подобой психической деятельности необходимы 3 осн. функциональных блока (или 3 осн. аппарата) мозга - блок, обеспечивающий регуляцию тонуса или бодрствования, блок получения, переработки и хранения инфор-I нации, поступающей из внешнего мира, и блок программирования, регуляции и контроля психической деятельности. Теория системной динамической локализации Икихических функций Л. является крупным достижением отечественной психологической науки, вкладом в «яровую психологию.
С о ч.: Этюды по истории поведения. М., 1930,1993 (совм. с Л. С. Выготским); Высшие корковые функции человека и их нарушения при локальных поражениях мозга. М.,1969; Об историческом развитии познавательных процессов. М., 1974; Основы нейропсихологии. М., 1973; Основные проблемы нейролингвистики. М., 1975; Язык и сознание. М., 1979; Этапы пройденного пути. Научная автобиография. М., 1982; Психологическое наследие: Избр. труды по общей психологии. М, 2003 (есть список научных работ Л. и работ о нем).
Л и т.: А. Р. Лурия и современная психология: (Сб. ст. памяти А. Р. Лурии). М., 1982; Хамская Е. Д. А. Р. Лурия. Научная биография. М., 1992; Лурия Е. А. Мой отец А. Р. Лурия. М., 1994. А. Н. Ждан
ЛЮБОМУДРЫ («Общество любомудров») - философский кружок молодых московских интеллектуалов - «архивных юношей». Был образован кружок в 1823 г. и просуществовал 2 года, до декабря 1825 г., когда при организационной ликвидации были сожжены все его документы; по свидетельству его историографа Кошелева, «главными участниками» были князь Одоевский, Веневитинов (секретарь), И. В. Киреевский, Кошелев, Н. М. Рожалин, В. П. Титов, Шевырев, Н. А. Мельгунов, достаточно близки к кружку были Погодин, А. С. Хомяков,
B. К. Кюхельбекер. Ведущими теоретиками среди Л. были Одоевский и Веневитинов. Сам термин «любомудрие» был выбран сознательно для подчеркивания своего отличия от фр. просветительской философии. В ст. «Секта идеалистико-элеатическая» Одоевский писал: «До сих пор философа не могут себе представить иначе, как в образе французского говоруна XVIII века, - много ли таких, которые могли бы измерить, сколь велико расстояние между истинною, небесной философией и философией Вольтеров и Гельвециев» (Мнемозина. 1825. Ч. 4.
C. 163). В среде Л. господствовала нем. философия (Кант, Фихте, Шеллинг, Окен, Геррес). Влияние нем. философии можно считать одной из типологических характеристик миросозерцания Л. Второй характеристикой подобного рода можно считать рус. романтизм (Романтизм философский). Почти все Л. в философском плане были романтиками в их обращенности к осн. романтическим принципам - национализму, индивидуализму и универсализму. Мн. исследователи упрекают Одоевского и Веневитинова за незавершенность их соч., за незаконченность их философских учений, тогда как это было лишь следование одному из романтических принципов -«zum fragmentarische Welt und Leben», к-рое по форме выражалось в афористической фрагментарности. С одной стороны, в этом можно увидеть подражание соч. Л. Тика и Новалиса, с др. же стороны, это было выражением романтической сопряженности философского текста и дискретности индивидуализированного бытия. На миропонимание Л. значительное влияние оказала и эпоха александровского мистицизма с его повышенным интересом к нем. философской мистике. Самым крупным памятником литературы любомудрия и рус. романтизма можно считать философский роман Одоевского «Русские ночи», к-рый был насквозь пропитан любомудрием, «романтикой и метафизикой» (Котляревский Н. А. Старинные портреты. Спб., 1867. С. 152). «Чистым любомудром» можно считать только лишь одного Веневитинова, умершего очень молодым. Для Одоевского любомудрие было важным, но лишь одним из этапов длительной эволюции его философско-эстетического миросозерцания. Киреевский и Кошелев стали видными деятелями славянофильства: 1 -й - теоретиком, 2-й - издателем журн. «Русская беседа». Шевырев и Погодин стали проф. Московского ун-та, а Мельгунов - музыкальным критиком. Пристрастие к нем. философии и к нем. романтической литературе привело Л. к мысли о том, что «истинные поэты были всегда глубокими мыслителями, были философами». Если задача философии понималась ими как учение о познании, то пути философии трактовались в духе трансцендентализма. Л. настойчиво обсуждали мысль о необходимости построения самостоятельной рус. философии, «опираясь на твердые начала философии». «Россия найдет свое основание, свой залог самобытности и своей нравственной свободы в философии». В определенном смысле эти идеи нашли свое воплощение в философских изданиях Л. -«Мнемозине» и «Московском вестнике». Миросозерцание Л. развивалось в русле мирового и рус. романтизма и в этой связи не обрело черты строгой философской системы; это был своеобразный комментарий к культуре в форме весьма развитой философской эстетики.
