В ХХ веке в основном культивируются две формы философской герменевтики. Это с одной стороны, герменевтика сознания (Шлеймахера – Дильтея); с другой стороны, герменевтика бытия (Гадамера, ученика Хайдеггера). Между ними существует принципиальное различие. Согласно герменевтике сознания, понимание есть вживание в психологический мир другого, форма сопереживания (конгениальности, психологической родственности субъектов). Согласно герменевтике бытия, понимание есть смысл человеческого опыта, реализующегося в делах и языке индивидуумов.
В литературе приводится пример различия между герменевтиком сознания и герменевтиком бытия на основе восприятия Эйфелевой башни[4].
Чтобы понять ситуацию, герменевтик сознания стремится проникнуть в сознание ее создателей. Его интересуют их мнение, мысли, переживания. Для герменевтика бытия, башня есть символ, напоминание, зов некоторого дела, традиции; в башне открывается истина французской нации, башня для него – свидетельство потаенного, ставшего непотаенным.. Герменевтик бытия стремится быть внутри герменевтического дела, сознание людей он оставляет в покое. Герменевтик сознания же стремится проникнуть в психику людей, творцов тех или иных предметов, вещей, в том числе технических устройств, книг, театральных постановок, музыкальных произведений.
И герменевтик сознания и герменевтик бытия считают важной особенностью понимания так называемый герменевтический круг: для понимания целого необходимо понять его отдельные части, но для понимания отдельных частей уже необходимо иметь представление о смысле целого. Понимание начала текста предполагает понимание всего текста, понимание середины или конца текста в значительной степени определяется его началом.
И герменевтик сознания и герменевтик бытия считают важнейшим герменевтическим приемом налаживание продуктивного диалога между собеседниками. Герменевтик сознания стремится за счет диалога проникнуть в психику собеседника. Герменевтик бытия видит в диалоге путь постижения сути, дела, выходящий из потаенности в свет истины.
В различного рода книгах герменевтику часто определяют как философию понимания текстов. Большинство современных герменевтиков считают, что пониманию доступно все исконно человеческое, т.е. вовлеченное в жизнь человека. Согласно герменевтике бытия, возможен разговор даже с камнями, если они выступают символом, делом, праздником, игрой человеческого. Разве не задают нам свои вопросы статуи? Это немые вопросы, но мы ищем на них ответы в языке живом, в диалоге и общении с другими людьми.
Довольно старая герменевтическая идея состоит в том, что областью торжества герменевтики являются исключительно гуманитарные науки, «науки о духе». В конце ХХ века так уже мало кто считает. Понимание присутствует в любой науке. Для герменевтика сознания любая наука есть форма технической жизни человека, но сознание как раз и подвластно пониманию. Для герменевтика бытия всякая наука есть деяние, дело, герменевтический опыт сообщества ученых, но дело познается опять же в понимании. Как видим, обе ветви новейшей герменевтики приходят к выводу о герменевтическом содержании любой науки.
Итак, герменевтиков сознания интересует не сознание как таковое, а сопереживание личностей, их диалог, своеобразие этого диалога. Их интересует не столько общее, сколько единичное. Герменевтики бытия сдвигаются от сферы сознания в область деяний языковой практики, при этом наблюдается дальнейший отход от идеалов науки и переход к идеалам искусства.
Герменевтика как одно из влиятельнейших философских течений ХХ в. обладает значительным нереализованным потенциалом.
3. Аналитическая философия
3.1 Возникновение аналитической философии и ее основные идеи
Грандиозные успехи науки, особенно логики, лингвистики, математики и физики не смогли не изменить содержания философствования. Более того, эти изменения оказались впечатляющими.
Аналитическая философия – это философствование посредством детального анализа используемой логики и языка. Логика и язык выдвигаются на самый передний план. Основанием для этого явились, во-первых, трудности, с которыми имели математики в начале ХХ века (равно как и в его конце). В науке образцом строгости всегда считалась математика. Но довольно неожиданно математики стали встречаться с различного рода парадоксами, противоречиями. Простыми средствами с этими затруднениями справиться не удавалось. В силу этого крепло убеждение, что корни затруднений скрыты в основаниях математики, в которую входит логика, и некоторый искусственный язык, а также философия. Глубокие специалисты в области математики и логики, такие как немец Готтлоб Фреге и англичанин Бертран Рассел, пришли к выводу, что прежняя философия устарела, в ней не меньше путаницы, чем в математике.
