Люди свободны в выборе средств для достижения поставленных целей. Концепция свободы воли развертывается у Сартра в теории “проекта”, согласно которой индивид не задан самому себе, а проектирует, “собирает” себя в качестве такового.
Исходя из такой философии цель жизни – построить себя как личность, не опираясь на общество, т.к. жить в этом обществе, согласно Сартру, как живет в нем “довольное собой сознание”, можно лишь отказавшись от себя, от личной подлинности, от “решений” и “выбора”, переложив последние на чью-либо анонимную ответственность - на государство, нацию, расу, семью, других людей. Но и этот отказ - ответственный акт личности, ибо человек обладает свободой воли. Только с помощью свободы и ответственности каждый человек в отдельности создает свою сущность.
Философия экзистенциализма признана дать лишь некоторые ориентиры для поведения человека в мире, «осветить» экзистенцию и приблизить человека к трансценденции, помочь понять абсурдность жизни, принять эту абсурдность и существовать с ней, создавая свою сущность, тем самым, приближаясь к «безусловному бытию», которое непостижимо для научного познания, но имманентно присуще человеку.
Экзистенциалисты мне близки отрицанием каких-либо конечных значимых целей в жизни человека. «Суета сует и томление духа» (Ветхий Завет, Эккл.) – вот что такое жизнь человека. Она находится в свободном парении, и для любителей истины важно понять, что «целей нет», что «Бог умер», что «для человека нет алиби», что «мы живем для смерти». Жизнь пуста, но ее можно легко наполнить, приняв все вышеуказанное. Смысл жизни появляется в ней самой, в существовании, в проживании, в процессе. Еще Гегель нам дал понять, что лично индивиду ничего не светит в этом мире, но в целом его жизнь имеет определенные потенции, которые можно развернуть на благо человечества. А заодно и субъект жизни порадуется, насколько этот мир забавен.
В философии славянских мыслителей и писателей сквозят идеи всеединства, гармонии, любви, природы. Все люди как один род связаны между собой общим смыслом, который проявляется в указанных понятиях
Например, странствующий украинский философ XVIII века Г.Сковорода, умел согласовывать свои действия со своими знаниями. Пожалуй, это высшая мудрость.
Смысл жизни Сковорода видел во «внутреннем мире» человека, в «радости сердца», в цельности души. Согласно украинскому Сократу для человека может быть два способа жизни: «мирской» и «божественный». Только последний приводит человека в равновесие и гармонию с самим собой и окружающим миром. Жить в истине значит жить во Христе. Каждый человек стремится к самопознанию, и самый короткий путь к Богу – через собственное сердце, через открытие в нем образа божьего.
Но гармония великого мира (макрокосмы) и человека (микрокосмы) не устанавливается сама собой, автоматически, а имеет в основе творческую жизненную инициативу самого человека. По мнению Сковороды существует много разных способов гармонизации человека с миром, и каждый должен найти свой «сродный» способ жизни, отвечающий его неповторимости и уникальности. «Сродная» жизнь, и в первую очередь труд, является важнейшим условием достижения человеком счастья, реализации действительно человеческого способа жизнедеятельности, самоутверждения личности. Труд по призванию, который отвечает познанной внутренней природе, потребностям и врожденной склонности человека, является наивысшим наслаждением и подлинным счастьем.
На сходных позициях стоят и русские философы. Так, Соловьев видит нравственный смысл личности, являющейся связующим звеном между божественным и природным мирами, в акте любви к другому человеку, к природе, к Богу.
Согласно Толстому смысл жизни можно постигнуть лишь через «истинную религию», путем отказа от какой-либо борьбы, непротивления злу насилием, путем добродетели и нравственности. Чем ближе мы к природе и к народу, тем ближе мы к истине, которая наполняет жизнь смыслом. Толстой проповедовал всеобщую любовь, вслед за Сковородой повторяя: «царство божие внутри нас».
«Самое короткое выражение смысла жизни такое: мир движется, совершенствуется; задача человека – участвовать в этом движении, подчиняясь и содействуя ему»[3].
Даже в XX веке продолжаются традиции, заложенные Сковородой. Так, С.Франк говорит в своем учении об истинной жизни и ее смысле: «Истинная жизнь есть жизнь во всеобъемлющем единстве, неустанное служение абсолютному целому; мы впервые подлинно обретаем себя и свою жизнь, когда жертвуем собой и укрепляем существо в ином - в Боге, как первоисточнике всяческой жизни»[4].
