Уж если медь, гранит, земля и море
Не устоят, когда придёт им срок,
Как может устоять, со смертью споря,
Краса твоя – беспомощный цветок?
Как сохранить дыханье розы алой,
Когда осада тяжкая времён
Незыблемые сокрушает скалы
И рушит бронзу статуй и колонн?
О, горькое раздумье!.. Где, какое
Для красоты убежище найти?
Как маятник, остановив рукою,
Цвет времени от времени спасти?..
Точно так же определения пространства и времени не изолированы друг от друга, а едины друг в друге. И если наше обыденное сознание всё же иногда ещё представляет себе дело таким образом, что существует пространство само по себе, а кроме него, существует "также" и время, то грамматика разума требует изъять из нашего представления вот это "также". Все вещи мира существуют только в единстве определений пространства и времени, в единстве "здесь" и "теперь", благодаря чему мы находим в своём сознании третье определение природы – место.
Место и перемещение
Указывая на конкретное "здесь", мы фиксируем определённую точку в пространстве. Констатируя момент "теперь", мы фиксируем эту точку как сосуществующую наряду с другими точками пространства. Соединяя "здесь" и "теперь", мы получаем определение места. Место – это непосредственное единство определений пространства и времени, единство "здесь и теперь".
В обыденной жизни для указания на какое-либо место часто применяют только одно слово – "здесь", которое несёт при этом, однако, двоякий смысл: "здесь" как точка пространства и "здесь" как момент времени. Рассказывая, например, о своих делах, выражаются так: "здесь произошёл сбой", "здесь ему не повезло". При таком употреблении слова "здесь" пространство и время уже присутствуют в нём в своём единстве.
Как непосредственное единство пространства и времени ("здесь и теперь"), место несёт в себе и их противоположность. Проявляется эта противоположность как постоянный переход от определения "здесь" к определению "теперь": "здесь" – "теперь" – "здесь" – "теперь"... и т.д. Тем самым мы получаем нескончаемый переход от одного места в другое место, от одного "здесь и теперь" к другому "здесь и теперь", затем к третьему "здесь и теперь" и т.д.
При этом происходит то же самое, что и при утверждении точки в ходе отрицания пространства. Чтобы зафиксировать одно место ("здесь и теперь"), следует перейти в другое место ("здесь и теперь"), а из него – в третье место ("здесь и теперь") и т.д. до бесконечности. Вот эта развивающаяся из противоположности определений пространства и времени нескончаемая череда мест даёт четвёртое определение природы – перемещение (корень – «место»). Но это ещё не движение.
Единство места и перемещения – «перемещающееся место» – приводит нас к понятию материи. Всё то, что имеет место в этом мире и перемещается вместе с ним, есть материя. Иначе говоря, материей является всё то, что определено через пространство и время, через "здесь" и "теперь", что, следовательно, разделено и обособлено. В свою очередь, только то, что разделено и обособлено может оказывать нам сопротивление, а значит, может быть предметом наших ощущений.
К этому пункту необходимо дать два примечания.
Первое касается соотношения предложенного здесь понимания материи с так называемым ленинским определением, согласно которому: «Материя есть объективная реальность, данная нам в ощущениях». Ключевыми в нём являются слова «объективная реальность». И «объективностью» и «реальностью» мы называем всё то, что противостоит познающему субъекту, весь окружающий нас мир. Разница между ними состоит в том, что термин «объективность» мы употребляем в тех случаях, когда мыслим мир со стороны его всеобщности, а термин «реальность» – в тех случаях, когда мы мыслим его со стороны его единичных образований (отдельных вещей). Следовательно, ленинское выражение «объективная реальность, данная нам в ощущениях» означает лишь огульное признание существования мира единичных предметов, которые человек воспринимает через свои органы чувств.
Второе. Мы сначала вывели понятия «пространства» и «времени» и лишь затем перешли к понятию «материи». Представители так называемой диалектической философии действуют наоборот. Они сначала рассуждают о материи, и только потом говорят о пространстве и времени, как формах её существования. Но опять-таки, если исходить из ленинского определения материи, как «объективной реальности данной нам в ощущениях», то нетрудно заметить, что в нём уже в снятом виде содержатся определения пространства и времени. Раз что-то ощущается нами, значит, оно уже имеет границу, определяемую через здесь и теперь.
