Исследователи психологии животных констатируют весьма значимый научный факт: "Нет ни одного доказательства того, что у большинства млекопитающих якобы существует спонтанный агрессивный импульс, который накапливается и сдерживается до того момента, пока "подвернется" подходящий повод для разрядки". ' "Человек - это единственная особь среди млекопитающих, способная к садизму и убийству в огромных масштабах".
Дифференцированное исследование феномена агрессии позволило ученому доказать, что биологически запрограммированной у человека является лишь оборонительная агрессия. Наиболее крайние проявления жестокости - деструктивность - социальный продукт. Этот вывод имеет огромное методологическое значение для всех социальных наук, в том числе и криминологии: если злокачественная доля агрессии не является врожденной, значит, она не может считаться неискоренимой.
Кроме того, исследователю удалось обнаружить еще один факт, имеющий важное методологическое значение: проявление доброкачественной агрессии у человека гипертрофировано социальными условиями бытия. Изменение этих условий также может значительно снизить уровень агрессивности.
Злокачественная агрессия проявляется как человеческая страсть к абсолютному господству над другим живым существом и желание разрушать. Это и есть деструктивность. Ее природа социальна. Истоки деструктивности в пороках культуры и образа жизни человека. Ни у животных, ни у далеких предков человека (первобытных охотников и собирателей плодов) деструктивность не выявлена. В отличие от животных человек бывает деструктивным независимо от наличия угрозы самосохранению и вне связи с удовлетворением потребностей.
К формам злокачественной агрессии (деструктивности) в рассматриваемой теории отнесены садизм и некрофилия. Традиционно было принято считать эти феномены психическими аномалиями. Э. Фромм показал, что их детерминанты коренятся не в биологической природе, а в характере человека. [4]
Сущностью садизма является жажда власти, абсолютной и неограниченной над живым существом. Заставить кого-либо испытать боль или унижение, когда этот кто-то не имеет возможности защищаться, - это проявление абсолютного господства. Садизм есть превращение немощи в иллюзию всемогущества. До Фромма садизм и мазохизм было принято рассматривать как феномены сексуальных аномалий. Ученый приходит к выводу, что садизм (и мазохизм) как сексуальные извращения представляют собой только малую долю той огромной сферы, где эти явления никак не связаны с сексом. Несексуальное садистское поведение проявляется в том, чтобы найти беспомощное и беззащитное существо (человека или животное) и доставить ему физические страдания вплоть до лишения его жизни.
Существуют не только садистские личности, но и садистские цивилизации, практикующие системное насилие и активно плодящие преступников. Садистские эксцессы чаще встречаются в социальных слоях, представители которых имеют мало истинных радостей жизни. В первую очередь они характерны для угнетенных общественных групп, жаждущих мести и перераспределения власти. Не найдя возможностей для развития высших способностей, они с готовностью отдаются во власть деструктивных аффектов, выказывают предрасположенность к преступлениям. [5]
Особое внимание Фромм уделил такому проявлению деструктивных наклонностей как некрофилия. Под ней он понимал влечение человека к мертвой материи, жажду разрушения ради разрушения, страстное желание превращать живое в неживое, насильственно прерывая живые связи. Отличительная особенность некрофильского характера - убежденность в том, что насилие - самый подходящий случай для разрешения абсолютного большинства проблем и конфликтов.
Примеры "злокачественной" агрессии:
а) жестокость и деструктивность:
кажущаяся деструктивность;
спонтанные формы;
деструктивность отмщения;
деструктивность характера (садизм)
экстатическая деструктивность;
поклонение деструктивности;
б) некрофилия, в том числе клинические случаи;
Понятию характера и экзистенциальных потребностей в концепции деструктивности отводится одно из главных мест. С их помощью психоаналитик доказывает социальную сущность садизма и некрофилии. По Фромму деструктивность - результат взаимодействия различных социальных условий и экзистенциальных потребностей человека.
