Ее следует проанализировать в историческом контексте развития человека, которого нередко тайные силы заставляли выбирать путь массового йехуизма. Нет, не только заставляли, но и заставили, иначе мир не узнал бы деяний Гитлера и его озверевшего при нем подавляющего большинства немецкого народа. Здесь я позволю себе дополнить объективные выводы этологов некоторыми раздумьями общетеоретического характера, порожденными сравнением поведения животных и человека в диапазоне поведенческих реакций живых систем. О социальных системах у нас - речь впереди, когда мы попытаемся вычленить сферу бытия, где человек имеет право претендовать на значение Венца творения. И трезво оценить, можно ли поведение человека толпы, массы, вообще - Homo vulgaris соответствовать этим претензиям.
Как на основе личных многолетних наблюдений прямых, личных и косвенных, получаемых ныне в изобилии благодаря средствам массовой информации, так и в итоге ознакомления с интереснейшей и крайне многообразной литературой по этологии могу утверждать, что поведение животных в рамках системы всегда характеризуется предсказуемостью. Какова ситуация и ее возможные последствия для животного - таковы и признаки его поведения. Так, боевая игра самцов в обычной, повседневной ситуации может быть и упражнением способностей, и развлечением, и научением. Но вот приходит время спаривания, отбора наилучшего производителя рода - и безобидная игра превращается в рыцарское ристалище.
Обаятельные могучие горные бараны бьются на пределе сил, сталкиваясь лбами с такой мощью, что приходится только диву даваться, как им удается оставаться после каждого удара живыми. Однако, как бы ни был жесток поединок, никогда партнеры не стараются забить друг друга насмерть. Финал, как правило, драматичен для индивида - он уступает без дальнейших препирательств место сильнейшему, но гуманен для рода - ибо все остаются живыми, с шансами на будущее. Вы можете безошибочно перенести модель такого поведения на аналогичные ситуации и определяемые ими действия любых животных - и не ошибетесь. Не менее рыцарскими, лишенными коварства, притворства, лицемерия и лжи остаются брачные турниры оленей, медведей, львов и пантер, обезьян и носорогов, словом, представителей живой природы.
Столь же отчетливо предсказуемо поведение любого животного в иных, не ритуально-игровых ситуациях, будь то предчувствие опасности или ласки, стремление отдохнуть или создать максимально комфортные условия для ожидаемого и выращиваемого потомства, адаптироваться к смене времен года или мигрировать в дальние страны, следуя зову предков. Кстати, именно благодаря предсказуемости поведения живых существ и ненасытности человеческой натуры истребляется зачастую все живое и двигающееся по своим законам. Медведь, забивший пару лососей в верховьях Амура - истинный гуманист по сравнению с тысячами и тысячами подлинных современных дикарей - местных жителей, которые прежде всего во имя наживы - бьют лососевых рыб во время нереста без счета, цинично насмехаясь над усилиями бессильного " рыбнадзора ". Я был свидетелем этого систематически, из года в год повторяющегося зрелища, где наиболее страшным и отвратительным действующим лицом является озверевший от жажды наживы человек, Homo vulgaris. Любой хищник в джунглях - истинный рыцарь по сравнению с теми браконьерами людской породы, которые выжигают сотни тысяч гектаров бесценных лесов. Он знает поведение своей, избранной для пропитания жертвы, но не уничтожает подобно Молоху все убегающее на своем пути без разбора. Человек же это делает, и именует истребление всего живого на своем роковом для природы пути - " охотой ".И это его поведение - вполне предсказуемо, что определяет спокойствие в " небоскребе жизни ". Думаю, что появление человека в нем вызывает не только всеобщую панику, но и необратимые природные катаклизмы. Ведь его поведение абсолютно непредсказуемо. Вдумайтесь - может ли зебра, ласкающаяся к подруге в саванне, неожиданно пропороть ей копытами живот? Никогда, ибо любое ее поведение подчиняется законам системы. Человек же стал человеком именно потому, что презрел эти законы кроме, быть может, легендарного Маугли. Он некогда обнял своего более сильного и удачливого соплеменника - и тут же вонзил ему под ребро каменный нож. А начатое - продолжает тысячелетия, истребляя себе подобных и именуя безмерные кровавые деяния " тактикой ", " стратегией", " политической целесообразностью ". Ханжество, коварство, лицемерие, самодурство, деспотизм - есть тысячи и тысячи определений, дающих то или иное наименование непредсказуемым деяниям человека, возведенным в жизненный принцип рода. Положение становится поистине чудовищным вследствие того, что человек в отличие от других живых тварей поливариантен в поведенческих реакциях. Проще говоря, он может в одно и то же мгновение что-то думать, совсем другое по содержанию - говорить, переживать - в каком то ином, третьем плане, а делать вообще несоообразное ни с мыслями, ни с чувствами, ни со словами. Вспомни, всегда ли улыбка