Чтобы избежать путаницы в дальнейшем изложении, мы вводим чёткое категориальное различение психических процессов. 1. Категория «неосознанное» употребляется в нашей работе как наиболее широкое понятие, обозначающее все неосознаваемые процессы - бессознательное, подсознательное и процессы подпорогового восприятия. 2. Категория бессознательного объединяет неосознаваемые процессы нерефлексивного, субстанциального (субстанциальность души) происхождения. 3. Категория подсознательного относится ко всем неосознаваемым психическим явлениям, которые связаны подвижными переходами с рефлексией и сознанием. В первую очередь это память и всё, что в неё «вытесняется» (переходит) из сознания. 4. Процессы подпорогового восприятия - то, что находится в сфере сознания, но недостаточно чётко осознаётся, или для осознания которых требуется известное волевое усилие, направленное внимание.
В современных исследованиях по психологии можно выделить две тенденции в отношении принципов организации психики - холистическую и иерархическую. 1. Холистическая, где прослеживается интенция к целостному (в эмпирическом понимании целостности) рассмотрению психики, различные уровни которой представлены как различные функции этой психики. 2. Во второй тенденции прослеживается попытка выделить различные иерархические (самостоятельные или относительно самостоятельные) образования, обозначить отдельно интеллектуальную сферу и более низшие уровни. Следует заметить, что второй подход имеет древние корни. Интеллектуальная сфера являет собой не просто один из уровней психики организма, но и отдельную монаду. Ведь не случайно Н.О. Лосский акцентировал внимание на том, что данные чувственной и интеллектуальной интуиции «глубоко отличаются друг от друга» [150, c. 288]. В современной психологии бессознательные процессы в интеллектуальной сфере объясняют два лидирующих подхода: психоаналитический и когнитивный и объясняют с различных позиций [188, c. 112 - 114]. В психоаналитическом подходе акцент делается на алогичном характере бессознательных процессов, в основе которых лежат мотивация, переживания и инстинкты. Когнитивный подход исходит из отсутствия фундаментальных отличий между сознательными и бессознательными процессами. Акцент при этом делается на мыслях как содержании бессознательного и его немотивационных аспектах функционирования. Конечно, существуют и попытки соединения этих позиций, но принципиальное расхождение тем не менее остаётся [188, c. 114]. Основная причина отсутствия синтеза в том, что первый подход объясняет всю психику со своих позиций, а второй - её же объясняет со своих. Истина же состоит в том, что каждый из подходов говорит о своём бессознательном, но пытается распространить его на все сферы (уровни) психики. С существованием качественно различных типов бессознательного (переживающего и интеллектуального) кажется никто не хочет соглашаться в этих концепциях.
Неосознанный компонент интеллектуальной сферы психики часто называют интуицией. В истории философии и психологии интуиция выступает как многоликое явление. Это и интеллектуальная интуиция Платона (то, что "видно" уму в сущности вещи, созерцание умом сверхчувственных родовых сущностей) и Декарта, и "понимание сердцем" Аристотеля, и "экстаз" Плотина. По современным представлениям интуиция являет собой и "вид знания", и "специфическую способность" и "особое чутьё" и даже фантазию. Её диапазон колеблется от смутного полуосознанного «предчувствия» до осознанного понимания. Её динамика варьирует от многолетних попыток вербального уточнения идеи (иногда на протяжении многих столетий в процессе дискурса) до мгновенного и ясного восприятия. Заметим, что на интуицию, как бессознательный или подсознательный феномен, оказывают влияние внешние ей явления, которые также переходят в подсознание (воспитание, доминирующая в данной области знания установка, индивидуальные психологические склонности и привычки человека и т.д.). Всё это отражается на дискурсии, которую потом оценивают как логичное или нелогичное (непоследовательное) мышление.
Интуицию рассматривают как специфический метод познания, заключающийся в «перескакивании» через определённые этапы логического рассуждения (эвристическая догадка, особая проницательная способность поставить проблему, предсказать результат исследования). Она связывает ориентиры поиска, между которыми отсутствует видимая логическая связь. Реализуется через экстраполяцию, предвосхищение. Её механизмы усматривают в симультанном объединении нескольких информативных признаков разных модальностей в комплексные ориентиры, направляющие поиск решения. Полагают также, что неверно противопоставлять интуицию логике: в процессе решения задач эти стороны интеллекта образуют единое целое [99, с. 142]. Интуитивное интеллектуальной сферы (интеллектуальное неосознаваемое) можно свести к двум классам явлений. 1. Неосознаваемые механизмы (в частности, механизмы фиксированной установки), обеспечивающие беспрепятственное выполнение привычных поведенческих автоматизмов и стереотипов. Лежащие в их основе операции первоначально осознанны, но по мере их обработки и автоматизации они перестают осознаваться. 2. Так называемые эвристические явления - неосознаваемые механизмы творческих процессов, результаты которых осознаются как художественные образы, научные открытия, вдохновение, творческое озарение и т.п., то есть то, что обычно входит в объём понятия интуиции. Но понятие интуиции нередко сужают до объёма эвристического процесса, суть которого состоит в нахождении решения задачи на основе ориентиров поиска, не связанных логически или недостаточных для получения логического вывода [99, с. 142 - 143].
В истории психологии известны школы и направления, целиком посвятившие себя анализу специфики понимания и тем не менее, сущность процесса понимания остаётся не прояснённой. Интуиция тесно связана с процессом понимания. Вначале у категории «понимания» был только интеллектуальный смысл, теперь же по ряду субъективных причин у этой категории нет однозначного употребления, в неё зачастую вкладывают различный смысл. Как иронически заметил Е.Е. Лец: «Мы всё понимаем и потому ничего не можем понять». В рационалистической традиции понимание - это «универсальная форма освоения действительности, постижение и реконструкция смыслового содержания явлений» [193, с. 493]. Но смысл, как значение, в классической философии, традиционной логике и семантике означает содержание вербально эксплицируемого понятия. Поэтому в науке понимание предстаёт как интерпретация [179, с. 193], а точнее - как объяснение. Тем не менее, и в этом случае в категории понимания улавливается интуитивный оттенок, о котором говорят не особенно охотно и непрямо. Так, в «Философском энциклопедическом словаре» отмечается, что «развитие понимания происходит от «предварительного понимания», задающего смысл чего-либо как целого к анализу его частей и достижению более глубокого и полного понимания» [193, с. 494].
Это позиция «радикального» (вербализованного) рационализма. В.С. Швырев, анализируя дихотомию категорий понимания и объяснения в контексте «научного познания», для категории «понимание» перечислил основные признаки интуитивного подхода, назвал понимание особой «субъективной реальностью», указал даже на преемственность в использовании этого понятия с герменевтической традицией, но так и не обмолвился ни одним словом об интуиции и бессознательном на 15 (!) страницах анализа этого вопроса [247, с. 159 - 175]. Рационалисты дают своё объяснение ситуации, считают, что содержание понятия понимания чрезвычайно неясно, почти невыразимо в том языке, которым пользуется методология научного познания. В ней самым непонятным оказывается вопрос: что такое «понятие»? [177, с. 7]. А.Л. Никифоров говорит: «Каким бы ни было содержание понятия понимания, попытка соединить его с понятием объяснения сразу же вынуждает нас говорить не только об объяснении, но и о понимании фактов ... Поэтому в современной методологии научного познания эти понятия оказались так же далеки друг от друга, как Европа и Америка во времена Колумба» [179, с. 177].