А.Г.Сафронов
Сафронов Андрей Григорьевич окончил с отличием физико-технический факультет Харьковского государственного университета в 1992 году по специальности «теоретическая ядерная физика» и биологический факультет этого же университета в 1996 году по специальности «медицинская психология». С 1994 года – кандидат физико-математических наук, с 1999 – доцент по кафедре социально- экономических дисциплин. Является автором более 50 научных трудов, в том числе в зарубежных журналах, а также ряда книг и брошюр («Психология духовного развития», «Религиоведение», «Лекции по психологии», «Психологическое айкидо», «Психология религии» «Краткие очерки истории эзотерических учений» и др.), а также нескольких десятков статей в популярных журналах.
В настоящий момент Сафронов А.Г. является докторантом кафедры Теории и истории культуры Харьковской государственной академии культуры, проводит обучение в группах йоги, читает курсы лекций по дисциплинам «Религиоведение», «Психология религий», «Социология», «Религиозное наследие Востока» в Харьковском национальном университете, Харьковской академии культуры.
В системе духовной культуры человечества значительную роль играют так называемые эзотерические учения [1]. Подобные учения существовали практически во всех религиозных традициях, однако, были доступны лишь ограниченному числу адептов. В качестве примеров подобных систем вспомним индийскую йогу, последователей теории внутреннего эликсира среди даосов, исихазм в православии, духовные упражнения Игнатия Лойоллы, суфийские ордена и т.д.[1]. Периодическое просачивание иформации о подобных системах приводит к резкому возростанию интереса к проблемам духовности, появлению новых эзотерических и псевдоэзотерических, оккультных систем. В этой связи актуальным становится вопрос о правильной интерпретации и систематизации духовного опыта человечества, связанного с эзотеризмом и оккультизмом.
Распространённым является представление о том, что оккультные идеи не изменяются и не развиваются подобно научным и философским концепциям. Поддержанию подобного мнения способствуют многочисленные ссылки представителей подобных систем на древние источники или указание на традиционную преемственность своих школ. В действительности, мнение о неизменности оккультных идей ошибочно. Подобно всем другим элементам человеческой культуры, оккультизм развивается, отторгая или забывая одни идеи и выдвигая на первый план другие.
Адепты всех подобных систем стремились к личностному развитию, которое впрочем понималось по - разному.
Наиболее древнее представление о развитости человека можно соотнести с понятием личная сила. Подобные представления характерны для архаических народов, находящихся на стадии аниматизма и шаманизма. Так, жители острова Пасхи верили в существование особой безличной силы мана – энергии, пронизывающей все предметы материального мира, оживляющей и одушевляющей их. Вожди, колдуны и преуспевающие люди наделены большой мана, тогда как рабы и больные люди почти лишены мана. Мана содержится в сильных фетишах, что указывает на путь к увеличению личной силы путем присвоения большого числа сильных фетишей.
Более сложные представления о личной силе характерны для шаманизма, в котором личная сила соотносилась с числом помогающих шаману духов. Совершенствование искусства шамана было связано с приобретением новых духов –помощников, которых он находил в окружающем мире или забирал у других шаманов. Присвоение нового духа было сопряжено со значительными трудностями, поскольку шаман был вынужден вступать с каждым новым духом, которого он хотел подчинить, в битву, которая, как считалось, могла завершиться гибелью шамана.
Представление о личной силе как критерии развития человека можно заметить в индийской йоге, использовавшей термин тапас («жар»- санскр.) для обозначения особой энергии, которая накапливается в результате аскезы или строгого следования религиозным ритуалам [1,2], и могла быть выменяна на материальные или духовные блага. По меткому выражению Смирнова, «тапас являлся разменной монетой в торге с богами» [2].
Описанные выше традиция накопления тапаса относилась по всей вероятности к дравидийской традиции. Арийская эзотерическая традиция привнесла в йогу, как и в индийскую культуру в целом, идею «слияния» индивидуального пуруши человека с мировым Пурушей или Атманом.
Обычно идеи слияния интерпретируются с чисто субстанционалистических позиций, что полностью блокирует возможности реального изучения подобных феноменов. В действительности, «слияние» можно рассматривать как особое трансперсональное состояние человеческой психики. Вот как описывает подобное состояние Брихадараньяка-упанишада:
«Но когда ему кажется, что он, словно бог, словно царь, когда он думает: «Я есмь всё сущее», - это его высший мир.
