Э. Шредингер, используя бройлевское обобщение, создал в 1926 г. волновую механику - теорию движения микрочастиц, в которой для описания состояния микрочастиц введена волновая функция. Опыт подтвердил, что все микрочастицы обладают также и волновыми свойствами, а волновым процессам и следовательно, полям присуща дискретность. Таким образом, благодаря корпускулярно-волновому дуализму, вопреки буквальному смыслу слова “дуализм”, была преодолена противоположность между двумя ранее признававшимися формами существования материи: веществом и полем.
Ярким примером проявления корпускулярно-волнового дуализма служат опыты с электронами, в которых у последних наблюдаются, с одной стороны, типичные корпускулярные свойства (электроны) обнаруживают при столкновениях определенную энергию и импульс, имеют траекторию движения и сместе с тем волновые свойства (подтверждаются диффракции; дают интерференционную картину). В отличие от движения классических (более крупных) частиц для движения, микрочастицы не могут быть одновременно определены координата и импульс: это так называемый “принцип неопределенности”. Он тесно связан с другим, более широким принципом: с принципом дополнительности, согласно которому для познания явлений в их целостности необходимо применение взаимоисключающих (взаимно “дополнительных”) классов понятий. Для микрочастиц такими дополнительными понятиями как раз и являются понятия импульса и координаты, или понятия волны и частицы. Идея дополнительности далеко выходит за пределы физики: например, в концепции естественного отбора дополнительны друг другу внутренние (изменчивость генома) и внешние (влияние среды) факторы, в психологии - детерминизм и свобода.
К концу XIXстолетия классическое естествознание, которое как раз к этому времени сложилось в целостную и относительную законченную систему знаний о природе и ее законах, давшую возможность описывать и объяснять, казалось бы, любые феномены на основе принципов (1) детерминизма (учения о всеобщей детерминированности), (2) единства закономерностей поведения объектов микро - и макромира, а также (3) сведения высших уровней организации к низшим. Считалось, например, что биологические и даже психологические явления со временем будут сведены к химическим и физическим, а поведение любой сколь угодно сложной системы можно будет вычислить на будущее, если заданы начальные условия.
В основе сложившегося, таким образом, к концу XIXв. классического естествознания - и прежде всего, его наиболее законченной части, механики и физики, - лежала, как было сказано, механистическая жестко детерминистская картина мира и редукционизм (учение о всеобщем значении принципа редукции) как ее важная предпосылка. Осталось несколько аномалий, т.е. фактов несомненных, но не поддававшихся объяснению при имевшемся концептуальном аппарате: прежде всего, несогласованность электродинамики Максвелла с ньютоновской механикой, - несогласованность, которую пытались устранить допущением единой мировой среды, эфира, но эта гипотеза вела к еще большим трудностям и противоречила экспериментальным данным. Далее, не удавалось объяснить отклонение лучей света от прямой траектории при их прохождении около Солнца и некоторые неправильности (по сравнению с тем, что должно было следовать из вычислений), наблюдаемые в годичных смещениях перигелия Меркурия.
Однако по сравнению с бесчисленным множеством явлений, вполне удовлетворительно разъясненных классическим естествознанием, оставшиеся аномалии (заметим, что в XXв. они были разъяснены теорией относительности А. Эйнштейна, см.2.4.3 и 2.4.4) не представлялись особенно важными. Не угасала надежда на их устранение в ходе дальнейшего прогресса классического естествознания.
К тому же в течение всего времени своего формирования (условно - до середины XIXв) и господства (вторая половина XIXв.) классическое естествознание многократно подкреплялось данными практики. Вся техника и промышленность девятнадцатого, в значительной мере и двадцатого века была основана на полученном классической физикой теоретическом и экспериментальном знании, в частности, о свойствах главных для XVIII - первой половины XIXв. (пар) и для последующего периода (электричество) видах энергии.
Наука превратилась к концу XIXв. в социальный институт и неотъемлемую часть культуры всех развитых стран, стала (особенно это касается естествознания) одной из важнейших производительных сил. Отрицательные последствия науки (для экологии, в плане создания средств массового уничтожения и т.п.) еще не выглядели чет-то опасным, и сциентизм (надежда на науку как средство решения всех социальных проблем) был распространенной формой идеологии. По сравнению со всеми остальными социальными сферами и институтами, естествознание выступило как нечто наиболее прогрессивное и прогрессирующее. Казалось, что дальнейшая достройка огромного здания естественных наук будет заключаться лишь в выяснении второстепенных деталей и во все новых и новых прикладных приложениях классического естествознания, само же оно остается неоспоримым. Тем не менее на рубеже XIXи XXвв. ситуация изменилась, что привело к формированию современного естествознания, которое по отношению к классическому (или как иначе говорят, ньютоно-линнеевскому) часто называют неклассическим или постклассическим.
