Что касается относительности к средствам наблюдения, то она характерна для всех экспериментальных наук. В зависимости от этих средств по-разному ведут себя микроорганизмы (рассматриваемые, например, в электронный микроскоп), млекопитающие (изучаемые в лабораторных условиях или же в заповеднике), люди (чутко реагирующие на окружающую обстановку).
Варьируя в тех или иных пределах условия эксперимента, исследователь стремится за счет получаемых данных представить единство всей той системы знаний, которая его интересует. Экспериментальные данные – это всего лишь калитка в большой сад, где плодоносят научные гипотезы, описываемые уравнениями.
Интересные возможности экспериментирования связаны с моделированием. Во многих случаях целесообразно замещать изучаемые объекты моделями. М. Вартофский изображает модельное отношение следующим образом: M(S, x, у), "т.е. субъект S рассматривает х как модель у" [11,с.34]. Модель – это, по определению, то, что замещает нечто (в нашем случае изучаемый объект), т.е. репрезентирует его [11.c.11]. Модель может быть любой природы; важно, однако, чтобы с ней можно было экспериментировать. Особое значение приобрело в этой связи компьютерное моделирование. Результаты, полученные в результате экспериментирования с моделью, переносятся затем на изучаемый объект как таковой. Моделирование как экспериментальный метод сродни индукции – с известным риском научной ошибки знание из одной области переносится в другую.
Измерение в гипотетико-дедуктивных и прагматических науках
Разумеется, исключительно важную роль в эксперименте играют измерительные приборы (линейки, часы, термометры, различного рода счетчики и т.п.). Изготовлению прибора предшествует кропотливая работа по научному осмыслению его назначения. Измерительный прибор появляется после того, как становится известно, что следует измерять и каким образом это возможно осуществить. Естественно, иногда измерительные приборы используются необдуманно, но это аномалия.
При измерении сопоставляются качественно одинаковые характеристики. Здесь мы сталкиваемся с вполне типичной для научных исследований ситуацией. Сам процесс измерения, несомненно, является экспериментальной операцией. Но установление качественной одинаковости сопоставляемых в процессе измерения характеристик относится уже к теоретическому уровню познания. Чтобы выбрать эталон единицы измерения какой-либо величины, необходимо знать, какие явления качественно тождественны друг другу. Но качественная тождественность изучаемых явлений выявляется в теории. Как видим, измерение теоретически нагружено.
Обобщим вышеизложенное. Измерение А и В предполагает: а) установление качественной тождественности А и В; б) введение единиц измерения (секунда, метр, килограмм, балл); в) взаимодействие А и В с прибором, который обладает свойством фиксации величин А и В; г) считывание показаний прибора.
До сих пор не обговаривалось специально различие между экспериментированием, с одной стороны, в гипотетико-дедуктивных, а с другой – прагматических науках. Но это различие имеет принципиальнейшее значение. Только в гипотетико-дедуктивных науках, точнее в науках о неживых объектах, и сами изучаемые явления и измерительные приборы представлены в предметном виде. Ситуация резко меняется при переходе к прагматическим наукам. Мотивы, цели, ценности не существуют в форме предметных явлений, таких, которые сводимы к каким-либо материальным взаимодействиям. В силу этого невозможны и приборы по измерению целей и ценностей. Сколько усилий было потрачено на создание прибора по измерению товарных стоимостей, но все оказалось напрасным! Товарные стоимости действительно измеряются (происходит это внутри товарно-денежного механизма), но не посредством прибора, имеющего техническое воплощение.
В прагматических науках, т.е. в науках, внутренняя структура которых определяется прагматическим методом, измерение приобретает характер оценивания. Весьма показательный опыт приобретен на этот счет в экономических науках, прежде всего в связи с исчислением товарных стоимостей.
Товарные отношения были присущи уже первобытным племенам. Члены этих племен умели делать то же самое, что делает современный человек, а именно, сопоставлять стоимости по их величине. Последняя определяется тем, насколько товар действенен в плане достижения поставленной цели.
Согласно трудовой теории стоимости, стоимость товара есть воплощенный в нем труд. Как бы ни трактовалась природа труда, предполагается, что в товарах есть нечто такое, что можно тем или иным способом обнаружить, изучая сам товар и не обращаясь к феноменам мотивов, целей, интересов, предпочтений. Однако все попытки обнаружить это нечто остаются безрезультатными. Отсюда ясно почему для экономических наук характерен не гипотетико-дедуктивный, а прагматический метод.
