).
Общественное мнение в целом негативно относится к частной инициативе: «не высовывайся», «инициатива наказуема». Это не значит, что мы безынициативны, только форма проявления человеческой активности у нас иная. Инициативу, завидную волю, находчивость мы проявляем в двух случаях: во-первых, когда нужно обойти препоны и барьеры, поставленные государством; во-вторых, когда мы выполняем прямое указание вышестоящего (государства).
Наша инициатива носит характер либо центробежной, либо центростремительной силы (а не характер броуновского движения, как на Западе) и не может проявляться иначе, как выражение воли центра, либо напротив, как борьба с центром. Такая направленность инициативы может существовать только при наличии самодовлеющего центра.
Характер отношений собственности в нашей стране трудно передается в терминах, имеющих четкое определение в западной экономической науке и праве. Формально характер собственности тот же: общественная, государственная, частная (организационно-правовые формы в юридическом языке вообще тождественны). Но существует большая дистанция между юридическими определениями («законами») собственности и реальными «понятиями» в общественном мнении.
Отношения по поводу собственности в России строятся не на согласии, т.е. контрактном праве, а на доверии, преданности или страхе, что характеризуется в «аттрактивных», а не «рациональных» терминах права и экономики. Отношения по поводу совместной деятельности, связанной с собственностью, чаще всего «не прописаны», но каждый участник либо пользуется неписаными правилами, либо интуитивно чувствует, что он может делать, что нет. И даже в тех организациях, где имеются функциональные обязанности, в значительной мере они носят формальный характер. Отношения по поводу распределения продуктов совместной деятельности, как правило, не прописаны детально. Лидер – руководитель оставляет для себя право либо полной, либо частичной свободы распоряжаться распределением . Такова в общих чертах специфика отношений собственности.
Государство выполняет в этой связи роль патриарха, функцией которого является карать и наказывать «отступников», уклоняющихся от выполнения правил сложившихся отношений. Благо государства выше блага любого человека, любой организации. А отсюда и государственный централизм.
Само по себе наше государство может иметь разную степень централизации. Крайние формы - самая жесткая централизация известна как тоталитаризм эпохи Сталина и Ивана Грозного, самые мягкие, их можно назвать антицентрализм, – пожалуй, наше время; конец эпохи Перестройки, эпоха Временного правительства, конец эпохи Николая II , период Смуты начала XVII века. В ситуации антицентрализма центр существует, но утрачивает свой вес и силу, теряет способность влиять на центростремительные и центробежные силы. Напротив, в условиях тоталитаризма, центр обладает такой силой, что поглощает все, превращаясь в монолит и уничтожая любую силу и инициативу. Оптимальное состояние централизма располагается «посередине» между тоталитаризмом и антицентрализмом. Нормой существования централизма является влияние центра на основные формы распределения и перераспределения, контроль над основными ресурсами.
Таким образом, российское общество по сравнимым параметрам так соотносится с западным:
Таблица 1 . Сравнительные характеристики Запада и России
| Россия | Запад |
| Централизм | Плюрализм |
| Инициатива либо центробежная, либо центростремительная | Частная инициатива |
| Принцип доверия | Принцип согласия |
| Экономические отношения в полной мере институционально не выражены | Экономические отношения выражены в праве частной собственности |
В мировой истории есть поучительный пример. Вавилонский монарх женился на египетской принцессе, весьма образованной женщине. Она приехала с целой свитой профессиональных инженеров. По совету принцессы и проектам ее инженеров в Междуречье была построена ирригационная система, аналогичная египетской, с благой целью поднять урожайность. Через несколько лет долины Тигра и Евфрата превратились в безжизненную пустыню. Беда в том, что система ирригации, существовавшая в Египте, была убийственна для Междуречья . Точно так же для нашей страны могут оказаться убийственными многие западные инструменты политики и экономики.