Л и т.: Аксаков И. П. Предание Церкви и предания школы // Богословский вестник. 1908. Т. 1; Аникин В. 77. Теория фольклорной традиции и ее значение для исторического исследования былин. М., 1980; Арсеньев Н. С. Из русской культурной и творческой традиции. Франкфурт, 1959;Ленин В. И. От какого наследства мы отказываемся // Полн. собр. соч. Т. 2; Маркарян Э. С. Узловые проблемы культурной традиции // Советская этнография. 1981. № 2; Плохое В. Д. Традиции и общество. М., 1982; Пономарев П. П. Священное Предание как источник христианского ведения. Казань, 1908; Суханов И. В. Обычаи, традиции и преемственность поколений. М., 1976; Трубецкой Н. С. Наследие Чингисхана. М., 1999; Филевский Иоанн. Учение Православной Церкви о Священном Предании. Харьков, 1902; Чистов К. В. Народные традиции и фольклор. М., 1986.
В. В. Аверьянов
ТРАНСРАЦИОНАЛЬНОСТЬ (от лат. trans - за, по ту сторону; ratio - разум, рассудок) - термин Франка, выражающий объективную непостижимость всех проявлений бытия как нераздельного единства рациональности и иррациональности, уходящего корнями в божественное всеединство. Знать Т., к-рая непосредственна, конкретна и доступна переживанию, можно только благодаря «умудренному неведению» (аналог «ученого незнания» Николая Кузанского), на основе к-рого Франк конструирует правила «антиномистического познания» (см. Антиношам). Уже в работе «Предмет знания» (1915) Франк понимает всеединство как «металогическое единство». В более позднем философском произв. «Непостижимое. Онтологическое введение в философию религии» (1939) три слоя бытия - предметное бытие, человеческое бытие и их первооснова (всеединство) - отождествляются Франком с трансрациональным, к-рое доступно только металогическому, или сверхрациональному, трансрациональному знанию. «...Верховенство подлинного знания принадлежит лишь тому углубленному взору, который проникает в трансрациональность, т. е. непостижимость или необъяснимость бытия». Трансрациональное трансдефинитно (выше всяких определений) и трансфинитно, т. е. обладает «избыточной полнотой». В предметном бытии Т. связана с неустранимой трансцендентностью мира, с безграничным океаном непознанного, с «потенциальностью» бытия, а также с такими, напр., феноменами, как конкретная индивидуальность, к-рую невозможно уловить в понятиях. На уровне человеческого бытия Т. обнаруживается как единство непосредственного бытия («я есмь») и уникального конкретного всеединства - «самости». Свою субъективность, или «кажущееся бытие», человек, согласно Франку, может преодолеть только в трансцендировании - в устремленности «вовне» (в отношение «я - ты») и «вовнутрь». Отношение «я -ты» понимается как трансрациональное единство тайны страха и вражды с тайной любви. Взятое со стороны единства и порядка, это отношение образует трансрациональное бытие «мы». Самое полное и глубокое обнаружение отношения связано с любовью. Трансцендирование «вовнутрь» характеризуется трансрациональным взаимопроникновением «души» и всеединства как «духа», совершающимся в «самости» человека, в результате чего образуется личность. На уровне первоосновы Франк обнаруживает трансрациональный «знак» всеединства в реальности - красоту. Приближаясь ко всеединству, человек узнает его как трансрациональный первоисточник жизни, как «Божество», к-рое полагает реальность вне себя и вместе с тем имеет ее в себе и через себя. Безличное непостижимое «Божество» впервые обретает имя «Бог» в конкретном единстве с конкретным человеком, становясь близким и осязаемым, но тем не менее сущно-стно непостижимым. Происхождение зла (небытия), согласно Франку, тоже трансрационально: это некое перерождение, надтреснутость мира, связанные с выпадением его из гармонического всеединства. У ряда философов, близких к метафизике всеединства, встречаются идеи, перекликающиеся с понятием Т. Так, согласно Козлову, в многообразном чувственном опыте дается «прикровенная истина» единства всех вещей, коренящегося в Боге. В. С. Соловьев считал, что «сквозь» мир усматривается абсолютное и бесконечное «Всеединство». Флоренский прозревал за видимым многообразием бытия вечное «мистическое единство», тварную Софию. У Булгакова было живое ощущение творческой неистощимости и безграничности мира, благодаря «океану» софийного бытия. Карсавин описывал «Всеединство» следующим образом: это «Существо, совершеннее коего нет ничего и помыслить нельзя, все в себе заключает» - и «иное», и Абсолют.