С. М. Елисеев, И. В. Устинова, Санкт-Петербургский государственный университет
Многообразие интересов и мнений людей в современном обществе априори содержит в себе потенциал конфликтности и напряженности, что актуализирует ценность толерантности в политических взаимодействиях между социальными группами и индивидами. Студенчество как часть социальной группы молодёжи характеризуется специфическими чертами, среди которых - большая политическая активность и вовлеченность в общественные процессы. В ходе проведения в 2008 - 2009 гг. эмпирического исследования в Мурманской области мы поставили задачу изучить особенности политической толерантности этой группы молодежи, а также контекст и особенности её проявления.
Специфика политической толерантности. Понятие "толерантность" до сих пор вызывает дискуссии в содержательном плане, что создает трудности для исследователей-эмпириков при операционализации этого термина. Произведя анализ различных дефиниций, мы остановились на трактовке, которая закрепляет за "толерантностью" уважение культурных отличий - верований, образа жизни, ценностей и т.п. "другого", "иного". Толерантности или интолерантному отношению всегда предшествует процесс социальной идентификации и социальной категоризации, когда человек начинает дифференцировать "своих" и "чужих" ("других").
Особое место занимает политическая толерантность в контексте общей толерантности. Среди ее дефиниций следующее определение, на наш взгляд заслуживает внимания: "В политическом плане толерантность интерпретируется как готовность власти допускать инакомыслие в обществе и даже в своих рядах, разрешать в рамках Конституции деятельность оппозиции, способность достойно признать свое поражение в политической борьбе, принимать политический плюрализм как проявление разнообразия в государстве" [1]. М. Мацковский трактовал политическую толерантность как "отношение к деятельности различных партий и объединений, высказываниям их членов и т.д., где крайними формами проявления политической интолерантности являются: фашизм и свойственная тоталитарным режимам политика политических репрессий" [2]. В приведенных определениях имеется в виду, прежде всего, политическая толерантность, относящаяся к политической элите, "власть предержащим". Более широкое определение указанного понятия даёт Е. Б. Шестопал - терпимость к политическим оппонентам и политической оппозиции вообще [2]. Г. М. Денисовский и П. М. Козырева выделяют два аспекта политической толерантности: во-первых, на уровне взаимодействия политических сил она проявляется как признание права оппозиции на существование; во-вторых, в жизни отдельной личности - как готовность прислушаться к мнению политических противников [3, с. 9].
Политическая толерантность - это толерантность в сфере политики, что и определяет во многом ее специфику. Опираясь на идеи конфликтологической парадигмы, основу которой сформировали Р. Дарендорф и Л. Козер, политику можно представить как конфликт, борьбу, в которой те, кто обладает властью, обеспечивают себе контроль над обществом и получение благ. Так ее характеризуют видные представители конфликтологического направления К. Шмитт [4, с. 72], М. Уолцер [5, с. 27].
В качестве критерия определения природы политики К. Шмитт предлагает дихотомию "друг-враг". По его мнению, политика всегда предполагает взаимодействия групп, которые в отношении друг друга выступают в качестве "врагов": "Враг - не частный противник, ненавидимый в силу чувства антипатии. Враг, по меньшей мере эвентуально, т.е. по реальной возможности, - это только борющаяся совокупность людей, противостоящая точно такой же совокупности" [4]. Шмитт подчеркивает, что дихотомию "друг-враг" нельзя переносить из сферы политических взаимодействий в сферу взаимодействий межличностных. Он пишет, что враг в сфере политики вполне может быть другом в сфере частной. Главная идея, которую можно извлечь из его концепции, сводится к тому, что политика по природе своей задает отношения конфликта и соперничества, борьбы с "иным".
Если применять методологический принцип К. Шмитта при рассмотрении политической толерантности, то в качестве "чужого", "иного" (т.е. объекта толерантности) выступает "враг". Однако возникает логический парадокс. Если мы будем толерантны к политическому врагу, т.е. враг станет не-врагом, то утрачивается сущностный признак политических взаимодействий, политики как явления. По Шмитту получается, что толерантность к политическим врагам уничтожает политику как плоскость взаимодействий.
Эту проблему ставит в своей работе "О терпимости" М. Уолцер, когда задается вопросом: всегда ли и во всех ли ситуациях нужна толерантность? Так, он обращает внимание, что существуют виды социальных взаимодействий, которые в своей сущности предполагают интолерантность. Интолерантность, соперничество может диктоваться самими "правилами игры", т.е. спецификой этих взаимодействий. Иначе, в случае толерантности "игроков", игра может потерять свой смысл. К такой разновидности социальных игр он относит и политику.
