Философия киников оказала значительное влияние на последующую философскую мысль (стоицизм, руссоизм, толстовство), религиозную (аскетизм в форме юродства и странничества) и утопического социализма и коммунизма (равенства на основе бедности, безгосударственная общественная жизнь). Особо следует отметить кинический вклад в философское отношение к жизни. Оно обогатилось приемлемой для каждой личности установкой: необходимо быть готовым к неблагоприятным внешним обстоятельствам разного рода, природным и социальным катаклизмам, за которыми обычно следует резкое понижение материальной обеспеченности. Стать защищённым от всякого удара извне можно не иначе, как обретя внутреннюю духовную свободу, которая даёт личности способность контролировать и держать в узде запросы своей плоти. Человек массы как правило не способен на такой контроль, не выдерживает удара извне, паникует и преждевременно уходит из жизни.
Новые подходы к объяснению смысла жизни возникли со становлением и расцветом иррационалистической философии в ХIХ и ХХ вв. В неё вошли, прежде всего, такие течения как философия жизни (Дильтей, Бергсон и др.), философия истории (Шпенглер) и экзистенциализм (Камю, Сартар, Хайдеггер и др.). Французский экзистенциалист Камю назвал вопрос о смысле жизни основным вопросом философии и соответственно жизни. Излагая этот вопрос, не будем следовать одному какому-либо автору, а дадим обобщённое решение этого вопроса с точки зрения иррационализма в целом.
Вопрос о смысле жизни возникает в связи с тем, что человеческое существование неминуемо завершается смертью. Поскольку такая грустная участь ожидает каждого человека, постольку у всех возникают сходные вопросы: зачем живём, чем оправдать своё короткое существование, каким смыслом наполнить жизнь, чтобы она была прожита не впустую, не зря. Способность задавать себе такие вопросы – это своего рода пробуждение к деятельной жизни и появлению чувства ответственности перед семьёй, обществом и родом. К сожалению, далеко не каждый человек способен ставить перед собой значимые цели, практическое решение которых могло бы сохраниться в памяти потомков. Многие живут впустую: работают, едят, пьют и решают вопросы, не выходящие за пределы повседневного быта. Такая жизнь есть одно из проявлений бессмысленности существования по причинам собственного недомыслия. О бессмысленности существования животных говорить вообще не приходиться, поскольку они не знают о грозящей им смерти, как и о времени своего рождения.
Факт неминуемой смерти есть свидетельство объективного отсутствия смысла жизни как такового. Ни каких смыслов, а они суть идеи, нет вне нас, вне нашего сознания. Смысл жизни как идея, как понятие возникают у человека в промежутке между появляющейся зрелостью и смертью. И каждый возникающий смысл может быть только субъективным, не совпадающим с другими смыслами. Идеологические химеры относительно объективности смысла жизни и каких-то таинственных мистических сил, способных предопределять цели и поступки людей, абсолютно бездоказательны. Созданием таких химер занимаются, как было отмечено выше, обычно фанатичные провидцы, пророки, спасители, не имеющие элементарной грамотности и полуобразованные идеологи, преследующие корыстные политические цели – захват государственной власти.
Смерть бывает естественной, как результат старения организма и противоестественной, преждевременной. Большинство людей уходят из жизни досрочно. Причины этому разные: как природного порядка (землетрясения, наводнения и др.), так и социального. Доля социальных причин преимущественна. Их трудно перечислить (войны, революции, бандитизм, пьянство, наркотики и проч.), ещё труднее объяснить.
Любая смерть – проявление бессмысленности человеческого существования и бессмысленности его социального бытия. Человечеству суждено разделять общую участь бессмысленности Вселенной, растительного и животного мира. Всё что существует в мире, существует не для чего. Рождаются и гибнут галактики, растения, амёбы и люди – бесконечный процесс, не ведающий цели, не знающий идеалов. К урочной смерти люди относятся спокойно, понимая, что человечество не занимает в мире привилегированного положения и что смерть каждого неизбежна. Неурочная смерть порождает у них тревогу (досрочное расставание с жизнью для здорового, полного сил человека неприемлемо) и побуждает мыслителей задумываться над природой таких явлений как тяга людей к совершению насилия ради корысти или ради получения садистского удовольствия, тяга к одурманиванию себя наркотическими средствами до смертельного исхода, тяга к отрицанию, разрушению, уничтожению ценностей, тяга к бытовой склочности, тяга к национальной и расовой ненависти и т. д. Эти и многие другие явления повторяются из века в век, становясь более изощрёнными. Все попытки объяснить природу деструктивных явлений остаются безуспешными. А это означает, что жизнь в нравственном отношении качественно не меняется, её бессмысленность сохраняется. Те, кто обрёл субъективный смысл жизни, теряют его с приходом старости, болезней и смерти. Те, кто (а их большинство) оказался не способным обрести его в силу какой-то прирождённой слабости своего духа, проживают жизнь вхолостую. Разбудить их от духовной спячки не может ни расширяющаяся духовная сфера, ни рост всеобщей грамотности, ни научно-технический прогресс.
