Гегель рассматривал в них динамику развития права как процесс увеличения степени свободы. Право, в понимании Гегеля, - это одна из важнейших социокультурных форм. Как осуществленная свобода, оно проходит в своем развитии три основные ступени диалектически развивающегося духа: субъективный дух (т.е. категории чувства, мышления и сознания) – антропология, феноменология, психология; объективный дух – право, мораль, нравственность, а их синтезом становиться абсолютный дух – искусство, религия, философия. Диалектическая триада абсолютного духа – это абстрактное право, мораль и нравственность.
Здесь важно отметить два обстоятельства. Первое: объективный дух – это, по Гегелю, та ступень развития духа, когда свобода впервые приобретает форму наличного бытия в виде государственно-правовых формообразований – право, государство, общество. Второе: политико-правовая теория Гегеля оценивается с точки зрения философии. Философская наука о праве, отмечал Гегель, имеет своим предметом идею права – понятие права и его осуществление в форме наличного бытия. Идея права, которая закрепляется в статусе свободы субъекта права, развертывается в гегелевском учении в мир государства и права, и сфера объективного духа предстает как идеальная правовая действительность – объективация форм права и свободы. Право есть наличное бытие свободы. Отношение права и свободы опосредуется в гегелевской философии духа через свободную волю. Свобода составляет субстанцию и основное определение воли. Свобода действительна как воля, как субъект.
Понятие «право» употребляется в гегелевской философии права в следующих основных значениях: 1) право как свобода (идея права); 2) право как определенная ступень и форма свободы (особое право); 3) право как закон (позитивное право).
В гегелевском учении тремя главными формами образования свободной воли и соответственно тремя основными уровнями развития права являются, как отмечалось ранее, абстрактное право, мораль и нравственность. На уровне абстрактного права свобода человека проявляется, как его право владеть собственностью. Именно собственность делает его личностью, субъектом правоотношений, способным уважать личность в любом другом человеке.
Следующую ступень Гегель называет моральностью. Здесь уже речь идет о том, что личность должна иметь развитое правосознание, уметь оценивать свои чужие поступки с точки зрения справедливости и законности, иметь представление о мотивационной стороне преступлений.
И, наконец, социальная этика, являясь синтезом абстрактного права и морали.
Гегель говорил, что государство не является внешней властью, навязанной личности, но результатом реализации универсального характера самой личности. Государство, таким образом, является воплощением свободы.
«Свободу, - писал он, - всегда понимают превратно, признавая ее лишь в формальном, субъективном смысле, не принимая в расчет ее существенных предметов и целей; таким образом, ограничения, влечения, вожделения, страсти, принадлежащее лишь частному лицу как таковому ограничение произвола принимаются за ограничение свободы. Наоборот, такое ограничение является лишь условием, делающим возможным освобождение, а общество и государство являются такими состояниями, в которых осуществляется свобода». Следовательно вопрос о свободе личности – это прежде всего вопрос о форме государственного устройства, о политических правах и свобода в том или ином государстве[6, с. 4 - 7].
Заслуживают внимания философско-правовые взгляды на свободу русского правоведа Б.Н. Чичерина, который находился под заметным влиянием идей И.Канта и Г.Гегеля, считая, что именно гегелевская философия должна быть взята за основу возрождающейся философией права. В человеческом общежитии, согласно Б.Н. Чичерину, присутствуют два противоположных элемента: «духовная природа личности состоит в свободе; общественное начало как ограничение свободы выражается в законе. Поэтому основной вопрос заключается в отношении закона к свободе». Последнее может быть двояким – принудительным (государственный закон) и добровольным (нравственный закон). «Первое, - поясняет ученый, - касается внешних действий, составляющих область внешней свободы, которая одна подлежит принуждению; второе обращается к внутренним побуждениям, истекающим из свободы внутренней. Из первого рождается право; второе составляет источник нравственности». Свое определение права Б.Н. Чичерин формулирует так: «Право есть внешняя свобода человека, определяемая общим законом» [10, с. 165].
В последние годы наблюдается попытка преодоления узконормативного понимания права, по сути, отбросившего научно-материалистическую идею права как выражения деятельностно-практической природы человека. Все большее признание в юридической литературе получает такое определение права: это «основанная на общественном представлении о справедливости мера свободы и равенства, которая сложилась в процессе повторяющихся общественных отношений, признается и охраняется государством». Здесь свобода выступает как сама сущность философского обоснования права и осмысливается «как способность или возможность выбора поступать по собственному усмотрению, поступать сообразно своей воле и своему интересу «другого», тем более – внешней властной силы, политической, государственной власти, хотя бы в них присутствовали «познанная» или «осознанная» необходимость».
