Но даже хорошие и медитативные действия должны исполняться без желания и без привязанности к этим действиям и их плодам, если хотят избавиться ото всех связывающих душу последствий. Склонность к самоудовлетворению в подаянии или в физических сспособностях телесного контроля (какие достигаются через практику йоговских асан), или даже в медитативных действиях и их начальных плодах мира и радости, ограничивает ученический прогресс [лишь] этими достижениями и отдаляет приобретение абсолютной свободы в Духе. Ученику советуется вначале заменить материально мотивированные действия Богоцентрированными действиями, а затем подняться над обоими и пребывать в бездейственном, безвибрационном состоянии Духа. Изначальной привязанностью к медитативным и добрым действиям ученик устраняет более примитивные привязанности к материальной деятельности; но со временем йогу следует растворить все привязанности – дадже к медитации и добрым делам – в экстазе слияния с Богом.
Так Господь остерегает Арджуну, что когда человек пересек опутанный колючками сад поверхностно очаровательного зла и вошел в волшебно душистый сад добродетели, он не должен задерживаться в блуждании там. За пределами этих, темного и светлого, садов находится дворец Божьего невыразимого Вечно Нового Блаженства.
Стих 7
Оставление должного действия недостойно. Отказ от такого действия, через иллюзию, называется тамасическим (дурным).
Воздерживаться от исполнения действий долга сам по себе является недуховным или тамасическим актом, потому что оставление должной деятельности способствует иллюзии и злу. Духовно невежественная личность может найти искупление только исполняя должные действия с желанием обрадовать Бога; если она отрекается от своих занятий добрыми делами, она обнаружит себя увязнувшей в иллюзии, вовлекаясь в злые действия. Такие сбитые с толку люди называются тамасическими, когда они, по ошибке, отбрасывают действия, ведущие к спасению.
Стих 8
Тот, кто отбрасывает действие, как существенно трудное, из-за страха болезненного неудобства для тела, осуществляет раджасическое отречение.Он неспособен обрести награду отречения.
Исполнение добрых материальных дел с ожиданием результатов – например, зарабатывая на жизнь – является раджасической активностью. Отказывающийся от такой материальной активности под предлогом практики отречения , но чьей мотивацией является в действительности страх боли или несчастий, связанных с этим, осуществляет только лишь недуховное раджасическое отречение. Поэтому он не достигает награды истинного отречения, т.е. свободы от результирующих кармических связей.
Ученик, отказывающийся от всех поверхностных материальных действий и остающийся занятым духовными должными делами, в конце концов достигает спасения, как результат своего отречения от занятий, обеспечивающих рабство душе. Но человек, оставляющий должные занятия из-за отвращения от физического труда или страха последующей боли или трудности, лишь внешне отказывается от деятельности; внутренне оставаясь привязанным к телу, рабом эго и его чувств. Он обнаружит себя нерасположенным не только к неприятным материальным действиям, но также и усилию, требующемуся освобождающими божественными обязанностями.
Божественный человек не избегает дел для хороцей цели, даже если они болезненны, так как он видит их, напоминающими о Боге обязанностями. Он избегает только действий, питающих его эго-сознание. Такой отреченный, стремясь к Богосознанию, получает освобождающие награды отречения от иллюзорных действий.
Стих 9
О Арджуна, когда должное действие исполняются исключительно потому, что оно должны быть исполнено, без привязанности к нему и его плоду, такое отречение считается саттвическим.
Должные действия суть божественно предписанные обязанности. Они включают необходимую заботу о теле, воспитание ума и приятную обязанность медитации на душе; а также альтруистические действия, исполняемые для блага семьи, соседей и мира. Оставление эгоистической привязанности к этим действиям и их плодам, в то же время продолжающееся исполнение этих праведных обязанностей, потому что они божественно предписаны, является чистейшей формой отречения, сатвическим отречением.
Ученик, остающийся в экстатическом единении с душой, одновременно наблюдая за активностями чувств и механическими действиями тела, без какого бы то нибыло желания или привязанности, обретает высшее, или саттвическое, состояние отречения. Занят ли он должными физическими делами или недвижен в экстатической медитации на Бесконечном, в его сознании Божественное Присутствие всегда предоминирует. Чувствуя безграничную Благословенность, он автоматически отрекается ото всех привязанностей к меньшим чувственным удовольствиям, материльным объектам и плодам действий. Автоматическое оставление всего прочего, после нахождения Бога, считается высочайшим духовным отречением.