Поистине, это его образ, поднявшийся над желаниями, свободный от зла и страха. И как муж в объятиях любимой жены не сознаёт ничего ни вне, ни внутри, так и этот пуруша в объятиях познающего Атмана не сознаёт ничего ни вне, ни внутри. Поистине это его образ, в котором он достиг исполнения желаний, имеет желанием лишь Атмана, лишён желаний, свободен от печали.
Таким образом, выявляется новая цель эзотерических психопрактик и параметр, характеризующий духовный уровень адепта – способность к произвольному достижению измененных состояний сознания (ИСС). Так в шаманизме статус шамана определялся в соответствии с его способностью достигать во время шаманского путешествия тех или иных областей верхнего или нижнего мира, более или менее отдаленных ветвей Мирового дерева. Аналогичным образом, в буддизме степень посвященности адепта оценивалась по его способности проникать сознанием в более высокие сферы (рупа) бытия.
Некоторые системы стремятся к достижению лишь одного строго определенного состояния, подобно последователям исихазма, стремившимся достичь состояния «непрестанного моления» и переживания ощущения реальности бытия Бога.
Важность достижения последователями религиозных систем ИСС отмечалась в работах М.Вебера [3], однако, отличие от измененных состояний сознания, достигаемых последователями экзотерических религий, изменения личности, к которым стремятся последователи эзотерических систем носят устойчивый характер. Кроме того, они вызываются адептами самостоятельно, а не индуцируются извне [4].
Идеи слияния с божеством, как цели духовной практики, можно найти и в индийской культуре («Бхакти-йога»), в тибетской - в техниках слияния с Идамом и даже в развитых формах шаманизма, где происходит временное слияние шамана с духом-помощником во время шаманского транса. Психологический механизм слияния состоит в том, что сознание адепта временно или навсегда сливается с одним из архетипов, приобретая при этом знания, опыт и возможности, соответствующие этому архетипу. В случае, если индивидуальное Я при этом уничтожается, адепт достигает и конечной цели освобождения, то есть выхода из всех этических и духовных перипетий.
Идея освобождения также претерпела ряд последовательных трансформаций. Так в классическом учении Будды под окончательным освобождением (нирваной) понималось состояние прекращение перерождений, достигаемое после смерти человеком, достигшим просветления, в частности, победившим желания. Однако последователи более поздних направлений будддизма, таких как дзен и ваджраяна наделили этот термин совершенно иным смыслом, интерпретируя освобождение как определённое психологическое состояние, в котором человек осознаёт себя свободным (сатори).
Когда патриарха дзен спросили: «Как обрести освобождение?» - он ответил: «Кто же тебя поработил?»
Признаками достижения подобного состояния являются: целостность восприятия мира, спонтанность поступков, осознанность и сконцентрированность на настоящем. С психологических позиций, подобное состояние можно охарактеризовать как правополушарное восприятие действительности.
Оккультные учения ХХ века выдвинули целую батарею новых идей и методов.
Наиболее значительные изменения претерпели цели занятий оккультизма. Наряду с традиционной целью ? достижением освобождения или просветления появились новые, такие как осознанность, психологическая целостность и адаптативность и др. Изменилось также отношение большинства систем к социуму: В отличие от большинства древних систем, отвергавших социальную жизнь, современные оккультные школы активно включают его в систему своих эзотерических практик, рассматривая его как своего рода полигон, необходимый для развития ученика или проверки степени его развитости [6].
Разумеется, новые представления возникли не на пустом месте. Их прообразы прослеживаются в более древних системах. Так осознанность, как и целостность, упоминается в дзене как один из признаков достижения состояния просветления. Умение контролировать эмоциональные аффекты тренировались в тибетской системе дзог-чен. Целостность в намерениях рассматривалась как проявление высоты духа в средневековой йоге и т. д. Однако только в ХХ веке благодаря трудам Г. Гурджиева достижение этих состояний стало основным элементом оккультной практики, принятым и в других школах.
Важным моментом, изменившим отношение к этим понятиям, является их психологизация, которая характерна для всего современного оккультизма.
Само базовое понятие оккультизма: освобождение, как и его противоположность карма, также получили психологическую окраску. Так карму стали рассматривать не как систему воздаяний, а как обусловленность человека его желаниями и устремлениями, толкающими к своей реализации, а также систему установок на отношение к различным ситуациям сверхсознания. В этом случае освобождение есть устранение давления на сознание со стороны эмоциональной сферы.
На базе этих представлений выделилось пять главных направлений, которые рассматриваются в качестве составляющих внутренней работы в различных системах.