Развитию этих качеств как нельзя лучше способствует православная церковь. Она рассматривалась теоретиками славянофильства как решающий фактор, определивший характер русского народа. Православная церковь, в отличие от рационалистического католицизма, никогда не претендовала на светскую власть, всецело ограничиваясь сферой веры и духа. Именно поэтому развитие России шло по пути "внутренней правды", нравственного совершенствования и "развития духа", в то время как на Западе — по пути "внешней правды", т. е. по пути развития формальной законности, "вовсе не заботясь о том, нравственен ли сам человек".
Славянофильство приняло версию о "добровольном призвании" власти как начальном моменте русской государственности. Вследствие этого власть здесь, в отличие от Запада, не противостояла народу, напротив, она была желанной защитницей, "званым гостем" народа, осознавшего необходимость установления государства. В России не сложились и классы в западноевропейском понимании этого слова.
В результате в русской истории не было социальной розни, внутренних потрясений. По мнению славянофилов, революционные потрясения в России невозможны и потому, что русский народ политически индифферентен. Он никогда не претендовал на политические права и государственную власть, жил в своем общинном мире, совершенствуя те высокие нравственные качества, которые ему свойственны. Власть, в свою очередь, выполняла присущие ей функции, не вмешиваясь в дела "земли" (мира), в необходимых случаях собирала земские соборы и спрашивала мнение "земли" по тем или иным общегосударственным вопросам. Эти силы развивались как бы параллельно, не вмешиваясь в дела друг друга. Поэтому между властью и "землей" установились добрые, патриархальные отношения.
Славянофилы стремились доказать, что русскому народу органически присущи социальный мир и неприятие революционных переворотов. Если и были смуты в прошлом, то они были связаны не с изменой высшей власти, а с вопросом о законности власти монарха. Русский народ (по своей природе негосударственный) не должен вмешиваться в политику, предоставив монарху всю полноту власти. Но и самодержец должен править, не вмешиваясь во внутреннюю жизнь народа, но считаясь с его мнением. Отсюда требование славянофилов созыва совещательного Земского собора, который выражает мнение народа, выступает в роли "советчика" царя. Отсюда также и требование свободы слова и печати для свободного выражения общественного мнения.
Защита самодержавия как наиболее приемлемой для русского народа формы власти уживалась у славянофилов с критикой конкретного носителя этой власти и его политической системы, в данном случае Николая I.
Так, Аксаковы называли его царствование "душевредным деспотизмом, угнетательской системой", а его самого — "душителем", который "сгубил и заморозил целое поколение" и при котором "лучшие годы прошли в самой удушливой атмосфере". Ф. В. Чижов распространял свое нелестное мнение вообще на всю династию Романовых. "Немецкая семья два века безобразничает над народом, а народ терпит", — с горечью писал он. Славянофилы даже допускали мысль об ограничении самодержавия, но считали, что в России пока нет еще такой силы, которая была бы способна это сделать. Не может ограничить власть монарха и представительное правление, ибо в нем главную роль будет играть дворянство — "самое гнилое у нас сословие". Поэтому самодержавие в данный момент в России необходимо.
Славянофилы справедливо обижались, когда оппоненты называли их ретроградами, якобы зовущими Россию назад. "Передовой боец славянофильства" К. С. Аксаков писал в ответ на эти обвинения: "Разве славянофилы думают идти назад, желают отступательного движения? Нет, славянофилы думают, что должно воротиться не к состоянию древней России (это значило бы окостенение, застой), а к пути древней России. Славянофилы желают не возвратиться назад, но вновь идти прежним путем, не потому, что он прежний, а потому, что он истинный". Поэтому неверно считать, что славянофильство призывало вернуться к прежним допетровским порядкам. Наоборот, оно звало идти вперед, но не по тому пути, который избрал Петр I, внедрив западные порядки и обычаи.
Славянофилы приветствовали блага современной им цивилизации — распространение фабрик и заводов, строительство железных дорог, внедрение достижений науки и техники. Они нападали на Петра I не за то, что он использовал достижения западноевропейской цивилизации (это они считали его заслугой), а за то, что он "свернул" Россию с ее "истинных" начал. Они полагали, что заимствуя у Запада полезное, можно было бы вполне обойтись без ненужной ломки коренных русских устоев, традиций и обычаев.
Таким образом, они вовсе не считали, что будущее России в ее прошлом. Приверженцы славянофильских идей призывали идти вперед по тому "самобытному" пути, который убережет страну от революционных потрясений. Характерно, что крепостное право они считали одним из "нововведений" Петра I (хотя и не западным) и выступали за его отмену не только из экономических соображений — считали его очень опасным в социальном смысле. "Из цепей куются ножи бунта", — писал К. С. Аксаков.
