Так кто есть "я", включающее в себя нечто большее, чем я сознаю? Сама постановка этого вопроса подразумевает бессмертную душу, которая как будто должна быть больше личности. И поэтому для человека, задающегося этим вопросом, становится необъяснимым тот факт, почему его уникальная душа вселилась в совершенно не уникальное тело. Монотеистические религии хранят об этом молчание. Точнее, они утверждают, что тело тоже является уникальным и будет восстановлено в процедуре воскрешения. Но это все равно не объясняет того, почему именно это тело досталось душе. Почему эта душа родилась ныне, а не тысячи лет назад? Почему она родилась мужчиной или женщиной, белой или черной, здоровой или больной? На эти вопросы лучше отвечают индуизм и буддизм, вводя понятия реинкарнации и кармы и сохраняя по сути (с некоторыми буддистскими оговорками) веру в бессмертную душу.
Это возвращает нас к самой главной дилемме в западной философии между идеализмом и материализмом. Согласно первой точке зрения, выражаемой в первую очередь схоластической доктриной церкви, бессмертная душа (самосознание) изначально присутствует в зародыше (в яйцеклетке, в сперматозоиде, где?), и потому, в частности, аборт есть убийство. Согласно материалистической позиции, выражаемой нейронаукой, самосознание (душа) формируется после рождения ребенка. Ученые, связывающие самосознание с машинными, т.е. нейролингвистическими моделями, выделяют в первую очередь эпистемологический аспект языка и потому иногда утверждают, что самосознания нет даже у младенцев. Душа, полагают они, появляется по мере освоения ребенком правил мышления (Д. Деннет). Иначе говоря, как компьютер без операционной системы есть лишь "железо", так у тела без языка нет души. Это, конечно, – ортодоксальная точка зрения, ведь из нее, пожалуй, следует, что у животных не может быть души. И тут другая ортодоксия, религия, считающая душу прерогативой человека, как будто должна быть заодно с этой вульгарно-материалистической позиций (ведь недаром противоположности сходятся).
Достаточно провести нашу терминологическую реформу, чтобы необходимость в таких моделях стала излишней (конечно, это – не аргумент для веры). Эта "детская" и религиозная загадка получает простой и парадоксальный ответ. Нет никакой бессмертной души, но есть бессмертный Дух. В бесчисленных актах само-осознания этот Дух (бог, демон, бессознательное) порождает бесчисленное множество душ, свидетелей нуминозного Сознания. Эти души накапливают индивидуальную память, которую мы называем личностью. Личность начинается с первого же родового акта самосознания младенца, физические особенности которого изначально никак не связаны с душой. Собственно, с этого первого акта душа и начала складываться в теле, которое, вообще говоря, является для нее совершенно случайным, как случайным оказывается костюм, купленный нами в магазине. До той поры никакой души не было, а в зародыше присутствовало лишь панпсихическое Сознание. Осознанное младенцем Я открыло поток самосознания, который и стал тем, что принято называть "душой". Генетическая наследственность и воспитание (в первую очередь как обучение языку) не создают самосознание, но так или иначе определят его формирование в последующем потоке.
Все дальнейшее бытие самосознания, которое, как и весь физический мир, заставляет двигаться во времени какая-та сила, есть процесс строительства личности из бесконечной череды актов восприятия, их обработки и хранения в памяти (эту модель нам предстоит построить позже). Поэтому же души как чего-то законченного нет. Как говорит Мамардашвили: "Человек – это не факт, но акт". Душа как факт, который не прирастает новыми актами самосознания, есть по определению мертвая душа, которая закончила свой путь. Нам буквально нужно умереть, чтобы начать разговор о своей законченной душе. Именно на этом настаивали экзистенциалисты: сущность складывается из существования.
В психологии первым, кто обратился к изучению самосознания, был, очевидно, У. Джеймс. В своих "Принципах психологии" он пытался понять, каким образом бесконечное множество актов мозга, представляющих собою разрозненную и беспорядочную толпу мыслей и ощущений, оказываются объединены одним лидером, выражающим эго этой толпы, которое мы называем "личностью". Самосознание совершенно не сводится к тому, что человек знает, как его зовут, и помнит свои биографические данные. Имя вообще тут ничего не значит. Ребенок привыкает ассоциировать себя с тем именем, которым его нарекли. Но в его развитии обязательно наступает период, когда он начинает понимать, что имя, с которым он сроднился, лишь условность и не является его внутренним атрибутом. Известно множество случаев амнезии, при которой человек забывал свои "данные", но не переставал от того быть человеком, т.е. обладать самосознанием. Утрата самосознания возможна только в смерти мозга. И материалистическая медицина тут полностью права. Рождается и безвозвратно умирает личность как хранилище индивидуальной памяти.