Второй существующий в литературе подход описывает политику как сферу соискания власти и оказания влияния, принятия решений и руководства (т.е. осуществления власти), связанную с выдвижением целей развития социальной группы и распределением социальных благ. В этом плане политика - это сфера чрезвычайно повышенной социальной конкуренции. Так, Г. М. Денисовский и П. М. Козырева считают, что политическая толерантность необходима сегодня как промежуточное звено между "несогласием" и "согласием", как средство предупреждения крайних форм разрешения конфликта. И здесь проблема состоит в том, какова допустимая мера интолерантности. Политическая толерантность не означает согласия, она подразумевает критический настрой к оппоненту, но она вместе с тем является средством, которое позволяет решать разногласия цивилизованными методами, конструктивно. Исследователи отмечают, что "демократия не исключает, а наоборот, предусматривает наличие постоянного конфликтного поля", но, в то же время, содержит конкретные принципы и эффективные технологии снятия периодически возникающих противоречий и конфликтов" [5, с. 12 - 13]. Безусловно, конкуренция должна быть вписана в "цивилизованные" рамки, недопустимы "кровавые" формы несогласия с оппонентами.
Как отмечается в литературе, в демократическом обществе граждане должны иметь возможность оспоривать действия правительства, властей и выступать против тех из них, с которыми они не согласны. Демократизация предполагает наличие регулируемых, институционализированных конфликтов, как, например, обращение в суд, функционирование института медиации [см. 6, с. 146 - 148]. К этому можно добавить участие в выборах, членство в политической партии или другом общественно-политическом объединении, в конвенциональных формах протеста и т.д. Таким образом, политическая толерантность обнаруживает себя в форме институционализированной борьбы, или борьбы по определенным правилам.
В основу нашего эмпирического исследования мы положили понимание политической толерантности как уважение точки зрения "политического другого", в качестве которого может выступать человек, придерживающийся иной идеологии, иных мировоззренческих позиций, других взглядов на государственное управление.
О методологии и методике исследования. Эмпирическую базу исследования составил опрос студентов 1 и 5 курсов Кольского филиала Петрозаводского государственного университета (КФ ПетрГУ), проведенного в декабре 2008 г. - марте 2009 г. Выборочная совокупность (отбор пропорциональный, с квотами по факультетам и курсам) составила 449 человек. Ошибка выборки варьируется в пределах +/- 4% при коэффициенте доверия равном 2 (P(1) = 0, 954). Цели исследования намеренно представлялись для респондентов в завуалированной форме во избежание явления "декларированной толерантности" [см. 7, с. 54]. Первый блок вопросов анкеты направлен на измерение политической толерантности/интолерантности студентов на 3-х уровнях социальной установки: когнитивном (познавательном), аффективном (эмоциональном), конативном (деятельностном), где варьируются объект установки и ситуация проявления.
Лучше всего, как нам кажется, возможность измерения реакций респондента на указанных уровнях предоставляет метод "семантического дифференциала" К. Осгуда, который можно легко модифицировать в соответствии с исследовательскими задачами. Изначально эта методика была создана для целей выявления реакций респондента на некоторый объект. Содержание семантических пространств составили понятия и словосочетания, отобранные из всевозможных определений толерантности/ интолерантности, выделяемых разными авторами, для каждого из которых был подобран полный антоним. В итоге было сконструировано по 7 шкал для измерения установки политической толерантности на каждом из трёх уровней установки.
Методика позволила зафиксировать 3 варианта типичных реакций респондентов. Концентрация оценок на полюсах шкал даёт варианты толерантного или интолерантного отношения к объекту оценивания. Кроме того, концентрация ответов в центре шкалы показывает нейтральное отношение к объекту оценивания, которое некоторые исследователи обозначают как "толерантность-безразличие". После сбора первичного материала проводился анализ шкал на предмет определения связей между ними внутри каждого блока.
Корреляционный анализ с использованием коэффициента Спирмена обнаружил достаточно значимые прямонаправленные связи между шкалами внутри каждого блока, при уровне значимости 0, 01 и 0, 05.
Заметим, что в исследовании проверялась гипотеза, сформулированная в рамках концепций М. Уолцера и К. Шмитта о том, что индивиды в ситуации политической борьбы менее толерантны к политическому оппоненту, нежели в ситуации простого межличностного общения. Реакции респондентов измерялись с учётом вариаций контекста (ситуации). Контекст задавался формулировкой вопроса, который предшествовал набору шкал.