А.И. Кошелев в 1849 г. даже задумал создать "Союз благонамеренных людей" и составил программу "Союза", предусматривавшую постепенное освобождение крестьян с землей. Эту программу одобрили все славянофилы.
Петровская европеизация России, как считали славянофилы, коснулась, к счастью, только верхушки общества — дворянства и "власти", но не народных низов. Вот почему такое большое внимание славянофилы уделяли простому народу, изучению его быта, ибо, как они утверждали, "он (народ) только и сохраняет в себе народные, истинные основы России, он только один не порвал связи с прошедшей Русью". В изучении народных традиций и быта особенно значительный вклад внес П.В.Киреевский. Однако его труды из-за цензурных стеснений не могли появиться в печати в николаевскую эпоху и были опубликованы в 10 томах уже в пореформенное время.
Николаевскую политическую систему с ее "немецкой" бюрократией славянофилы рассматривали как логическое следствие отрицательных сторон петровских преобразований. Они сурово осуждали продажную бюрократию, царский неправый суд с лихоимством судей.
Правительство настороженно относилось к славянофилам, видя в их учении "признаки вредного политического движения". Им запрещали демонстративное ношение бороды и русского платья, усматривая в этом некий "тайный умысел". Некоторых славянофилов за резкость высказываний подвергали арестам. Так, в 1847 г. был арестован Ф. В. Чижов, подозреваемый в политическом либерализме, в заговоре в пользу австрийских славян и в связях с украинским Кирилло-Мефодиевским обществом. Он подвергся допросам, но за отсутствием улик вскоре был освобожден. В 1849 г. были арестованы и посажены на несколько месяцев в Петропавловскую крепость И.С.Аксаков и Ю.Ф.Самарин. Самарина допрашивал сам Николай I, считавший, что он и его единомышленники "поднимают общественное мнение" против правительства тем самым "готовят повторение 14 декабря". Арестованные сумели доказать свою благонадежность, и царь дал такое о них распоряжение шефу жандармов А.Ф.Орлову: "Призови, вразуми и отпусти". В условиях усиления реакционного политического курса период "мрачного семилетия" (1848—1855) славянофилы вынуждены были на время свернуть свою деятельность.
К концу 50-х годов уже не было в живых основных в участников прежнего славянофильского кружка — А.С.Хомякова, И.В. и П.В. Киреевских, С.Т. и К.С. Аксаковых, Д.А.Валуева. На сцену выступили А.И.Кошелев, Ю.Ф.Самарин, В.А.Черкасский, которые приняли активное участие в подготовке и проведении крестьянской реформы. Видным публицистом и издателем в пореформенное время стал И.С.Аксаков. Характерно, что славянофильство было явлением исключительно "московской" общественной жизни.
Западничество, как и славянофильство, возникло на рубеже 30—40-х годов XIX в. Оно было представлено "обеими столицами" — Москвой и Петербургом. Московский кружок западников оформился в спорах со славянофилами в 1841—1842 гг. В Петербурге же находились немногие представители западничества, и какого-либо сложившегося кружка его единомышленников не существовало.
Современники трактовали западничество очень широко, относя к его приверженцам всех, кто противостоял в идейных спорах славянофилам. В западники наряду с лицами, придерживавшимися весьма умеренных взглядов, такими, как П. А. Анненков, В. П. Боткин, Н. X. Кетчер, В. Ф. Корш, зачислялись также и те, кто придерживался радикальных воззрений, — В. Г. Белинский, А. И. Герцен и Н. П. Огарев. Впрочем, Белинский и Герцен в своих спорах со славянофилами сами называли себя "западниками".
2.2 Представители: К.Д. Кавелин, Т.Н. Грановский
По своему происхождению и социальному положению большинство западников относились к дворянской интеллигенции. Представителями этого социально-политического течения были известные профессора Московского университета: историки Т. Н. Грановский и С. М. Соловьев, правоведы М. Н. Катков и К. Д. Кавелин, филолог Ф. И. Буслаев, а также видные писатели — И. И. Панаев, И. С. Тургенев, И. А. Гончаров, позднее — Н. А. Некрасов.
Константин Дмитриевич Кавелин (1818—1885) — один из основателей (совместно с С. М. Соловьевым и Б. Н. Чичериным) так называемой государственнической школы в истолковании истории России. Согласно его представлениям, основу и движущую силу исторического процесса образует борьба личности за свободу и «постепенное изменение» общественных форм — от родовых отношений к семейным, которые, в свою очередь, уступили высшей форме общественных отношений — государству. Россия шла тем же историческим путем, что и Западная Европа, но отстала от нее и потому должна прибегать к заимствованиям достижений цивилизации.