В настоящее время большое развитие получила философская концепции постиндустриального или информационного общества – сформулирована в работах А. Белла, А. Тоффлера, И. Масуды и др. В ней рассматриваются перспективы развития современной цивилизации в условиях существования глобальных проблем и формировании информационного общества. К тому же она претендует на роль общефилософской теории поступательного развития человечества.
Концепция постиндустриализма исходит из того, что в современном обществе преобладает не первичная сфера экономики (сельское хозяйство), не вторичная (промышленность), а третичная (сфера услуг), в которой определяющую роль играет информация. Утверждается что микроэлектронная революция, которая разворачивается в постиндустриальном общества, делает именно информацию, а не труд, фундаментальным социальным фактором, лежащим в основе развития общества.
Информационное общество возникает на гребне третьей волны человеческой цивилизации, когда на смену индустриальному обществу, в котором главным фактором являются труд, сырье, капитал, приходит такое, в котором увеличение прибылей достигается не тем, что производители работают тяжелее, а тем, что они работают быстрее. Значимость и удовлетворенность трудом приобретают большую ценность, чем его производительность. Соответственно информационное общество бросает вызов человеку, его нравственным и творческим силам, его приспособляемости к новому типу социальной коммуникации. А это способствует формированию совершенно иного мирового сообщества, которое отличается другой системой ценностей, новыми формами поведения и социальными институтами. Тоффлер, характеризуя информационное общество, писал: “Многое в этой возникающей цивилизации противоречит традиционной индустриальной цивилизации. Это в одно и то же время и в высшей степени технически развитая, и антииндустриальная цивилизация. “Третья волна” несет с собой подлинно новый образ жизни, основанный на диверсифицированных, возобновляемых источниках энергии; на методах производства, которые делают устаревшими большинство фабричных сборочных линий; на какой-то новой (“ненуклеарной”) семье; на новом институте, который мог бы быть назван “электронным коттеджем”; на радикально преобразованных школах и корпорациях будущего. Формирующаяся цивилизация несет с собой новый кодекс поведения и выводит нас за пределы концентрации энергии, денежных средств и власти”.
Образование, по мнению А. Тоффлера, будет «одной из самых крупных отраслей третьей волны. Оно далее станет важной экспортной отраслью». Образование должно быть фундаментальным и вместе с тем разнообразным. Его необходимо максимально индивидуализировать. Этого можно достичь, конечно, только на основе современных интенсивных технологий обучения с использование видеооборудования и компьютера.
Новая экономика требует не только умения логично мыслить, легко оперировать абстракциями, но и быть свободным в мире образов и символов. Она приведет к повышению статуса широко образованных и культурных людей, которые будут постоянно воспроизводить и приумножать культурные ценности. Как отмечает А. Тоффлер «мы вступаем в период, когда культура имеет значение больше, чем когда-либо. Культура не является чем-то окаменевшим в янтаре, это то, что мы создаем заново каждый день».
Новое общество, опираясь на высокопроизводительный труд, сможет, наконец, сфокусировать свое внимание на проблемах воспитания детей, здоровья людей, их образования. Старость и одиночество станут предметом особой его заботы. Это будет, по мнению А. Тоффлера, общество подлинной свободы личности, в котором человек станет гармонично взаимодействовать с природой [9].
Таким образом, “информационное общество” - это цивилизация, в основе развития и существования которой лежит особая нематериальная субстанция, условно именуемая “информацией”, обладающая свойством взаимодействия, как с духовным, так и с материальным миром человека. Последнее свойство особенно важно для понимания сущности нового общества, ибо, с одной стороны, информация формирует материальную среду жизни человека, выступая в роли инновационных технологий, компьютерных программ, телекоммуникационных протоколов и т.п., а с другой, служит основным средством межличностных взаимоотношений, постоянно возникая, видоизменяясь и трансформируясь в процессе перехода от одного человека к другому. Таким образом, информация одновременно определяет и социо-культурную жизнь человека и его материальное бытие.