Экзистенциальными исследователь называет потребности, которые необходимо удовлетворить для обеспечения душевного благополучия человека: "Экзистенциальный конфликт человека создает определенные психические потребности, которые у всех людей одинаковы. Каждый человек вынужден преодолевать свой страх, свою изолированность в мире, свою беспомощность и заброшенность и искать новые формы связи с миром, в котором он хочет обрести безопасность и покой. Я определяю эти психические потребности как "экзистенциальные", так как их причины кроются в условиях человеческого существования. Они свойственны всем людям, и их удовлетворение необходимо для сохранения душевного здоровья, так же как удовлетворение естественных потребностей необходимо для поддержания физического здоровья человека". [6]
На основе экзистенциальных потребностей возникают страсти и характер человека как совокупность этих страстей: "Каждая из экзистенциальных потребностей может быть удовлетворена разными способами. Эти различия в каждом случае зависят от общественного положения. Различные способы удовлетворения экзистенциальных потребностей проявляются в таких страстях, как любовь, нежность, стремление к справедливости, независимости и правде, в ненависти, садизме, мазохизме, деструктивности, нарциссизме. Я называю их страстями, укоренившимися в характере, или просто человеческими страстями, поскольку они в совокупности составляют характер человека (личность). - Характер - это относительно постоянная система всех неинстинктивных влечений (стремлений и интересов), которые связывают человека с социальным и природным миром". [7] Инстинкты, биологические влечения и экзистенциальные потребности общие у всех людей, а вот характер у разных людей различен: у одних людей доминируют одни страсти, а у других другие. Причина этого в том, что формирование людей происходит в различных условиях: способы и средства формирования характера (личности) в значительной мере коренятся в культуре. Через родителей общество погружает ребенка в мир своих ценностей, обычаев, традиций и норм. Помимо родителей, существуют и иные проводники и механизмы социализации: воспитатели, сверстники и взрослые наставники, образцы для подражания, непосредственный опыт.
Определенные условия формирования человека и его бытия могут оказаться причиной того, что в его личности начинают доминировать такие страсти, как садизм или некрофилия. Одни качества личности могут способствовать формированию других, совместимых с ними. Страсти обычно существуют не отдельно, они органично сочетаются в форме своеобразного комплекса. Комплекс деструктивных страстей (садомазохизма, жадности, зависти, нарциссизма) Э. Фромм называет синдромом ненависти к жизни.
Антропологический анализ различных общественных систем не оставил у ученого сомнений в том, что характер человека - это субъективное отражение культуры социума. В жизнеутверждающем социуме нет садистов и некрофилов, их продуцирует культура деструктивного социума.
Современные общественные системы, по мнению Э. Фромма, деструктивны. Он считает, что человечество соскользнуло с оптимального пути развития в IV-III тысячелетии до н.э., когда развитие средств производства позволило сделать "открытие", что человека можно использовать в хозяйстве как орудие труда (его можно обратить в раба и эксплуатировать). Прогресс привел к развитию вредных для жизни черт характера.
Садизм произрастает из самой сущности эксплуататорского общества: Власть, с помощью которой одна группа притесняет и эксплуатирует другую группу, часто формирует у эксплуатируемых садистские наклонности (хотя есть много индивидуальных исключений). И поэтому, вероятно, садизм (за исключением особых случаев) может исчезнуть лишь тогда, когда будет устранена возможность господства одного класса над другим, одной группы над другой.
Развитию некрофилии способствует господство в обществе принципа вещизма: "Вещи господствуют над человеком; "иметь" господствует над "быть", обладание над бытием, мертвое - над живым". Интересен проведенный психоаналитиком анализ трансформации накопительства в садизм и некрофилию. По данным психоаналитиков, гипертрофированной страсти к накопительству нередко (хоть и не всегда) сопутствует садизм. Дело в том, что страсть к накопительству имеет тенденцию трансформироваться во враждебность к окружающим, даже самым близким людям. Но даже садисты все-таки способны к сосуществованию: они стремятся властвовать над другими людьми, но не уничтожать их. Следующая ступень враждебности, нарциссизма и человеконенавистничества - это уже некрофилия. У некрофила одна цель - превратить все живое в неживую материю; он стремится разрушить все и вся, включая самого себя; его врагом является сама жизнь. По мнению Э. Фромма, рыночная экономика, где все сущее превращается в предмет купли-продажи, продуцирует деструктивный континуум: нормальный накопительский характер - садистский характер - некрофильский характер.