Представляемое — это то, что вызывает представление, как, например, белое или холодное, и вообще все, что может воздействовать на душу, есть представляемое.
Воображение — это призрак, впечатление, возникающее в душе, но без представляемого, как, например, если бы кто-нибудь боролся с тенью и пустотой; представление имеет своим основанное представляемое, воображение нет.
Воображаемое — это то, к чему мы влечемся в тщетном движении воображения; это то, что происходит у душевнобольных и одержимых.
Диоген Лаэртский VII. (50) Существует различие между представлением и воображаемым; воображаемое — это видимость мысли, как это бывает в сновидениях, а представление — это отпечаток на душе, то есть изменение, как это показывает Хрисипп в двенадцатой книге о душе. В то же время нельзя этот отпечаток считать следом от перстня с печатью: ведь не может много следов в одно и то же время возникнуть на одном и том же месте. Под представлением понимается отпечаток, след и знак от существующего, который не может
477
возникать от несуществующего. (51) По мнению стоиков, одни представления чувственные, другие нет. Чувственные те, что воспринимаются одним или несколькими органами чувств, нечувственные те, что постигаются мышлением, например бестелесное и все прочее, постигаемое [только] разумом. Чувственные представления возникают от существующего, и им сопутствует наше согласие и одобрение. Имеются и мнимые представления, как будто возникающие от существующих [вещей]. Далее, одни представления разумные, другие неразумные: разумные присущи разумным существам, неразумные — лишенным разума. Представления разумные — это мысли, а неразумные еще не получили названия. Кроме того, одни связаны со знанием дела, другие нет, поэтому мысленный образ рассматривается по-разному человеком сведущим и несведущим.
Диоген Лаэртский VII.(45) Представление — это отпечаток на душе, а название взято от следов, получаемых на воске от печатки перстня. (46) Среди представлений одни постигающие, другие непостигающие.
Цицерон Acad. prior. II145. Никто, кроме мудреца, ничего не знает. И это Зенон разъяснял жестом: показав свою руку с вытянутыми пальцами, он говорил: «Вот образ»; затем, немного согнув пальцы, заявлял: «Вот согласие»; наконец, полностью сжав пальцы в кулак, он восклицал: «А это постижение». На основании такого уподобления он дал этому явлению не употреблявшееся ранее название katalepsis '. Затем он протягивал левую руку и, сильно сжимая ею кулак, говорил, что это знание, которым никто, кроме мудреца, не обладает. Но даже [сами стоики] обыкновенно не говорят, кто мудрец или кто был таковым.
Диоген Лаэртский VII48—49. Вот что говорит Диокл из Магнесии в своем «Обзоре философов»: «Стоикам угодно придавать главное значение учению о представлении и ощущении, так как мерило, при помощи которого познается истинность вещей, есть по роду своему представление и так как учение о признании, постижении и мышлении, предшествующих всему другому, не возникает без представления. Действительно, сначала появляется представление, затем мышление,
478
способное выражать то, что вызвано представлением, и передавать его речью».
Диоген Лаэртский VII 54. Стоики говорят, что мерилом истинности бывает постигающее представление, то есть исходящее от существующего, как об этом говорит Хрисипп в двенадцатой книге о явлениях природы, а также Антипатр и Аполлодор. Боэт допускает больше мерил: ум, ощущение, стремление и знание. Но Хрисипп, не соглашаясь с ним, в первой книге о разуме говорит, что мерилами служат ощущение и предвосхищение. А предвосхищение — это прирожденное понимание общего. Другие же из более ранних стоиков считают мерилом верное рассуждение, как это делает По-сидоний в книге о мериле.
Диоген Лаэртский VII 52. По мнению стоиков, ощущение — это пневма, которая исходит от управляющей силы [души] и простирается на чувства, а также постижение с помощью чувств и устройство органов чувств, коего некоторым людям недостает. Действие [органов чувств] стоики называют ощущением. По их мнению, постижение происходит или через ощущение, как, например, [постижение] белого и черного, шероховатого и гладкого, или посредством разума, как, например, [постижение] того, что выведено на основании доказательства, например что боги существуют и что ониосуществляют провидение.
Псевдо-Плутарх de plac. phil. IV 4. Стоики говорят, что душа состоит из восьми частей: пять чувств — зрение, слух, обоняние, вкус, осязание; шестая часть — голос; седьмая — воспроизводительная часть; восьмая — управляющая, которая распоряжается всеми остальными и пользуется своими орудиями, как осьминог щупальцами.