Лит.: Кошелев А. И. Записки (1812-1883). М., 1991; Пят-ковскийА. П. Князь В. Ф. Одоевский и Д. В. Веневитинов. Спб., 1901; Сакулин П. Н. Из истории русского идеализма. Князь В. Ф. Одоевский. М., 1913. Т. 1, ч. 1; Манн Ю. Из истории русского романтизма. М., 1988; Каменский 3. А. Московский кружок любомудров. М., 1980; Сахаров В. И. Из истории русского романтизма. М., 1988; Песков А. М. У истоков русского философствования: шеллингианские таинства любомудров // Вопросы философии. 1994. № 5,Аронсон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. М., 2001.
А. И. Абрамов
МАГНИЦКИЙ Михаил Леонтьевич(23.04(4.05).1778, Москва - 21.1 0(2.11). 1844, Одесса) - общественный и государственный деятель консервативной ориентации, публицист. Внук Л. Ф. Магницкого, автора учебника «Арифметика». Образование получил в Благородном пансионе при Московском ун-те. После службы в Преображенском полку и Коллегии иностранных дел в 1810 г. занял должность статс-секретаря Департамента законов Государственного совета. Но падение Сперанского, с к-рым он сблизился, прерывает его карьеру. Обвиненный в «намерении ниспровергнуть существующий порядок», М. был отправлен в ссылку в Вологду. В 1816-1819 гг. М. - вице-губернатор в Воронеже, губернатор в Симбирске, член Главного правления училищ при Министерстве духовных дел и народного просвещения. В течение последующих 7 лет был попечителем Казанского учебного округа. В 1826 г., обвиненный в развале работы и финансовых злоупотреблениях, выслан под надзор полиции в Ревель; с 1834 г. ему определено жить в Одессе. До вологодской ссылки М. разделял нек-рые либеральные взгляды, что особенно проявилось в его участии в реализации проектов Сперанского. После ссылки он становится убежденным консерватором. В нач. 20-х гг. М. способствовал ужесточению цензуры в России (нек-рые его идеи были использованы при подготовки Цензурного устава 1826 г.). В частности, он предлагал запрещать произв., подвергавшие сомнению Священное Писание. Особенно ярко М. проявил себя как гонитель философии. Утверждал, что наряду с «положительными» - обязательными для университетского курса науками есть и меняющиеся каждые 20 лет науки «мечтательные». В перечне последних он называл и философию. Преподавать же философию, по его мнению, следует так, чтобы слушатели сразу «могли видеть разницу между мудростью земной и небесной». М. обратился с запиской к министру, в к-рой обосновывал необходимость исключения философии из учебных программ, т. к. «нет никакого способа излагать ту науку только согласно с учением веры». В ст. «Обломок от философского мозаика степного отшельника, помещика села Спасского, Саратовской губернии М. Простодумова» М. писал, что философия может лишь «облекать ереси в новые формы», тогда как религия способна предохранять науки от загнивания и разложения и что «отравленные» философией науки помогают готовить в России заговор не только против Бога, но и против царя. Лишь воспитание в духе почитания и православия, и государя позволяет рус. людям стать полноценными подданными,
способными доблестно служить России. Историю народного воспитания в России он разделил на 4 этапа: если на 1-м этапе вверенное духовенству народное воспитание основывалось на православии, то на 2-м оно уже отделено от церкви и удалено от православия, 3-й неблагоприятно отличается проникновением в народное воспитание духа «философизма английского и французского», а 4-й усугубляется «развратом философии германской», масонством и пр. Полагая, что нем. философия способна принести серьезный вред народному воспитанию в России, М. в 1823 г. направил в Главное правление училищ донос на проф. Давыдова, к-рого обвинил в «следовании безбожному учению Шеллинга». В опубликованных позже работах, он яростно нападал на Гегеля, выступал против проникновения в Россию идей европейской философии - «холодно-богохульной в Англии, затейливо-ругательной во Франции, грубо-чувственной в Испании, теософо-иллюминатской в Германии». В ст. «Судьба России», характеризуя осн. особенности развития народного воспитания, он определял допетровскую эпоху как период «младенчества» и «чистоты», позитивно оценивал монголо-татарское нашествие, утверждал, что внешнее порабощение способствовало развитию внутренних духовных потенций рус. народа. Отделившее Русь от Европы монголо-татарское нашествие, по М., было величайшим благом для православной страны. «Она радуется тому, - пишет он, - ибо верит, что угнетатели ее, татары, были спасителями ее от Европы». В послепетровскую эпоху во многом утратившая свой национальный характер Россия «окрепла государственно, но ослабла духовно». Хотя в сближении ее с Европой, по мнению М., нуждается отнюдь не Россия, а Европа. Только так европейские народы смогут себя духовно очистить и совершенствовать, но Россия для них недостижимый идеал.
С о ч.: Два доноса в 1831 г. Всеподданнейшие письма М. Магницкого императору Николаю об иллюминатах // Русская старина. 1899. №1-3; Голос над гробом Гегеля // Радуга. 1832. №1; Краткий опыт о народном воспитании // Русская философия: Новые исследования и материалы. Спб., 2001; Судьба России//Радуга. 1833. №8.