От переводчика
Герберт Маркузе — немецко-американский философ и социолог, один из главных представителей направления, сложившегося вокруг Института социальных исследований при университете во Франкфурте-на-Майне (так называемой Франкфуртской школы). Он родился в Берлине в 1898 году. В молодости был сторонником социал-демократического движения. В 1934 г. с утверждением в Германии фашистской диктатуры Гитлера эмигрировал в США. Умер в 1979 г. в Штарнберге.
В течение своей жизни Маркузе написал много работ и докладов как академического, так и публицистическо-социологического характера. На его творчество большое влияние оказали философские воззрения Г. Гегеля, К. Маркса, 3.
Фрейда, М. Хайдеггера. Однако его нельзя причислить к последователям кого-либо из этих мыслителей, поскольку все свои научные труды он создавал на основе критического подхода к философским системам. Сам себя Маркузе причислял к «неомарксистам», «недогматическим» сторонникам учения Маркса, о чем он заявил в своем выступлении на симпозиуме ЮНЕСКО в 1968 году.
Сложилось так, что многочисленные серьезные труды Маркузе оставались малоизвестными вплоть до выхода в свет в 1964 г. его книги «Одномерный человек.
Исследование по идеологии развитого индустриального общества» 1. Эта книга быстро стала бестселлером и нашла большое число поклонников среди интеллектуалов движения «новых левых». Как объясняет Э. Баталов, причина популярности Маркузе заключалась в том, что он «сумел сформулировать положения, в которых "новое левое" движение, искавшее идеологическое, нравственное обоснование своей политической практики, испытывало острую потребность»2 . Маркузе стали приглашать на научные конференции, симпозиумы и студенческие дискуссии где он получает возможность в прямой беседе с аудиторией убедиться в действенности своих аргументов и сформулировать новые положения своей теории3 .
Его работы стали издаваться, переводиться на многие языки. Читатели познакомились с такими его трудами, как «Онтология Гегеля и основоположения теории историчности» (Hegels Ontologie und die GrundlegunK einer Theorie der Geschichtlidkeit. Fr. a. M., 1932), «Разум и революция» (Reason and Revolution L 1941), «Эрос и цивилизация» (Eros and Civilization. Boston, 1925), «Советский марксизм: критический анализ» (The Soviet Marxism, a Critical Analysis. L., 1958).
Книгу «Разум и революция», глава из которой публикуется ниже, Маркузе написал еще в 1940 году. Обращаясь к философии Гегеля, особое внимание автор уделяет гегелевской диалектике; он преобразует ее в «негативную диалектику», именно в ней видя основной метод развития философской мысли. Во введении к первому изданию «Разума и революции» Маркузе объясняет, чем было вызвано создание этой работы: «В наше время оживление фашизма требует реинтерпретации гегелевской философии. Мы надеемся, что предлагаемый анализ покажет, что основные гегелевские концепции враждебны тенденциям, ведущим к фашистской теории и практике»4 . Маркузе очень высоко оценивает роль гегелевской философии в становлении современной социальной теории: «Гегелевский критический и рациональный уровень и особенно его диалектика должны прийти в столкновение с превалирующей социальной реальностью. По этой причине его систему вполне можно назвать и философией отрицания» 5. После смерти Гегеля, считал Маркузе, возникла «позитивная философия», имеющая целью подчинить разум силе факта. Анализ борьбы между отрицательной и положительной философиями поможет понять становление современной социальной теории в Европе.
В предисловии к книге «Разум и революция» обозреватель «American Political Science» отмечал: «Мистер Маркузе представил нам самый полезный и нужный сейчас обзор гегелевской философии». Ганс Кон из «Анналов Американской академии» назвал книгу Маркузе «изложением интеллектуальной истории XIX в. и нашего собственного времени». Дж. Герц из «American Historical Review» утверждал: «Эта книга — ценный вклад в историю социальной и политической мысли и, в частности, в представление о философе, чей образ мыслей подвергался такому превратному толкованию, какого не испытали идеи ни одного великого мыслителя».
В книге «Разум и революция» Маркузе выделяет пять последовательных этапов развития философской системы Гегеля: первый период — 1793—1800 гг.; второй — 1800—1801; третий — 1801—1806; четвертый — 1807 г.; пятый — 1808—1817 и до конца жизни.
1807 г. в жизни Гегеля ознаменован созданием «Феноменологии духа». Анализу этого произведения Маркузе посвящает второй раздел третьей главы своей книги. Работа Маркузе трудна для восприятия человеку, не привыкшему постоянно «общаться» с текстами, насыщенными отвлеченными понятиями. Но можно ручаться, что каждый, кто прочтет предлагаемый фрагмент до конца, будет вознагражден ничем не сравнимым удовольствием от приближения к истине.
Елена Федина «Феноменологию духа» Гегель начал писать в 1806 г. в Йене, когда к городу приближалась наполеоновская армия. Он завершил ее в то время, когда сражение при Иене, решило судьбу Пруссии, а наследник Великой французской революции вступил на трон и встал над развалинами старого Германского рейха. Книгу Гегеля наполняет предчувствие новой исторической эпохи. Таким настроением окрашены его первая философская оценка истории и его последние выводы из анализа Великой французской революции, которая стала для него поворотным пунктом на пути к исторической и философской истине.