Двадцатый век начался с появления совершенно новой трактовки физической реальности - с создания А. Эйнштейном (1879-1955) теории относительности. Прежде всего он разработал ее применительно к кардинальным для физики категориям пространства и времени (1905). Это была так называемая специальная теория относительности (СТО). В ней пространство и время потеряли свой абсолютный характер, не подвергавшийся после Ньютона сомнению, и были заменены единым целым - “пространством-временем”, зависящим от системы отсчета, по отношению к которой оно определено. Все инерциальные системы отсчета (ИСО) равноправны в отношении всех физических явлений и процессов, причем свет распространяется относительно всех ИСО с одинаковой скоростью с, каковая представляет собой наивысшую возможную скорость (скорость света в вакууме). Относительны даже такие свойства событий, как одновременность и последовательность во времени: одновременные в одной ИСО события могут оказываться неодновременными в другой. Получила свое обоснование эквивалентность инертной и гравитационной масс, принимавшаяся в классической механике просто как факт. Понятие массы потеряло свою независимость от энергии и скорости, как было у Ньютона. Формула E=mc2 определяет энергию, связанную с данной массой mи пропорциональную ей; фиксируемые этим соотношениям количества энергии действительно освобождаются при ядерных реакциях и взрывах атомных бомб.
Предметом СТО является описание распространения света и других электромагнитных излучений (и соответствующих им полей) в ИСО. Согласно СТО, теория электромагнитного поля не требует допущения эфира или иной среды и оказывается непротиворечивой при признании независимости скорости света от системы отсчета. Эта же скорость (с) является предельной для передачи любых сигналов и взаимодействий. Электромагнитное поле в пустоте стало рассматриваться как новый вид физического объекта (ранее предполагалось, что поле нуждается в носителе - эфире). В трудах А.Х. Комптона и других ученых, начиная с 10-30-х годов, была выявлена связь релятивистских (т.е. относящихся к теории относительности) постулатов и квантовой электродинамики в рамках теории электромагнитного поля.
Согласно СТО, событие А в какой-либо ИСО, являющееся причиной события В, для наблюдателя из некоторой другой ИСО вполне может выглядеть, наоборот, как следствие этого события В. Однако такого рода парадоксы могут приобрести практическое значение только при скоростях, близких к с, а в более привычных для экспериментаторов условиях сохраняют все свое значение классические кинематика, динамика и статика.
Больше того, некоторые положения классической физики получили в СТО дополнительное и более общее обоснование. Основоположения СТО подразумевают, как и классическая физика, что пространство является евклидовым; вместе с тем физика освобождается от постулатов об абсолютном характере пространства и времени, а все измерения привязываются к чисто эмпирически данным ИСО.
Значительно дальше (про сравнению со СТО) отошла от классической физики созданная Эйнштейном на более позднем этапе его деятельности общая теория относительности (ОТО). В ней пространство уже не является евклидовым, т.е. пространством нулевой кривизны, но связывается с распределением и движением масс показателем кривизны: структура пространства - времени определяются, согласно ОТО, перемещением масс материи, включает в себя поле тяготения и этим отличается от однородной структуры пространства и времени в СТО. Тело, движущееся по инерции, искривляет свое движение под влиянием других (удаленных от него) тел: согласно классической физике, это влияние есть воздействие сил тяготения. Согласно ОТО, напротив, оно есть результат неоднородности, “неевклидовости" пространства - времени, гипотеза же дальнодействия оказывается излишней, а поле тяготения отождествляется с геометрическими свойствами пространства. До создания ОТО закон тяготения никак не был связан с законами механики: например, у Ньютона он, как известно, формируется вне связи с тремя его началами (принципами, законами Ньютона - об инерционном движении, о силе F=maи о противодействии) и как нечто взятое из опыта и не выводимое из этих начал. Астрономические наблюдения подтвердили большую точность ОТО по сравнению с ньютоновским законом тяготения; в частности, подтвердилось требуемое ОТО влияние тяготения на частоту и распространение световых лучей (вспомним, что факт такого влияния, обнаруживаемого вблизи Солнца, был одной из аномалий, ослабивших в конце XIXв. позиции классического естествознания). Сила тяготения, согласно ОТО, есть определенное состояние пространства - времени, а гравитационные волны - “волны пространства-времени” или “волны в пространстве-времени”. ОТО фиксирует отличие априорной, математической геометрии от геометрии физических тел, всегда нуждающейся в экспериментальной проверке. В контексте теории относительности по-новому поставлен и решен вопрос о соотношении инертной и гравитационной массы.