Общество, возникающее в результате информационной революции, существенно отличается тем, что информация, и особенно знание как ее высшая форма, занимает в нем совершенно особое место. Т. Стоуньер писал:
“... инструменты и машины, будучи овеществленным трудом, в то же время овеществленная информация. Эта идея справедлива по отношению к капиталу, земле и любому другому фактору экономики, в котором овеществлен труд. Нет ни одного способа производительного приложения труда, который в то же самое время не был бы приложением информации. Более того, информацию, подобно капиталу, можно накапливать и хранить для будущего использования. В постиндустриальном обществе национальные информационные ресурсы - его основная экономическая ценность, его самый большой потенциальный источник богатства.
Важно понимать, что информация имеет некоторые специфические свойства. Если у меня есть 1000 акров земли, и я из них отдам кому-нибудь 500 акров, у меня останется лишь половина первоначальной площади. Но если у меня есть некоторая сумма информации, и ее половину я отдам другому человеку, у меня останется все что было. Если я разрешу кому-нибудь использовать мою информацию, резонно полагать, что и он поделится со мной чем-нибудь полезным. Так что, в то время как сделки по поводу материальных вещей ведут к конкуренции, информационный обмен ведет к сотрудничеству. Информация, таким образом, - это ресурс, которым можно без сожаления делиться. Другая специфическая черта потребления информации заключается в том, что в отличие от потребления материалов или энергии, ведущего к увеличению энтропии во Вселенной, использование информации приводит к противоположному эффекту - оно увеличивает знания человека, повышает организованность в окружающей среде и уменьшает энтропию”. Тем самым Т. Стоуньер демонстрирует принципиальное отличие информации, от иных видов экономических и социальных ценностей, выделяет ее особенность и ценность.
Информатизация общества, интегрируя, синтезируя и аккумулируя в себе ряд технических и технологических подпроцессов, перерастает рамки технологической проблемы. Она выступает как процесс, реализующий происходящую на наших глазах социально-технологическую информационную революцию. И сам этот процесс, и его результат – информационное общество не только перемещаются в фокус философских исследований, но постепенно занимают, так сказать, все поле философского зрения, ибо, по сути дела, речь идет об изменениях структуры и сущности человеческого бытия, системы личностных и безличностных отношений, уровня человеческого самопостижения и возможности проникновения в таинственные глубины человеческого мышления, в тайны творчества, тысячелетиями составлявшие главную загадку всякой серьезной философии.
Человечество перед историческим выбором
В начале XXI века перед человечеством острее, чем когда-либо встали грозные вопросы: куда мы идем? что нас ждет впереди? выживем ли мы? ситуация во всех сферах человеческой жизнедеятельности давно уже стала критической. Над планетой висит дамоклов меч самоуничтожения в случае ядерной войны. Все сильнее в мире обостряются экологические проблемы, приобретающие поистине планетарное значение. Человечество разорвано имущественной поляризацией на страны «золотого миллиарда» и «непривилегированные» страны, на богатый, могущественный Запад и слабые, бедные Восток и Юг. Всюду царит насилие, которое прославляет массовая культура. Кажутся непобедимыми преступность, наркомания, СПИД. Всему человечеству угрожают бездуховность, деморализация, цинизм, конформизм и культ потребительства. Агрессивность на государственном уровне становится доминирующей тенденцией мирового развития. В результате огромное большинство людей планеты погружаются в отчаяние, пессимизм и апокалиптические настроения. Картины будущего, которые рисуют футурологи чаще всего выдержаны в мрачных танах: всемирная война, медленная гибель от истощения ресурсов, духовное одичание, распад мира на ряд перманентно враждующих цивилизаций.
Безусловно, будущее человечества покрыто тайной. Оно неведомо и непредсказуемо, поэтому так страшно заглядывать в него. Оно пугает и манит. Прошлое уже свершилось. Его можно интерпретировать, переосмысливать. Но то, что было не изменишь. А будущее никем не запрограммировано. Оно – открытая страница, истекшие годы, дела нынешние создают лишь те рамки, в которых поколения наступившего XXI века впишут свои строки.