[Б. Диалектика]
Диоген Лаэртский VII.(41) Что касается логики, то некоторые говорят, что она подразделяется на два предмета: риторику и диалектику. Одни присовокупляют способ определения и то, что касается правил и мерил, другие исключают учение об определениях. (42)... Риторику они считают умением хорошо говорить, излагая
479
что-то, а диалектику — умением правильно вести беседу, ставя вопросы и давая ответы. Поэтому ее определяют также как знание истинного и ложного и того, что не есть ни то ни другое. Самое риторику они делят на три части: совещательную, судебную и торжественную. (43) К ней относится нахождение [доводов], способ выражения, расположение [слов] и способ произнесения. Сама риторическая речь состоит из вступления, изложения, возражения [противнику] и заключительной части. Диалектика делится на части, из которых одна касается смысла, другая — словесного выражения... (45)... Они говорят, что учение о силлогизмах очень полезно. В самом деле, силлогизм обладает доказательной силой, что содействует образованию правильных положений, упорядочивает знания, укрепляет нашу память. Само же рассуждение состоит из посылок и заключения. Силлогизм — это вытекающее из них умозаключение. Доказательство — это рассуждение, делающее вывод о менее понятном через более понятное... (46) Диалектика, говорят они, необходима, она прекрасное качество, охватывающее как вид [другие] прекрасные качества: неторопливость, подсказывающую нам, когда следует и когда не следует соглашаться; осмотрительность, содействующую приведению доводов против кажущегося правдоподобным, чтобы не поддаться ему; (47) неопровержимость — силу в доводах, чтобы не отклоняться от них к противоположному; серьезность — способность приводить представления· к правильным суждениям. Само же знание, говорят они, — это верное постижение или надежное средство закрепить представления силой разума. Без диалектического познания мудрец не будет безупречным в рассуждении. Ведь именно при помощи диалектики распознают истину и ложь, различают суждение убедительное и суждение сомнительное. Без диалектики невозможно ни правильно спрашивать, ни правильно отвечать. (48) Опрометчивость в высказываниях распространяется на существующее, что приводит тех, кто неискушен в представлениях, к непристойному поведению и легкомыслию. И нет иного средства у мудреца, [кроме диалектики], обнаружить остроту своего ума, проницательность и умение рассуждать. Один и тот
480
же человек должен правильно говорить и правильно размышлять, а также рассуждать по поводу высказанных положений, отвечать на вопросы, и все это свойственно человеку, сведущему в диалектике.
Диоген Лаэртский VII. (55) Что касается диалектического познания, то большая часть [стоиков] единодушно считает, что следует начинать с изучения звука. Звук — это колыхание воздуха, или, как говорит Диоген Вавилонский в своем «Искусстве речи», одному лишь слуху свойственное восприятие... По [учению] стоиков, звук — это также тело, как говорит Архедем в [сочинении] о голосе, Диоген, Антипатр, а также Хрисипп во второй книге о явлениях природы. (56) Ведь все, что оказывает действие, есть тело. Оказывает действие и звук, поскольку он переходит от произносящего его к слушающему.
[II. ФИЗИКА]
Диоген Лаэртский VII. (132) Физику они делят на учения о телах, о началах, о стихиях, о богах, о конечном, о пространстве, о пустоте. Это — деление по видам. По родам же физику делят на три учения — о мироздании, о стихиях и о причинах. Учение о мироздании они делят на две части. Одна часть, общая у них с математиками2, изучает неподвижные и блуждающие звезды, исследует, например, такого ли размера солнце, каким оно нам кажется; сходным образом она исследует луну, 8 также вращение [звезд]. (133) Другая часть, которая касается только физиков и которая исследует природу мироздания, доискивается, состоят ли солнце и звезды из материи и формы, сотворено ли мироздание или не сотворено, наделено ли оно душой или нет, преходяще ли оно или непреходяще, управляется ли провидением или нет и т. д. Учение о причинах также состоит из двух частей. Одна из них, общая с исследованиями вра-чевателей, исследует управляющую силу души и то, что происходит в душе, ее семена и прочее тому подобное. Другая часть, на которую притязают также математики, исследует, как мы воспринимаем зрением, какова причина отражения в зеркале, как образуются облака, гром, радуга, ореол, кометы и т. п. (134) Они полагают,
что существуют два начала всего: деятельное и страдательное. Начало страдательное — это материя, бескачественная сущность; начало деятельное — это находящийся в материи разум, бог. Ведь он, будучи вечным, создает каждую вещь посредством всей материи. Это учение было изложено Зеноном из Кития в его книге о сущности, Клеанфом в его книге об атомах и Хрисип-пом в конце первой книги о явлениях природы, Археде-мом в книге о стихиях и Посидонием во второй книге его «Учения о природе». Они различают начала и стихии: первые несотворены и неуничтожимы, стихии же гибнут от воспламенения3. Кроме того, начала бестелесны и лишены формы, стихии же имеют форму. (135)... Бог, ум, судьба, Зевс — это одно, и называется он многими другими именами. (136) Сначала, будучи самим по себе, он всю сущность посредством воздуха превратил в воду. И подобно тому как в семени содержится зародыш, он помещает во влаге образовательное начало4 мироздания, делая, таким образом, материю пригодной порождать вещи, которые потом появились. Затем он создал прежде всего четыре стихии: огонь, воду, воздух, землю. Так рассуждают Зенон в книге о Вселенной, Хрисипп в первой книге о явлениях природы и Архедем в одной из книг о стихиях. Стихия — это то, из чего как из первоначального происходит все рождающееся, и то, на что как последнее все разлагается. (137) Четыре стихии вместе образуют бескачественную сущность — материю. Огонь — это теплое, вода — влажное, воздух — холодное, а земля — сухое; но и в воздухе находится что-то из последней стихии. Выше всего находится огонь, который называют эфиром и в котором сначала возникает круг неподвижных звезд, а потом круг блуждающих звезд. Затем следует воздух, потом вода и, наконец, земля — основание всего, находящееся в центре всего.