Гегель видел, что результатом Великой французской революции была не реализация свободы, а установление нового деспотизма. Такое развитие событий он рассматривает не как историческую случайность, а как закономерность. Процесс эмансипации индивидов, проводимый не в рамках существующей государственности, неизбежно завершается ужасом и разрушением.
Только государство может обеспечить эмансипацию, хотя оно не в состоянии достичь совершенной истины и осуществить совершенную свободу. Истину и свободу следует искать только в самом царстве духа, в морали, в религии и философии. Мы уже встречались с такой реализацией ценностей в гегелевской «Философии духа». Однако там истина и свобода признавались соответствующими государственному порядку и сохраняли с ним внутреннюю связь, что полностью исчезает в «Феноменологии духа». Здесь государство утрачивает статус объемлющей значимости. Свобода и разум становятся проявлением чистого духа и не требуют какого-либо социального и политического порядка в качестве своей предпосылки; они попросту противостоят государству.
Можно допустить, что, пережив крах либеральных идей в истории своего времени, Гегель нашел убежище в чистом духе; во имя философии он предпочел примириться с существующей системой, чтобы не стать случайно жертвой нового переворота. Примирение философского идеализма с обществом в этом случае выступает не как поворот в гегелевской системе, а, скорее, как изменение подхода к диалектике и ее функции. В предшествующие периоды его диалектика была ориентирована более на современные исторические процессы, чем на конечные результаты. Краткая форма йенской «Феноменологии духа» укрепляет впечатление, что НЕЧТО новее может иметь место в сфере духа, что его развитие далеко от завершения. Кроме того, в йенской системе выработана диалектика конкретного процесса труда и социальной интеграции.
В «Феноменологии духа» антагонизм этого конкретного изменения сглажен и гармонизирован Выражение «мир становится духом» означает не только то, что мир в своей цельности является тем местом действия, где человеческие существа должны выполнять свою роль, но и то что сам мир открывается как устойчивое прогрессивное движение к абсолютной истине, то' что с духом уже не может произойти ничего нового, а если что-то с ним случается, то все это служит его совершенствованию. Конечно, бывают поражения и неудачи, так как прогресс ни в коей мере не идет по прямой линии, а есть результат переплетения бесконечных конф-5 Ibid., p. 16.
ликтов. Негативность, как мы еще увидим, остается источником и причиной развития. Каждое поражение и отступление содержит в себе свою собственную положительную сторону и свою собственную истину. В каждом конфликте заключено его собственное решение. Изменение в гегелевском мировоззрении отчетливо проявляет себя в ТОЙ твердой уверенности, с которой он настаивает на конечности процесса. Дух, вопреки заблуждениям и поражениям, вопреки нищете и испорченности, обязательно достигает своей цели или уже достиг ее в существующей социальной системе. Негативность оказывается прочной ступенью скорее в росте духа, чем силой, влекущей его назад; оппозиционность в диалектике выступает прежде всего как предумышленная игра, а не как борьба не на жизнь, а на смерть.
Гегель представлял себе «Феноменологию духа» введением в свою философскую систему. В процессе работы он изменил первоначальный план. Зная, что ему не удастся в ближайшем будущем опубликовать свою систему в целостном виде, он включил большую ее часть во введение. Наибольшие трудности, связанные с этой книгой, проистекают из этого обстоятельства.
Будучи вводной, эта работа имеет своей целью повести человеческое понимание от царства повседневного опыта к царству подлинного философского познания, к абсолютной истине. Эта истина та же, что Гегель уже раскрыл в своей йенской системе, а именно — познание и развитие мира как духа.
Мир в действительности не таков, каким он предстает, а он таков, каким его осознает философия. Гегель начинает с анализа опыта обыденного сознания. Он показывает, что этот вид опыта, как и все другие, содержит в себе элементы, разрушающие уверенность человека в возможности познать «реальное» и мешающие ему приблизиться к более высоким уровням разума. Переход к этим более высоким ступеням есть также внутренний процесс опыта, а не привнесенный извне. Если человек обращает пристальное внимание на результат своего опыта, он отказывается от одного способа познания и переходит к другому; он постепенно будет переходить от ощущения к восприятию, от восприятия — к пониманию, от понимания — к утверждению и так до тех пор, пока не придет к истине разума. Гегелевская «Феноменология духа» и представляет собой имманентную историю человеческого опыта. Точнее сказать, это не опыт в обыденном смысле, а опыт, цельность которого уже потревожена, который уже переполнен чувством, что ему не принадлежит вся истина. Это опыт, уже стоящий на пути к подлинному знанию. Читателю предстоит осмыслить различные части этой книги, поэтому он должен иметь понятие об «элементах философии». «Мы», так часто встречающееся в этой работе, относится не ко всякому человеку, а к философии.