Анализ приведенных положений подводит к выводу, что в новом правопонимании свобода выступает в праве в виде императивной данности, основным принципом философской основы права. Еще Г.Гегель отмечал, что «каждая ступень развития свободы обладает свойственным ей особым правом, так как она есть наличное бытие свободы в одном из ее определений»
Отдавая должное ценной характеристике права как объективно обусловленной и исторически определенной мере свободы и равенства в общественных отношениях, в то же время не следует сводить всю его ценность только к этому. Ценностная характеристика права должна включать в себя в качестве неотъемлемого компонента его нормативность, обязательность, принудительную обеспеченность, то, что И.Кант называл определением и сохранением границ свободы, т.е. позитивное право. С таких противоположных позиций оценивалась и оценивается природа и сущность прав человека и взаимоотношения индивида и государства [7, с. 59].
3. Попытка анализа трактовки свободы в контексте посткласических и неклассических философских парадигм в современной отечественной философской и политологической мысли не является новой. Мы ставим на цели исследовать то, как ведущие философы конца XX века решают рассматриваемую проблематику, как они готовят философское осмысление свободы в контексте перехода мировой цивилизации к новому XXI век. Идеология свободы конца XX века, что повлияла на настоящее понимания этого явления, сложилась в недрах философских концепций, представителями которых были известные ученые-философы, экономисты, политологи, правоведы. Они сумели вытворить свое специфическое виденье свободы, сопоставили его с исторической и классической философской традицией. Одним из таких идеологов и теоретиков свободы, который в своих произведениях интегрирует философские, политические, экономические и правовые значения в XX веке был Фридрих А. Гаек, лауреат Нобелевской премии 1974 года. Важным результатом его творчества стала публикация его труда «Конституции свободы», значение которой трудно оценить даже учитывая начало XXI века. В работе делается попытка с философской точки зрения осмыслить место свободы в современном мире и судьбе человека, и делается это на основе критического анализа философской, политической и правовой традиции. Ф.Гаек много говорит о наличии так называемой «внутренней свободы», которая базируется на идеальных факторах, присущая человеку. «Внутренняя свобода имеет предел, который чувствует личность, руководствуясь в своих действиях собственной сознательной волей, своим умом и стойкими убеждениями, а не жизненными порывами или обстоятельствами», - отмечает он. Ученый полемизирует с теми концепциями, которые пытаются возвести эту «внутреннюю свободу» к «свободе воли», этим самым приуменьшить значение духовных факторов в проявлении человеческой личности.
Он предостерегает от того понимания свободы, которое построено принципах свободного удовлетворения своих желаний, способности, достичь желаемого, даже в случае, когда такое достижение является лишь иллюзией. По мнению Ф.Гаека, «именно с помощью таких перекосов в тоталитарных странах понятия коллективной власти над обстоятельствами вытеснило понятие индивидуальной свободы, а саму свободу насильственно подавляли во имя свободы» [8, с.300].
Следовательно, внутренняя свобода, которая мыслится как свобода индивидуальна именно и должна быть основанием организации общества в условиях демократии, которая противостоит тоталитаризму.
В «Конституции свободы» Ф.Гаек много внимания уделяет вопросу свободы в ее правовом проявлении. «Концепция свободы в рамках закона, - пишет он, - базируется на утверждении, что когда мы придерживаемся законов, в смысле общих абстрактных норм, заключенных независимо от их приложения к нам, мы не подчиняемся воле другого человека, а следовательно свободны».
Именно такое абстрактное значение законотворчества и закона, в частности, их всеобщность, по мнению ученого, уже открывают дорогу к установлению свободы и равенства в действии законов относительно всех и каждого, и в этом есть путь к реализации идеи свободы через правовую норму.
Вместе с такого рода утверждением автор «Конституции свободы» не может не отметить, что правовая норма может также привести к ограничению свободы. И здесь противники свободы, по его мнению, высказываются относительно того, что в любом обществе, даже основанном на наиболее развитых принципах свободы, кто-то должен выдавать приказы, а кто-то их выполнять, а , следовательно, это ведет к уменьшению ареала свободы.