Категориальное описание апофатического пространства Дантовых координат - это один из путей постижения новой онтологии - онтологии утверждения инноваций, для которой по нятие небытия так же актуально, как и понятие бытия. Поэтому эта онтология выходит за рамки парменидовской парадигмы, отрицавшей наличие небытия. Человек живет в мире рождающегося бытия, он сам является таким рождающимся бытием, а потому он трансцен-дентен "внешнему" предданному бытию. С.Н.Булгаков выводит эту черту бытия человека из "свойств" самого Бога: "Бог трансцендентен миру, есть абсолютноеНЕ,каким знает его отрицательное богословие. И эта черта должна быть присуща человеку, как носителю его образа, ее мы находим как выражение первоначального самосознания, даваемого себе челове ческим духом. Человек трансцендентен миру и в этом смысле свободен от мира, есть не-мир. Он не исчерпывается никакими что, не определяется никакими определениями, но есть, как и Бог, абсолютноене - что"([17]. С.243). Быть трансцендентным миру - значит отделять его от себя, находить свое бытие через отталкивание и отрицание, действуя по принципу Дантовых координат.
Философия экстатического стояния человека в истине бытия, учение М.Хайдеггера об экзистенции как "стоянии в просвете бытия" ([18]. С.198-201), об онтологическом различии между сущим и бытием, которое каждый раз преодолевается человеком в экзистенции, также фиксирует особую топологию "экзистенциального пространства здесь бытия" ([19]. С.319), которая демонстрируется Дантовыми координатами. Человек - это "экстатическое вступле ние в истину Бытия", - пишет М.Хайдеггер ([18]. С. 199). Он проявляется в выходе из ... , в негации наличного, в необходимости "отойти" от сущего, чтобы иметь просвет, ибо стоя вплотную к сущему, не остраняясь, не увидишь бытия. Именно в бытии, отмечает Хай-деггер, "таится сущностный источник отказа" и "ни - что коренится в самом бытии" ([18]. С.217, 218). Через "нетствование" (вспомним "не то ..., не то...") бытие показывается себя, открывает себя -Вот-бытие ( Dasein ), и этовот-главная забота человеческого бытия-вот ( Dasein ) (см. [19]. С.218, 199-200). Фундаментальная онтология М.Хайдеггера преодолевает границы парменидовской онтологии, вводя небытие в круг интересов философии. Тем самым и наиболее глубокая философия человека XX века на концептуальном уровне подошла к тому, что символически выразили Дантовы координаты - апофатическое пространство определяет человеческое бытие.
Эту же идею высказывает Ж.Батай. "Я поднимаю до ранга принципа, - пишет француз ский философ в своей книге "История эротизма", - бесспорный факт, что человек это живот ное, которое не принимает просто так того, что обусловлено природой, но отрицает его. И таким образом он изменяет естественный внешний мир, извлекая из него орудия и произве денные предметы, которые составляют новый мир - мир человеческий" ([20]. Р.40). Таким образом, фундаментальным свойством человека, выделяющим его в особый мир, является свойство негации, действия воздержания, остановки. Именно это делает его онтологически суверенной реальностью, реальностью, имеющей свое лицо. Ситуация человека рождается в результате трансценденции (см. Э.Фромм - [22]. С.443 - 482), она полна внутренней кон фликтности (см. [21]. С.65), она устроена (возникает, становится, утверждается, организу ется и т.д.) актом отрицания (воздержания, эпохэ). Эта ситуация человека разворачивается в историю и культуру. Здесь, в истории и культуре, онтологическая фундаментальность акта отрицания, рождающего апофатическое пространство, находит свое воплощение и про явление в феномене прехождения (история), запрета и ценности (культура).
