Далеко не все мыслители прошлого и настоящего разделяли идеи религиозного провиденциализма, будь то христианского или исламского, который истолковывает историю как проявление воли бога и отрицает всякую возможность самостоятельного развития человечества. Будущее человечества пытался представить Платон, создавая свое учение об идеальном государстве. Проекты будущего общества разрабатывали социалисты-утописты, начиная от Т. Мора и Т. Кампанеллы и кончая Сен-Симоном, Фурье и Оуэном. В истории не было недостатка и в концепциях, в которых вообще отрицалась возможность познания будущего. Так, аргументы неокантианцев Вильдельбанда, Риккерта, аргументы представителей герменевтики Дильтея, Зиммеля и др. сводились к тому, что история будто бы интересуется единичными событиями в их неповторимом своеобразии, а потому социальное прогнозирование не может основываться на науке, ибо наука (за образец брались точные науки, такие как математика, физика и т.д.) не занимается единичными явлениями. Но поскольку потребность в социальном прогнозировании остается, то место науки в решении вопросов прогнозирования должна, по их мнению, занять вера.
Параллельно и в дискуссии с этими концепциями развивались такие, которые для социального прогнозирования прибегали к испытанным наукам и методу – открытию законов исследуемых явлений и использованию этих законов для объяснения и предсказания. Для этих концепций социальные законы – это устойчивое, повторяющиеся, нормированные социальные связи и отношения. Как и законы природы, они выражают регулярности (повторения) настолько точно, насколько это возможно. Они - повторяющиеся формы поведения людей, социальных групп и общностей, формы производства обмена и распределения материальных благ, деятельности организации, учреждений, функционирования социальных институтов, формы развития образования, науки и искусства. Их существование и действие проявляется во внутренней организации экономической, политической и духовной жизни социальных групп, общностей, учреждений, социальных институтов, общества в целом. Одни социальные законы, скажем, закон соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил, законы обмена и распределения, материальных благ и др. носят объективный характер. Они складываются независимо от воли и сознания людей. Источником других законов является сознательное стремление людей к формированию определенных отношений и ситуаций, в которых возникают эти отношения. Это законы политической борьбы и др.
Существует методологическая тенденция считать, что познание социальных законов преследует цель лишь ответить на вопросы: «В каком порядке?», «В какой последовательности?». Она ярче всего представлена позитивистской социологией. Более широкий круг социологов в частности те, которые примыкают к марксизму, полагают, что ответ на эти вопросы должен дополняться и ответом на вопрос «Почему?». Но эти весьма существенные для объяснения социальных явлений мировоззренческие различия отступают на задний план, когда речь идет о социальном прогнозировании. Если какой-то социальный закон познан, то это означает, что установлена не только последовательность социальных явлений, но и разработан весь арсенал логических средств, объясняющих, каким образом за одними явлениями, попадающими в сферу действия закона, следуют другие. Как только это сделано, чтобы использовать открытый закон для прогноза, исследователю достаточно установить, что интересуемые его явления подпадают под действие открытого закона, и он пускает в ход весь арсенал найденных логических средств, чтобы предсказать, в каком направлении они будут развиваться.
В настоящее время социальное прогнозирование охватывает чуть-ли не все процессы, связанные с жизнедеятельностью человеческого общества. Оно включает в себя перспективы развития экономики, научно-технического прогресса, демографических и этнических факторов, здравоохранения и физической культуры, народного образования, градостроительства, искусства и литературы, политических отношений, военного дела, дальнейшего освоения Земли и космоса. Соответственно различают экономические, научно-технические, экологические, демографические, медико-биологические, военно-политические и др. прогнозы.
В ряде случаев довольствуются краткосрочными прогнозами (до года). Но все чаще и чаще появляются потребность в долгосрочных прогнозах. Такие прогнозы опираются на ряд сильных допущений, скажем на возможные материальные, трудовые, финансовые ресурсы, которых может и не быть, на представление об определенной ситуации, скажем отсутствие войны, которая может и не сложиться. Поэтому с повышением долгосрочности прогнозов их надежность уменьшается.