Поклонник, оставляющий все меньшие чувственные наслаждения, чтобы обрести неведомое блаженство Бога, вступает в первую стадию саттвического отречения. Йог, обретающий Божественное Блаженство и затем сознательно, по воле и убеждению, отказывается от всего прочего, достиг окнчательного состояния совершенной отреченности.
Стих 10
Отрекающийся, пропитанный саттвой, со спокойным пониманием, свободный от сомнений, не отвращается от неприятных действий и не восхищается пиятными.
Все действия, исполняемые всвязи с реализацией перманентного Абсолюта, саттвичны. Практика справедливости, правды, сострадания, преданной любви, морального долга чистоты, благородства, медитативного восприятия Я – все эти ведут к окончательной реализации вечного Духа. По мере того как ученик, занятый такими действиями постепенно вспоминает свое вечное родство с Бесконечным, он освобождается ото всех сомнений и теряет всякую склонность, удерживающую его в смертном рабстве.
Тот, чье отречение чисто, исполняет со спокойным пониманием все должные дела. Иисус Христос принял распятие, чтобы исполнить волю свего Небесного Отца.
Саттвический отреченный остается умстенно-уравновешенным также относительно приемлемых обязанностей. Чрезмерное возбуждение, даже в благородной деятельности, создает волны на озере ума, искажая истинное восприятие блаженства души.
Любая работа предписанная Богом, приятная или неприятная, является должной обязанностью; настоящий отреченный, сосредотачивающийся на Господе, исполняе обе с одинаковым рвением и непривязанностью.
Стих11
Это воистину невозможно для воплощенного существа оставить действия полностью, но тот, кто отказывается от плода действия называется отреченным.
Душа, отождествляемая с телом, можно сказать, является его рабом, потому что воплощенная душа не может оставить действия полностью. Кто бы не осознавал себя телом, скорее чем душой, является слугой тела; он должен работать для последнего и становится запутанным в желаниях и привычках, связанных с этим подчинением.
С другой стороны, сосредотачивающийся на душе, как своем истинном Я, исполняет должные действия, но незаботясь об их результатах. Отказом от плодов добрых дел, но не от их исполнения, такая личность является настоящим отреченным.
Телесноотождествляемый человек работает только чтобы удовлетворять его эгоистические желания; мудрый понимает душу, как жильца в телесном доме, и работает под ее освобождающим руководством. Мирской человек исполняет большинство своих действий для исполнения нужд и желаний, своих и своей семьи. Его ум всегда стоит на эго: “Это я, кто ест”, “Это я, кто зарабатывает деньги и поддерживает семью”, “Это я, кто думает и делает успешным мою работу”, и т.д.
Даже если эго-сориентированная личность думает отказаться от материального мира, следованием духовному пути, она всеже неспособна к полному отречению, потому что не может забыть эго-сознание отождествления с телом. Но когда продолжительной медитацией она освобождает свой ум от телесного сознания и присоединяет его к сознаию души, она понимает, что не должна работать больше для того побуждающего наполненного желанием эго. На этой продвинутой стадии йог способен отречься ото всех желаний плодов действий и исполнять свои надлежащие материальные обязанности с трансцендентной непривязанностью души.
Стих 12
Триединый плод действия – добрый, вредный и смешанный – проявляется в неотреченных после их смерти, но никогда не в отреченных.
Тот, кто действует без оставления желания приобретения плодов, накапливает добрые, дурные и смешанные результаты, как свою тройственную карму (следствия действий). Эти накопленные психологические семена, когда поливаются подходящим окружением, прорастают в специфические результаты в этой или иной жизни и за их пределами.
Каждое доброе, дурное или смешанное действие откладывает в физическом и астральном мозгу человека семя тенденции, которое впоследствии прорастает, при благопритных обстоятельствах. Хорошие, плохие и смешанные чувственные стимуляторы, например, взвинчивают эти тройственные тенденции, что потом проявляется как хорошие, плохие или смешанные действия.
Присмерти общая сумма человеческих тенденций складывается в мозгу его светящегося астрального тела. Смешанные хорошие и плохие тенденции побуждают душу стремится к раннему перевоплощению в физическом мире. Когда имеется преобладание хороших тенденций в астральном мозгу, душа в своем астральном телесном футляре притягивается к лушему окружению на астральной планете. Когда злые тенденции превалируют, душа в своем астральном теле притягивается к темным сферам запредельного, где живут недовольные духи. Длительность пребывания в светлых или темных астральных регионах до вперевоплощения на земле определяется кармически.