твоего собеседника означала симпатию к тебе и всегда ли добрые слова коллег по профессии в твой адрес сопровождались столь же добрыми, сердечными деяниями? А сколько к старости твоих восхвалителей по необходимости для них превратилось в хулителей? Следовательно, он осознает непредсказуемость поведения себе подобных и строит хитроумнейшие и коварные планы поведения в сответствии с реальностью. Тщетно взывают все мудрецы мира, все тонкие художники - гуманисты, все великие вероучители к его разуму, чувствам, совести. Он остается самым опасным из всех живых существ в доступном нашему наблюдению мире благодаря непредсказуемости поведения. Вот почему бетонные джунгли, созданные как среда обитания человека, куда более опасны для него, чем ночной лес или бушующий океан. А число жертв в них несопоставимо с тем, что является естественной убылью для мира животных. Один тонкий драматург, желая предупредить возможность метаморфозы человека в зверя, показал нам превращение обычных обывателей в носорогов. Думаю, что он несправедливо обидел одно из самых очаровательных созданий, пустив в обиход термин " оносороживание ". Уж если кто по поведению " носорог в фарфоровой лавке ", так это именно человек. Любопытно, что индивидуальность человека лишь усиливает его выламывание из рациональной системы и притом в такой степени, которая недоступна самому изощренному воображению художников, наблюдающих человеческую комедию. Вот почему любая встреча человека с человеком таит в себе опасность куда более серьезную, чем та, которая подстерегает живность на лоне природы. Ибо эта опасность непредсказуема даже с точки человеческого здравого смысла, не учитывается и не может учитываться ни предшествующим индивидуальным опытом, ни опытом коллективным, ни коллективной памятью или культурой.
Непредсказуемость поведения человека, которая будет далее предметом нашего особого интереса в связи с анализом его действительной, социальной природы, с представлением о нем как совокупности общественных отношений, оборачивается для него самого безысходным драматизмом. Кстати говоря, являющимся еще одним из источником зарождения легенд о Золотом веке в прошлом и о Райской жизни в будущем. Драматизм этот осознается каждым человеком по мере взросления и старения и приводит в большинстве случаев к оправданному желанию индивида покинуть этот свет, где нет ни добра, ни радости человеческого общения, ни истинной и разделенной любви. Правда, в тайной, но тщетной надежде обрести это в ином, потустороннем мире, которого нет и быть не может нигде, кроме воображения человека. Этологический подход к сопоставлению нормальных живых существ с существом аномальным и загадочным - с человеком возможен и плодотворен также с позиций всеобщей целесообразности природы. Чтобы не утомлять многословными изысками о понятии цели и о сущности целесообразности, которые вряд ли дадут что-либо новое в интерпретацию этой древнейшего философской проблемы, приведу разделяемое мною определение из постоянно обновляющегося новыми исследованиями и выводами немецкого " Философского словаря ", основанного Генрихом Шмидтом. Определив целесообразность как устройство или поступок, которому присуща некоторая цель, авторы отмечают, что целесообразным является определенный вид связи, взаимодействия, взаимозависимости функций а ведь это и есть поведение в рассматриваемом нами аспекте, который служит сохранению организма. А далее вполне справедливо пишут: " Вплоть до конца Х!Х века такое понятие целесообразности считали, исходя из казуально - механической картины мира, пригодным лишь для описания фактов, встречающихся в биологии. Но с тех пор стало ясно, что объективная целесообразность является contradicto in adjectio и что даже неживой предмет, для того чтобы быть целесообразным, нуждается в некоторой инстанции, дающей цель, которой этот предмет должен служить. При любых условиях целесообразное событие является конечным ". Разумеется, что целесообразность как стремление к совершенству, которое вряд ли может быть объяснено простыми законами наследственности, существует и в сфере морфологии стремление к совершенной форме, и в сфере физиологии стремление к оптимальной организации функционирования природной системы. Но наиболее масштабно ее проявление, которое Ницше считает делом случая, мы можем констатировать с позиций человека именно в поведении живых систем. Трудность заключается в том, как определить цель совершенного поведения. Ее можно вывести из понятия, обобщенно и афористично характеризующее живое существо. Так, поведение ежа в подобном случае вытекает из понятия, обобщенно характеризующего все существенные признаки представителей этого прелюбопытного семейства и выраженного на любом языке термином " еж ". Но возможен и другой ход - логического анализа тех поведенческих признаков, которые характерны только для семейства ежовых, обязательны для них и выражают необходимые условия их бытия если хотите - выживания. В таком случае термин совпадает с понятием, а не предшествует ему.