«Смысл жизни», пишет Франк - «в ее утвержденности в вечном, он осуществляется, когда в нас и вокруг нас проступает вечное начало. Лишь поскольку наша жизнь и наш труд соприкасается с вечным, живет в нем, проникается им, мы можем рассчитывать вообще на достижение смысла жизни». При этом он выводит противоречие: «Чтобы существенно изменить нашу жизнь и исправить ее, мы должны усовершенствовать ее сразу, как целое; а во времени она дана лишь по частям, и, живя во времени, мы живем лишь в малом, переходящем ее отрывке»[5].
Поиски смысла жизни – это укрепление в себе веры, которая представляет собой напряженное внутреннее действие по преобразованию нашей жизни. В глубине человека совершается творческое и плодотворное дело, являющееся основным делом человека. То есть внутри человека совершается творческое и плодотворное дело, являющееся его основным делом. Оно состоит в действенном утверждении себя в первоисточнике жизни, в молитвенном подвиге, в обращении человеческой души к богу, в аскетическом подвиге борьбы с мутью и слепотой наших чувственных страстей, нашей гордыни и эгоизма.
Несколько отлична философия Ф.М.Достоевского, как основоположника русского варианта экзистенциализма. Он любил исследовать пограничные ситуации, в которые попадает человек и в которых его личность терпит крах. Допуская в некоторых своих литературных героях «вседозволенность», он все-таки видит истинную жизнь в определенных нравственных рамках, к которым человек приходит после длительного и порой болезненного поиска. Эти рамки устанавливает каждый для себя сам, но они как бы унифицированы во Христе как объединяющей основе человечества. «Все за всех перед всеми в ответе», - говорит Достоевский в своем основном произведении «Братья Карамазовы».
В целом для русской философии характерна тематика смысла жизни, но в русском мыслительно-историческом процессе это имеет скорее имманентное выражение, чем онтологически-рефлексивное. Люди этим живут и не возводят это в основной вопрос философии, они находят свое решение на личном опыте, вплетая его в свою деятельность, что отражается в их творчестве, в истории, в судьбах.
У современных ученых смерть имеет свою классификацию, а область науки, занимающаяся изучением смерти, ее причин, механизмов и признаков, получила название "танатология" (от греческого thanatos - смерть). Смерть присуща лишь организмам, размножающимся исключительно половым путем, т. е. высокоорганизованным живым существам; следовательно, с точки зрения земной истории смерть существует не так уж давно!
Теология рассматривает смерть как расплату за грехи; милость Божья обещает воскресение. Все попытки придать надежную основу вере в бессмертие человека с самого начала обречены на неудачу и имеют своей целью избавить Я от неотвратимой угрозы смерти или требовательной божественной воли тем, что Я объявляет о неприступной зоне, в которой оно есть Бог (Рильке).
В экзистенциализме Хайдеггера человеческое существование выступает как бытие, идущее к смерти, т. е., по сути дела, оно является страхом. Человеческое существование пребывает в страхе перед возможной невозможностью его существования. Смерть — возможность бытия, которая может овладеть даже самим человеческим существованием (так считает и Рильке).
Только благодаря смерти человеческое существование превращается в фактическую целостность. Сартр отвергает такую точку зрения, называя ее «романтико-идеалистической»: «Мы имеем все шансы умереть раньше, чем выполним нашу задачу, в противном же случае — пережить ее и себя самих. Смерть является не моей возможностью не осуществлять и дальше мое присутствие в мире, а возможным в любое время исчезновением, превращением в ничто моих возможностей... Глупо, что мы родимся, глупо, что мы умираем»[6]
Эвтаназия - это право на смерть?
Часто в различных кругах обсуждается вопрос, закреплять ли за человеком это право юридически и будет ли этичным для медицинских работников помочь неизлечимо больному и страдающему отойти в мир иной. Таким правом обладал бы смертельно больной человек, для которого жизнь становилась мукой, а медицина была бессильна помочь ему.
Предполагалось использовать для этих целей, например, безболезненные, но более или менее быстро умерщвляющие уколы. Но придти к единому знаменателю медикам, ученым и юристам так и не удалось. С одной стороны, казалось бы, почему не помочь мучающемуся от невыносимых болей человеку, тем более, если он сам молит о смерти, как выходе из страданий, делающих жизнь невыносимой? А с другой, врачу, отнять у человека то, что не тобой дано? Забыть о клятве Гиппократа? Да и в конце концов, что ни говори, но это убийство. Исходя из христианских канонов, только Бог может «призвать» человека. Даже самоубийство – это большой грех, т.к. нарушает заповедь «Не убий».
Остается еще добавить, что в некоторых странах право на добровольную смерть все же предоставлено и известно немало случаев, когда им пользовались.