Сегодня разработаны многочисленные методики составления социальных прогнозов. Это – и метод прогностического анкетирования (опросы населения и экспертов), и метод экстраполирования (с применением теории вероятностей, теории игр, исследования операций, теории принятия решений), и метод составления прогностических моделей и др. Обычно в процессе практических разработок моделей будущего формируются целевые группы и целые социальные институты, занимающиеся экономическими, экологическими, градостроительными и т.д. прогнозами.
3. Проблема периодизации истории
Возможность прогнозирования социальных процессов в конкретных обществах – это эмпирический факт. Гораздо сложнее обстоят дела с проблемой прогнозирования исторического развития человечества в целом. Вступая в историю, мы сталкиваемся с огромным разнообразием исторических событий, человеческих поступков, возникновением и гибелью целых народов и государств. В истории человечества многие страны и народы приходили к аналогичным, экономическим отношениям, социально-политическим организациям и институтам, аналогичным моральным и идеологическим ценностям в разное время. Так, капитализм на американском континенте сформировался несколько позже, чем в Европе. Некоторые народы вообще не имели тех стадий развития, которые прошли другие народы. Так, славянские и германские народы не знали рабства. Еще более пеструю мозаику уровня развития стран мы имеем сегодня. Одни народы, скажем, народы Южной Америки, Океании, Австралии еще не вышли из первобытнообщинного строя, народы других стран, таких как США, Англия и др. создали мощную индустрию и экономику массового потребления. Перечислить национальные, социальные, религиозные и другие особенности различных стран практически невозможно.
Но общие теории социального развития всегда интересуются вопросами: существуют ли общие законы общественного развития, т.е. необходимые этапы развития, через которые должны за редкими исключениями проходить общества различных стран и народов; можно ли прогнозировать эти этапы для конкретных стран. Вокруг этих вопросов до сих пор кипят страсти. И причина этого не только в том, что исторический процесс представляется разными концепциями по-разному. Многие идеологи капиталистического общества, борясь с марксистской теорией социального развития о неизбежности перехода от капитализма к социализму, выдвигают тезисы, либо отрицающие внутренние закономерности исторического процесса, либо отрицающие коммунистический финализм. Так что дискуссии вокруг проблем общественного развития приобретают не только философский, но идеологический характер. Однако, это не может заслонить главный вопрос всех дискуссий: можно ли говорить о необходимых этапах развития человечества, чтобы страны, проходящие какой-то этап, могли использовать методы решения социальных проблем, недоступные для тех стран, которые эти этапы уже прошли.
Марксистская концепция общественного развития исходит из того, что производственные отношения каждого конкретного общества являются главными, определяющими. В своей совокупности они образуют то, что называют общественными отношениям, обществом, и притом общество, находящееся на определенной ступени исторического развития, общество со своеобразным отличительным характером, общественно-экономическую формацию. Античное общество, феодальное общество, буржуазное общество представляют собой такие совокупности производственных отношений, из которых каждая вместе с тем знаменует особую ступень в историческом развитии человечества. Пяти историческим типам производственных отношений или, что то же самое, способам производства отвечает пять формаций: первобытнообщинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и коммунистическая. Развитие и смена способов производств, обусловленные действием объективных социальных законов: закона соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил, законами социальных революций и др. Вслед за изменением способа производства меняется и обусловленные им социальная, политическая и духовная сферы общественной жизни и происходит смена формаций. В результате всемирная история выступает в марксизме как прогрессивный, закономерный естественноисторический процесс смены одной общественно-экономической формации другой, более высокой.
Использование категории общественно-экономической формации для обоснования коммунистического финализма всемирной истории, естественно не могло удовлетворить многих противников марксизма. И это побуждало их искать иные критерии прогресса и периодизации всемирной истории. Так, по мнению Макса Вебера, материалистическое понимание истории абсолютизирует роль материального фактора и классовой борьбы. Социологические понятия, считает Вебер, суть не отражение существующей объективной реальности, а чисто условные, лишенные объективного содержания «идеальные типы», создаваемые для удобства систематизации сложной и иррациональной действительности. При выработке «идеальных типов» социолог руководствуется «ценностными идеями» своего времени, а не объективными законами общественного развития.