Личность человека - на первом плане. Но этот план тоже далеко не окончательный. Вл. Соловьев дает целую теорию семьи, где личность хотя и на первом плане, но находится в согласии с другим рядом личностей, или предков, или потомков. Половая любовь вполне оправданна, но и она не довлеет, а содержит в себе и многое другое. Деторождение благо - благо, но тоже не единственное. Личность есть полнота, но для завершения этой полноты она нуждается в обществе. Общество есть полнота, но завершение этой полноты не просто в обществе, а во всем историческом процессе, т.е. в человечестве. Экономическая и политическая жизнь, государство и право - это неотъемлемые моменты исторического стремления человечества к правде и добру. Но и самая общая нравственная организация должна быть религиозной и завершаться во вселенской церкви, считает Вл. Соловьев.
Философ подчеркивает здесь, что человечество не может развиваться, если нет безусловной цели развития. Так как цель развития человечества - это незыблемая полнота и взаимопронизанность материальных и духовных сил, то необходимо эту цель человечества наименовать каким-нибудь особым термином. Для религиозного философа Вл. Соловьева этим термином является "церковь".
Что можно сказать о Соловьеве как о философе в целом? Во-первых, необходимо отметить его необычайную склонность к понятийной философии, как в ее истории, так и в ее систематическом построении. Его дарования в этой области не только равнялись многим выдающимся европейским философам, но по силе эти дарований и по убедительности логики он превзошел многих из них.
Во-вторых, понятийная философия у Вл. Соловьева всегда отличалась весьма острым историзмом, при котором ни одна теория не отбрасывалась без разбору, а, наоборот, всякое философское направление получало у него законное место, органически вход в общечеловеческий прогресс мысли и жизни.
В-третьих, понятийная философия имела для Вл. Соловьева настолько самостоятельное значение, что, в сущности говоря, не нуждалась даже в авторитете веры, что отнюдь не означало для Вл. Соловьева, что разум исключал веру и откровение. Это значило лишь освобождение его от всяких авторитетов и предоставление его полной свободе, что приводило его (разум) в конечном итоге к тому же самому мировоззрению, которого требовал авторитет веры. В идеале Вл. Соловьев мыслил себе такую понятийную систему разума, которая вполне параллельна вере и откровению, но создается собственными усилиями самого разума.
В-четвертых, всей теоретическая философия Вл. Соловьева обладает удивительной особенностью, о которой мы упоминали уже не раз, Она во многом совпадает с различными философскими учениями, которыми изобилует человечество. Но при этом философское рассуждение в теоретических вопросах мысли развивается у Вл. Соловьева слишком искренне и убедительно, а также самостоятельно и тончайшим образом критически, так что нет никакой возможности говорить о каких-нибудь прямых заимствованиях у других мыслителей. Получается даже исторический парадокс: Вл. Соловьев весьма близок ко многим философам, но он мыслит настолько самостоятельно, что как будто бы этих философов не существовало или как будто бы он с ними не был знаком. Но острая критика Вл. Соловьевым многих зарубежных философов свидетельствует о том, что он не только не был с ними знаком, но и умел находить у них такие особенности, которые были для них уничтожающими. Но критика всегда подается у него в тонах вполне спокойного и даже созерцательного раздумья.
В-пятых, при большой любви к абстрактно-категориальным операциям, при такой, можно сказать влюбленности в чистую мысль Вл. Соловьев вовсе не превратился в абстрактного систематика на всю жизнь, а, наоборот, оставался им лишь в ранней молодости. Конечно, эти понятийные конструкции никогда не отбрасывались Вл. Соловьевым целиком и полностью. Но уже с самого начала 80-х годов его начинают волновать совсем другие вопросы, зачастую отнюдь не философские. [5]
Отметим некоторые характерные черты философских построений Владимира Соловьева.
Термин София пришел в русскую философию из эллинистической научной мысли. Наибольшей полнотой теория софизма обладала у неоплатоников. В буквальном переводе с греческого слово "София" означает мудрость, премудрость.
В России именно Соловьев вводит термин София в свою систему. София в его устах приобретает существенно иной смысл, нежели в античной неоплатонистской традиции и воспринявший ее элементы христианской мистике средневековья.
У Вл. Соловьева София носит двойственный характер. С одной стороны он вводит ее в контекст христианской теософии. С другой она предстает в его трудах в качестве наиболее мистического элемента как самого философско-теоретического мышления, так и конструируемой им системы "положительного всеединства".[6]
София с точки зрения Соловьева есть "тело Божие, материя божества". Немаловажна для него и возможность воплощения Софии в реальную личность, когда она становится предметом не только чисто рационального акта мышления, но интимно-эмоционального переживания. София выступает носителем обобществленной человечности, становясь залогом осуществления исторической судьбы человека и мира.
Во многом идея Софии носит у Соловьева и мистический характер, объясняемый, прежде всего, личностными переживаниями автора. Но одновременно она и носитель абсолютной истины, и образ Вечной Жены, и многое-многое другое.
Табл. 2.
Аспекты Софии по Вл. Соловьеву
| Аспект | Комментарий |
| диалектическая противоречивость | София сочетает в себе черты Единого и многого |
| нетварная и тварная София | София сочетает в себе тварность и нетварность. С одной стороны она есть Премудрость Божья, с другой – она инобытие космоса и человека. |
| София как разумный аспект космоса | София представляет собой силу, благоустраивающую космос в его цельности и органичности. |
| антропологический | София является неизменным атрибутом как человеческого общества, таки и отдельно взятых личностей. |
| вечная женственность | В мистической философии Соловьева Софии отводилось место идеала женской красоты в ее нетленном и вечном состоянии. |
| интимно-романтический | Для Соловьева София является, прежде всего, внутренним переживанием, и в то же время образом вечно воплощающегося и всего прекрасного. |
| противоречивость женственности | София обладает двумя характерными сторонами. Она по-женски восприимчива, изменчива, покойна, и в то же время в ней присутствуют начала творческой, разумной активности, что приписывается мужскому характеру. |
| эстетический | София выступает как носитель вечной красоты и вечного вдохновения. |
| магический | Как одна из ипостасей мирового единства София может выступать реальной силой, противостоящей "глубинам дьявольским". Соловьев создает особую молитву, обращенную к Софии как объекту поклонения. |
| национальный | София имеет особое значение для русской народной культуры. Она присутствует в ней как "социальное воплощение Божества в Церкви Вселенской". России уготована особая роль в становлении вселенского человечества в его единстве. |
| методологический | София напрямую выводит философско-теоретическое познание на практику, понимаемую как социально-культурная практика единого человечества. |
Отдельно необходимо упомянуть о гносеологическом аспекте софийной философии Соловьева. София с его точки зрения проходит путь от трансцендентального божественного знания через изолированное развитие отдельных путей познания реальности (эмпирического, рационального, мистического) к становлению цельного знания и конечное его воплощение в богочеловеческом овладении силами Вселенной.
Предложенный Соловьевым вариант методологического обоснования идеи всеединства самым серьезным образом повлиял на всю последующую философскую мысль России. София выступает у Соловьева не просто носителем и выражением мистической истины, но, в гораздо большей степени, - как носитель идеи цельного знания.