Так, например, в обыденной жизни мы начинаем свой рассказ о чём-либо с того, что сначала указываем, где и когда это происходило, и только затем называем тот реальный предмет или событие, которые должны совместить в себе эти идеальные определения. Например: «Давным-давно в тридевятом царстве-государстве жил-был царь», «Сегодня на стадионе «Торпедо» пройдёт футбольный матч».
Материя
Существование материи в раздельности её частей является следствием её тяжести. Тяжесть – это не какое-то частное свойство материи, присущее ей наряду с другими, это её суть. Материя есть сама тяжесть. Если использовать выражение, что материя обладает тяжестью, то при этом можно подумать, что она (тяжесть) дана ей откуда-то со стороны. Но в материи нет ничего нетяжёлого. Тяжесть составляет материю и есть сама материя.
В силу того, что материя тяжела, она партикуляризует (разделяет) самое себя на множество обособленных частей (тел). Как это происходит? В первоначальном состоянии Вселенная представляла собой равномерно рассеянную массу вещества. Затем началось гравитационное сжатие этого вещества. Но началось не в каком-то одном месте, а сразу во множестве мест. Вся материя тяжела, поэтому случайное слипание нескольких частиц вещества в любой точке его рассеянной массы, ведёт к образованию в данном месте уплотнённого тела.
В ходе партикуляризации тяжесть проявляет себя в единстве определений притяжения и отталкивания. Каждая обособленная часть материи (каждое тело) притягивает к себе всё то, что её окружает, всё находящиеся вокруг неё вещество. Но так как все части материи тяжелы и все они притягивают к себе всё то, что их окружает, то такое всеобщее притяжение оборачивается столь же всеобщим взаимным отталкиванием тел друг от друга. Отталкивание здесь следует понимать только в смысле обособления, уплотнения и, соответственно, отдаления частей материи (небесных тел) друг от друга.
К этому пункту так же требуется дать два примечания.
Первое. Необходимо различать между тяжестью и простым притяжением. Притяжение – это одно из проявлений тяжести, выступающее только в единстве с отталкиванием. Стремление материи к притягиванию всех своих частей, к их слиянию в одно целое, представляет собой как бы её обязанность, на исполнение которой она обречена навеки. Но если бы материя действительно смогла найти в себе такой всеобщий центр, то она слилась бы в одну точку. Этого не происходит по той простой причине, что отталкивание, т.е. – обособление и уплотнение тел, является таким же моментом проявления тяжести, как и притяжение. Собственно поэтому материя существует в раздельности своих частей (тел).
Второе. Не следует понимать явление «отталкивания» небесных тел друг от друга по примеру того, как это происходит с одноимёнными полюсами магнита. Данная точка зрения противоречит понятию тяжести, которая имеет только одно направление движения вещества – к центру тела. Не соответствует истине и другая трактовка отталкивания, которой, в частности, придерживается И. Кант в своей «Всеобщей естественной истории и теории неба». Тот факт, что планеты удерживаются на своих орбитах и не падают на Солнце, он объясняет тем, что они вращаются вокруг него. Данное вращение порождает некоторую центробежную силу, которая, по мнению Канта, отбрасывает (отталкивает) планеты в противоположном от Солнца направлении.
Обе эти точки зрения появляются из-за того, что наши обычные «земные» представления о способах приведения тел в движение (толкание и бросание предметов, раскручивание пращи с камнем) переносятся на небесную сферу. При этом полагают, что на небе всё происходит совершенно также как на Земле.
Движение
Будучи тяжёлыми, все части материи (тела) испытывают стремление найти свой центр тяжести. Первый такой центр они находят в самих себе. Но поскольку каждое тело окружено многими другими телами, которые также имеют собственные центры тяжести, постольку оно испытывает тяготение ко всем этим телам. Следовательно, каждое тело находит свой центр тяжести не только в себе, но и во всех других окружающих его телах.
В результате такого положительного отношения к центрам тяжести друг друга, между небесными телами возникают локальные (общие) центры тяжести, которые оказываются расположенными где-то вне каждого из них. Стремление тел приблизится к таким общим центрам тяжести, приводит их в движение.
Понятие движения включает в себя три определения:
а) несвободное движение – толчок,
б) акцидентальное свободное движение – падение,