Так что есть личность? Н.Бердяев утверждает: "Тут мы встречаемся с основным парадоксом существования личности. Личность должна себя созидать, обогащать, наполнять универсальным содержанием, достигать единства в цельности на протяжении всей своей жизни. Но для этого она должна уже быть". Единство личности, по мнению Бердяева, создается духом. А поскольку природу этого духа он объяснить не может, то ему, как и всем философам до него, остается только сослаться на религиозно-идеалистическую сущность. Но мы уже пришли к выводу, что этим духом является (панпсихическое) Сознание. Именно поэтому два близнеца, являющиеся генетическими копиями друг друга, оказываются двумя личностями, двумя независимыми самосознаниями одного Сознания. Каждое живое существо начинается с отдельный акт проявления единого Духа. Личность – это Оно. Дух – это нуминозное Я. Мы не способны говорить о Я, потому что это Я находится вне нашего языка.
Язык, которым мы мыслим весь этот мир и самих себя, обладает одним фундаментальным свойством: мы всегда находимся внутри этого языка и не способны выйти за его пределы. Речь в данном случае идет не о психофизической проблеме между материей и духом (о которой поговорим в отдельной статье о нейролингвистике), а о собственных границах языка. Математически это выражается в том, что невозможно дойти до конца бесконечности (бесконечно большой или бесконечно малой), хотя математики и придумали теорию кардиналов, но получилась глупость, состоящая из череды бесконечностей. Чему равна бесконечность в бесконечной степени? Какой-то новой бесконечности? Но это не приближает нас к границе языка. Континуум-гипотеза Кантора (к ней мы еще вернемся в статье о природе времени) упирается именно в эту языковую границу. Можно сказать иначе. Язык (Logos) тождественен Вселенной. То, что физики называют глобальным горизонтом Вселенной, включая сюда и сингулярность Большого взрыва как нулевую точку отсчета, есть граница этого Языка. Невозможно даже мысленно выйти за горизонт нашей Вселенной, как из дома, чтобы взглянуть на нее "снаружи". Снаружи никакой Вселенной нет. Именно поэтому многим из нас так не нравится теория Большого взрыва, которая как будто предполагает пространственно-временной порог, за которым есть еще что-то. Не нравилась она и блаженному Августину. "Зачем спрашивать, что было тогда, до сотворения мира? Когда не было мира, не было и тогда!" - заявлял этот богослов.
Чтобы избежать в дальнейшем какой-либо терминологической путаницы, необходимо принять (по крайней мере в рамках этой статьи) следующее соглашение: Оно есть самосознание, осознающее себя как личность. Именно Оно и есть то, что принято называть своим "Я" (в кавычках), за которым по всей западной философии и психологии тянется синонимический шлейф: сознание, душа, эго, самость, индивид, личность и т.д. Итак, все начинается с невероятного акта рождения самосознания-души из... ничего, поскольку Сознание находится вне языка и в этом смысле есть безымянное ничто, абсолютное небытие для нас. Имеется младенец, который родил себя сам. Этот младенец родил весь мир, и совершенно естественно то, что он воспринимает этот мир как продолжение самого себя, как продукт собственного автономного самосознания. Мир рождается как миф, и по-другому он родиться не может (и разве теория Большого взрыва чем-то отличается от мифа о рождении космогонического божества?)
Самосознание рождается, как и Вселенная в современной космологической модели, – из сингулярности, т.е. из ничего. Поэтическим выражение этого эгоцентризма может служить строка В. Ходасевича: "Есть я! Все остальные – подделки". В западной философии этот тезис относится к солипсизму (лат. solus ipse – единственно сам). Д.Деннет по этому поводу пишет: "Насколько нам известно, никто долго не придерживается солипсизма всерьез, но он ставит важную проблему: если мы знаем, что солипсизм – это глупость, если мы знаем, что и у других есть сознание, то откуда мы это знаем?" Глупость солипсизма заключается лишь в том, что именно мы считаем своим "я". Поскольку в западной философии Сознание никогда не отделялось от самосознания, то и выводы этой доктрины оказываются абсурдными. Но ведь недаром она приходит всем нам на ум. В этой интуитивной догадке хранится наше неявное знание. И удивительнее всего то, что приведенная строка Ходасевича является совершенно истиной: "Есть Я (Сознание)! Все остальные Оно (самосознания) – подделки".