Во-вторых, аналитизм возник как реакция на засилье идеализма в английских университетах начала ХХ века. Было признано, что идеализм несостоятелен, он затуманивает ясное положение дел. В философии надо брать за основу не абстрактные впечатления и слова, которые необходимы для отражения всего этого. Таким образом, ясность философии связывалась, прежде всего, с языком, а не с тем, что творится в голове, что сугубо индивидуально и непроверяемо. В отличие от мыслей, чувств в истинности языковых описаний внешних для человека фактов может убедиться каждый. А это означает, что ясная философия должна сводиться к высказываниям о внешних для человека фактах.
Англичанин Джон Мур и австриец Людвиг Витгенштейн были первыми, кто поставил в цент философского анализа не искусственные языки математики и логики, а естественный язык.
Таким образом, аналитизм в философии возник не случайно, а в силу вполне определенных оснований.
Немецкий математик Готтлоб Фреге был одним из многочисленных исследователей, стремившихся средствами логики совершенствовать математику особенно математическое доказательство, которое изобиловало различного рода парадоксами и противоречиями. Но в подходе Фреге была одна важнейшая особенность: согласно его интуиции, следовало существенно развивать саму логику, создать формализованный язык, который служил бы достойной заменой естественного языка с его многочисленными недостатками. Согласно Фреге, тогдашняя формальная логика и естественный язык страдали одним и тем же недостатком- допущением, что все предложения имеют субъект-предикатную форму. В сложных предложениях разделение на субъект и предикат было затруднительно. Выход из ситуации Фреге увидел в различении аргумента и функции и вводит также функциональные выражения второго порядка: «все», «никто», «некоторые», которые требуют введения в логику переменных. Изобретения Фреге буквально преобразили логику, которая получила доступ не только к математике и различного рода формализованным языкам, но и к естественному языку, а значит и к философии[5].
Английский логик и математик Бертран Рассел был убежден, что новая логика позволит более адекватно, чем ранее найти окончательные философские истины, обнаружить природу основных элементов реальности, которые не сводятся к фикциям идеалистов (Лейбница, Гегеля, Брэдли).
Рассел руководствовался тремя идеями. Во-первых, здравая философия является логикой, ибо она начинается с объяснения предложений того, что может быть истинным или ложным, а это – задача логики. Во-вторых, знание наиболее достоверным образом дано нам непосредственно, прежде всего в чувственных данных. Редукция к предельным элементам реальности позволяет избегать ложных представлений. В-третьих он использовал свой вариант приема, называемого им «бритвой Оккама»: предметное содержание следует сводить к изначальным сущностям, неопределимых в терминах чего-либо еще. Для Рассела философия совпадает с наукой, не имеющей ничего общего со старой одурманивающей метафизикой.
Кульминацией первого этапа развития аналитической философии явились книга кембриджского философа Людвига Витгенштейна «Логико-философский трактат», где автор еще более настойчиво, чем Рассел, концентрирует свое внимание на языке.
Основные положения этой первой хрестоматии аналитической философии следующие:
- Мысль выражается в языке, а значит, именно язык есть граница мышления.
- Есть только один мир – мир фактов, событий (сосуществование фактов), которые описываются совокупностью естественных наук.
- Предложение - картина мира, оно имеет с последним одну и ту же логическую форму (если бы мир был нелогичным, то его нельзя было бы представить в форме предложения).
- Смысл предложения выражает событие.
- Сложные предложения состоят из элементарных предложений, которые соотносятся непосредственно с фактами.
- Высшее невыразимо (имеется в виду, что предложения этики, эстетики, религии нельзя обосновать фактами.
- То, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно. Обо всем остальном, например, мистическом лучше молчать.
- Философия не может состоять из научных предложений, ибо философские предложения нельзя проверить на истинность и ложность, они бессмысленны.
- Цель философии – не особые философские предложения, а логические прояснения языка. Поэтому философия не особое учение, а деятельность по прояснению языка[6].
3.3 Логический позитивизм и постпозитивизм
Вторая мировая война вынудила абсолютное большинство философов Европы эмигрировать в США, где они продолжали плодотворно работать. Эмиграция способствовала тому, что аналитическая философия стала популярной не только в Англии, где она доминировала, но и в США.
Рассмотрим основные идеи логического позитивизма, т.е. положительного учения, ясного, научного (неопозитивизма).