Культурное пространство - это пространство Дантовых координат, в котором отрица ние становится modus operandi культурного феномена. Не случайно в истории культуры первыми развитыми нормами оказались нормы-запреты (табу, ограничения и т.п.). Запрет в культуре сразу помещает человека в апофатическое пространство Дантовых координат, ибо ориентирует его на воздержание. Но и позитивная норма также ставит человека в то же пространство, так как всякая позитивная норма в культуре потому и возникает, что ей может существовать альтернатива. Апофатический характер культурного пространства с особой наглядностью проявляется в ценностях, которые, как показал еще Г.Риккерт, выяв ляют свое отличие от понятий бытия через критерий отрицания. Ценность всегда амбива лентна и ее значение определяется только в отражении и взаимном отрицании ценностных полюсов. Вспомним, что Эрот в "Пире" Платона ведет человека к пониманию идеи красоты: от красоты одного тела к красоте всех тел, от телесной красоты к красоте поступков, от красоты поступков к красоте души, от красоты души к красоте познания и, наконец, к ра зумению идеи красоты. Через "отталкивание", через "не то..., не то..., не то..." к уяснению того, что должно быть. Но и это "что должно быть" само существует в фокусе отрицания: прекрасное по природе - это нечто, во-первых, вечное, то есть не знающее ни рождения, ни гибели, ни роста, ни оскудения, а во-вторых, не когда-то прекрасное, а в чем-то безобразное, не когда-то, где-то, для кого-то и сравнительно с чем-то прекрасное, а в другое время, в другом месте, для другого и сравнительно с другими безобразное". Прекрасное предстает "не в виде какого-то лица, рук или иной части тела, не в виде какой-то речи или знания, не в чем-то другом, будь то животное, земля, небо или еще что-нибудь, а само по себе, всегда в самом себе единообразное..." (Пир. 211 ab ). По принципу же координат отталкивания строит свою апофатическую теологию Псевдо-Дионисий Ареопагит. Отвлекаясь от "деятельности и чувств своих и разума, от всего чувственно-воспринимаемого, и от всего умопостигаемого, и от всего сущего, и от всего не-сущего ... только совершенноотказавшисьи от себя самого, и от всего сущего, то есть все отстранив и от всего освободившись, - пишет Ареопагит, - ты сможешь воспарить к сверхъестественному сиянию Божественного Мрака" ([12]. С.5. NB -сияние мрака).
На это же указывает распространенный в мифах, сказках, легендах, эпосе, а затем и в художественной литературе мотив ухода героя, ухода, который приводит его в конце концов к самому себе. Уходит Авраам из Ура и находит Бога, уходит прекрасный Иосиф, странствует Одиссей, почти все культурные герои будучи высокого происхождения по рождению свое детство проводят не в семье, а в изгнании, вдали от дома (Эдип, Тесей, Моисей), уходят в поисках счастья герои русских волшебных сказок, героям пьесы Меттерлинка нужно было уйти из дома в поисках синей птицы счастья, чтобы потом обнаружить ее в своем доме. После принятия крещения и сошествия Святого Духа уходит на сорок дней в пустыню Христос и там подвергается искушению, каждое из которых почти прямо коррелирует со значением Дантовых координат: преврати камни в хлеб - мирские желания и радости, поклонись и дам тебе весь мир - власть, бросься вниз с храма и пусть ангелы тебя понесут - себялюбие (Мтф., 4,1 - 11).
Апофатическое пространство Дантовых координат выражает сущность культурного бы тия, ибо оно всегда особенно и индивидуально, а особенность и индивидуальность раскры ваются в различии, различие же и небытие, как это показал еще Платон в "Софисте", сов падают (см. "Софист", 256е-259 в). Культура - это бытие индивидуальных событий в про странстве различий, или пространстве апофатических координат.
Движение в пространстве Дантовых координат - необходимое условие определения (опре деленности) человека, его суверенности и свободы. Как заметил С.Кьеркегор "сила, энергия и свобода духа необходимы для того, чтобы осуществить бесконечное движение самоотрече ния" ([25]. С.46). Только в воздержании и самоотречении возникает опыт свободы, только в акте отрицания и осознается свобода, именно поэтому она прежде всего ассоциируется с освобождением от ..., в независимости, что и заложено в принципе Дантовых координат. Од нако человек, определяясь через отрицание, через нетствование, не оказывается небытием, а получает определенность бытия, причем бытия значимого. Эта определенная значимость есть вера. "Бесконечное самоотречение - это последняя стадия, непосредственно предшест вующая вере..., ибо лишь в бесконечности самоотречения я становлюсь ясным для самого себя в моей вечной значимости, и лишь тогда может идти речь о том, чтобы постичь налич ное существование силой веры", - пишет С.Кьеркегор ([25]. С.46). Но если датский философ имел в виду веру религиозную, то, говоря о вере как значимой точке Дантовых координат, фокусирующей в себе все нетствования, я имею в виду веру как состояние, в котором индивид отождествляет себя с самим собой благодаря "абсолютному отношению к абсолюту" ([25]. С.60), и не обязательно к религиозному абсолюту, а к абсолюту как пункту самотождества. Абсолют и есть эта точка самоотождествления. Но, повторю, чтобы она возникла, должна вначале произойти негация. Абсолют возникает как результат, как момент остановки не-гации. Конечно, негация может не останавливаться, но в таком случае она перестает быть продуктивной. Но если она становится продуктивной, тогда она заканчивается утверждени ем самодостаточности Я, или культурным абсолютом. Кьеркегор прав, что в вере единичный индивид стоит выше всеобщего ([25]. С.54), что самодостаточность Я возникает на парадок се, а, следовательно, в Я, в точке абсолюта не действует закон противоречия. Но тогда на чем основывается определенность абсолюта?