В отличие от краткой жизни индивида, жизнь рода человеческого не заканчивается скоротечной смертью: зародышевая плазма, обладающая потенциальным бессмертием, благодаря наследственности переходит из поколения в поколение, обеспечивая сохранность рода. Казалось бы, у рода должны быть вечные и всеобщие жизнеутверждающие идеалы смысла жизни, обеспечивающие его процветание. Однако таких идеалов не существует. Потенциальное бессмертие рода – явление биологическое и, само по себе не нуждается ни в каких идеалах. Попытки идеологов создать вечные социальные идеалы (коммунизм, тысячелетний рейх, рай в надзвёздном мире) не идут дальше создания утопий. Причина этому одна – отсутствие универсальных законов развития общества. Их отсутствие означает, что исторический процесс есть совокупность всего того, что делается всеми участниками жизни: добрыми и злыми, умными и глупыми, честными и бесчестными, коммунистами и демократами, патриотами, богатыми и бедными и т.д. Всё что делается, делается без плана, «на глазок», по чувству внутренней уверенности. Поэтому жизненный процесс противоречив, неустойчив, конфликтен, непредсказуем, а конкретным воплощением такого состояния являются войны, революции, насилие, грабежи, убийства и проч.
Отсутствие объективного смысла жизни вызывает у людей, и прежде всего у образованной части общества, потребность найти субъективные смыслы, которые бы служили мировоззренческой опорой для обеспечения достойной человеческой жизни, отличной от животного существования. Реализацией этой потребности традиционно занимается философия. Интенсивный поиск смысла жизни начинается в послекантовский период. Его осуществляют представители баденской школы неокантианства – Виндельбант и Риккерт. Отталкиваясь от Канта и Лотце, они создали новый раздел философии – аксиологию, как учение об общезначимых ценностях, имеющих непреходящее, вневременное значение. В XX веке появляются работы, специально посвящённые субъективному смыслу жизни (Е.Н.Трубецкой, С.Франк, В.Франкл и др.)
В настоящее время под ценностью понимается то, что чувства и разум людей диктуют признать стоящим над всем и к чему можно стремиться, созерцать, относиться с уважением, признанием, почтением. К ценностям высшего порядка относятся истина, добро, красота, свобода, мудрость (философия) и др., словом, все духовные идеалы и принципы интеллигибельного мира. К ценностям второго порядка относятся вещи и предметы, создаваемые для удовлетворения материальных потребностей.
Духовные ценности притягивают к себе внимание человека поднявшегося до уровня личности. Он относится к ним с уважением, признанием, почтением. Вещные ценности притягивают к себе внимание человека массы, и он относится к ним с не меньшим почтением, чем личность к духовным. Оба ряда ценностей становятся двумя полюсами ценностного отношения к миру. Они, каждый по своему, определяют нравственные поступки людей по всему диапазону их взаимоотношений, по всем ключевым точкам, где расходятся их интересы.
Духовные ценности качественно отличаются от материальных.
Во-первых - Человек отличается от любых других существ наличием абстрактных идеалов и принципов, создаваемых разумом, что делает его собственно человеком, а не просто живым существом. Материальная обеспеченность, даже самая высокая, сама по себе не делает человека духовным. Она создаёт лишь предпосылки для развития духа. Вещи, предметы выполняют в этом отношении только служебную роль.
Во-вторых - Духовные ценности не содержат в себе корысти и следовательно не вызывают нравственных коллизий и не ведут к правовым нарушениям. Личность стремится к ним ради них самих, а не ради чисто материального интереса, выгоды или чувственного удовольствия.
В-третьих - Духовные ценности являются источником и основой нравственных, правовых, эстетических и других норм, упорядочающих социальную жизнь общества. Вещные ценности не создают упорядочающих норм, а скорее подрывают их, поскольку вызывают корыстные побуждения.