Именно некритическое следование в определении величины стоимости гипотетико-дедуктивным образцам приводит к желанию представить стоимость как материально-энергетический феномен. В действительности же стоимость есть разновидность ценности.
В теории полезности стоимость ставится в соответствие с потребностями лиц, агентов товарно-денежных сделок. Здесь решающим моментом становится трактовка природы самих потребностей. Если они понимаются излишне натуралистически, то до действенного использования прагматического метода дело так и не доходит. Если же потребности интерпретируются в широком горизонте целей и интересов, то налицо как раз то, что изучается указанным методом.
Последние полвека, а именно после появления ставшей позднее классической знаменитой работы Дж. фон Неймана и О. Моргенштерна [12] определение величины стоимости связывается с "игровой стратегией", с теорией игр и ее математическим обеспечением.
Крайне важно понимать, что теория игр, а также теории принятия решений появляются в контексте проблем измерения прагматических параметров далеко не случайно. Измерение в прагматических науках выступает как игра, интеллектуальное соревнование оценок и их обоснований. Языковые игры, излюбленный предмет рассуждений философов конца XX века, – органичный момент процесса измерений в прагматических науках. Разумеется, они используются и в гипотетико-дедуктивных науках, но здесь их функции другие, нежели в прагматических науках. В гипотетико-дедуктивных науках языковые игры являются инструментом углубленного понимания теории и фактов, над ними довлеет реальность материальных фактов. В прагматических науках факты не обладают материальной природой, они выступают теперь в виде мотивов и целей, их в принципе невозможно изучать посредством физико-химических воздействий. Мотивы и цели не подвластны рентгеновскому анализу, их приходится обсуждать и оценивать. Процесс этот может осуществляться более или менее успешно, о чем свидетельствует определенность практики межсубъектных отношений, которая стимулирует появление новых прагматических концепций и наук.
Наш пример с измерением величин стоимостей весьма показателен во многих отношениях. Он подтверждает, что в прагматических науках: а) процесс измерения возможен; б) этот процесс описывается развитыми математическими теориями (например, теорией игр); в) вводятся единицы измерения и соответствующие шкалы (сравните рубль и копейку с долларом и центом); г) используемые математические средства задают правила вычисления (метрику) измеряемых прагматических величин; д) невозможно изготовить технический прибор для измерения прагматических характеристик.
Заслуживает упоминания вопрос о материальных носителях ценностей, каковыми являются, в частности, не только предметные тела товаров, но и людей. В упомянутых выше и сходных с ними ситуациях предметом интереса являются не тела как таковые, а их взаимосвязь с ценностями. Все, что происходит в мире прагматических наук, так или иначе всегда связано с определенными материальными носителями. В этой связи, естественно, приходится изучать как сами материальные носители, так и их соответствие ценностям. Указанную взаимосвязь можно выразить в виде простой символической формулы: ν=f(m), где ν – ценность (ее величинами выступают оценки), т – совокупность чисто природных характеристик материального носителя. Сведения о них исследователь получает благодаря эксперименту, проводимому в соответствии с гипотетико-дедуктивным методом. Именно так изучается, например, генофонд людей и животных. Ценности (ν) определяются прагматическим методом (это имеет место также при исследовании психических свойств животных).
Изучение рассматриваемой функциональной зависимости требует сочетания достоинств обоих методов – гипотетико-дедуктивного и прагматического – и присущих им экспериментальных баз. Что касается функциональной зависимости между прагматическими и материальными параметрами, то она, как показывает история роста научного знания, не является однозначной. Часто характер этой зависимости не удается зафиксировать в виде той или иной, пусть достаточно сложной математической формулы. Как бы то ни было, нет сомнений в том, что т и v взаимосвязаны (так, существует определенная связь между энергоемкостью товаров и их стоимостями, между характером нейрофизиологических процессов головного мозга человека и животных и их поведением, между ростом человека и его красотой).
Анализ формулы ν = f(m) позволяет уточнить наши представления о многих науках, в которых доминирует либо прагматический, либо гипотетико-дедуктивный метод. Рассмотрим, например, биологические науки. В силу научной специализации часть исследователей, так называемые биофизики, изучают исключительно материальную составляющую (т). Биофизика – это физика живого, являющаяся разновидностью физики. А, например, зоопсихология – уже прагматическая наука, которая изучает психику животных и является отраслью психологии. В биологических науках большое внимание уделяется соотношению материальной структуры организмов и выполняемых ими функций. Чем более неоднозначной является эта связь (речь идет, по сути, о функции f в формуле ν = f(m)), тем в большей степени приходится подключать прагматический метод и коррелирующиеся с ним методы измерений.