В последнее время положение на мировых рынках стало более благоприятным для России, но главным образом за счет стабилизации мирового финансового рынка и появления свободных ресурсов. Внутренние российские условия пока не становятся более привлекательными. Иностранные компании размещают в России лишь производство основных потребительских товаров. В стратегическом плане ситуация сложилась критическая. Кризис доверия губителен, прежде всего, для прямых инвестиций, так как они предполагают специфированную и менее ликвидную форму капитала. По пальцам одной руки можно пересчитать крупнейшие мировые компании, разместившие свое производство в России, несмотря на популярность их товарных знаков на российском рынке и высокий потенциальный спрос. Это является серьезным негативным сигналом более мелким инвесторам, идущим на новые рынки в фарватере мировых гигантов.
В рейтинге конкурентоспособности, составляемом International Institute for Management and Development для 47 стран на основании анализа 288 критериев, Россия занимает “почетное" 47 место. Журнал Institutional Investor определяет кредитный рейтинг России в 20 баллов из 100 возможных (максимум символизирует наименьшую вероятность дефолта по суверенному долгу), что ставит ее на 104-е место в списке из 133 стран. [14]
В последние годы в народном хозяйстве России сложились уникальные возможности для выхода из кризиса на основе роста инвестиций и производства. Норма валовых национальных сбережений в ВВП к настоящему времени значительно возросла. Превысив его треть
В результате в России сформировался значительный потенциал ресурсов для инвестирования. Проблема, однако, в том, что данные ресурсы значительной своей части не используются на цели накопления и инвестирования в основной капитал, а экономика в последнее время теряет темпы инвестиционного оживления, в итоге норма валового накопления основного капитала практически не растет, “балансируя" на уровне 16-18% ВВП
Причины такой ситуации кроются в особенностях сформировавшейся воспроизводственной модели российской экономики, характеризующейся, в частности:
усилением ее зависимости от конъюнктуры мировых рынков сырья и поддержанием роста посредством высокоинтенсивной эксплуатации производственного аппарата экспортоориентированного сектора, приближающейся к предельно возможному уровню загрузки мощностей;
накоплением в стране масштабного потенциала сбережений, в значительной своей части не используемого на инвестиции в реальные активы;
высокой концентрацией этого потенциала в отраслях экспортоориентированного сектора промышленности на фоне обострения дефицита инвестиционных капиталов в обрабатывающем комплексе, увеличением разрыва в прибыльности производств в этих секторах;
ростом масштабов финансирования зарубежных экономик за счет ресурсов экспортного сектора (вывоз капитала, накопление валютных резервов в государственном и частном секторах экономики;
неразвитостью каналов межотраслевого перетока капиталов из капиталодостаточных в капиталодефицитные отрасли промышленности;
невозможностью поддерживать устойчивую и высокую динамику экономического роста только за счет экспортоориентированного сектора экономики.
Последний получил максимальный выигрыш от девальвации рубля и благоприятной ценовой конъюнктуры мировых рынков. Этот сектор формирует сегодня подавляющую часть всех национальных сбережений. Валовые сбережения предприятий за последние годы увеличились наиболее значительно. Именно на эти ресурсы опирается рост инвестиций в промышленности. Однако они оказались “замкнутыми" в топливно-сырьевом секторе и не перетекают в обрабатывающие производства, остро нуждающиеся в инвестиционной реконструкции.
Сегодня экспортный сектор концентрирует примерно три четверти валовой прибыли промышленности и инвестиций в основной капитал.
Значительно выросли сбережения и в секторе государственных учреждений. Эти ресурсы также оказались во многом исключенными из сферы инвестиционной деятельности и используются для расчетов государства по долгам, на цели роста потребления в рамках бюджетной системы и наращивания бюджетного профицита.
Таким образом, на фоне избытка инвестиционных капиталов в одних секторах (преимущественно экспортоориентированных) другие по-прежнему испытывают острый инвестиционный голод. Причем зачастую это касается отраслей, имеющих четкое позиционирование, устойчивый сбыт на внутреннем рынке и перспективы развития (пищевая промышленность и др.).
В результате внутренне ориентированный сектор экономики России сегодня остается наиболее рисковой сферой приложения капитала, значительно уступая по прибыльности инвестициям в экспортоориентированные отрасли. Причем, улучшение финансового положения второго сектора слабо сопряжено с успехами в производственной деятельности, а во многом обусловлено благоприятной конъюнктурой мировых рынков.
Острая проблема на ближайшую перспективу связана с тем, что потенциал макроэкономических факторов, на которые ранее опирался инвестиционный подъем (импортозамещение на основе вовлечения в хозяйственный оборот незагруженных мощностей) к настоящему времени во многом оказался исчерпанным. Дальнейшее увеличение дозагрузки мощностей все в большей степени упирается в объективные ограничения - высокий уровень физического и морального износа производственного капитала, причем, как и в экспортных, так и во внутренне ориентированных отраслях.
По ряду системных рыночных признаков инвестиционный климат в стране по-прежнему столь же неблагоприятен, как и в преддевальвационный период. Причины состоят в институциональной и законодательной неурегулированности инвестиционной деятельности, в том числе относительно обеспечения прав собственности; незащищенности инвесторов; высоких трансакционных и налоговых издержках; запретительно высоких барьерах для “входа” инвесторов на рынок; исключительно низкой роли государства как создателя правового режима инвестиционной деятельности.
Если проанализировать этапы экономического подъема таких промышленно развитых стран, как США, ФРГ, Япония, Франция, Великобритания и другие, нетрудно заметить, что в последние десятилетия практически во всех случаях периодам наибольшей инвестиционной активности в этих странах соответствовали (естественно, с определенным лагом) периоды самых высоких темпов подъема экономики. Это ярко проявилось, в частности, в 60-е годы, когда высокая инвестиционная активность в этих странах сопровождалась особенно значительными темпами роста такого интегрального показателя экономического развития, как валовой национальный продукт. К примеру, в Японии при удвоении объема капитальных вложений 3а 1966-1970 гг. валовой национальный продукт возрос по сравнению с предыдущим пятилетием более чем на 70%. В эти же годы в США, ФРГ, Франции достигались приросты валового национального продукта на 25 - 30%.
При таких высоких темпах экономического роста многие развитые страны получили возможность создать уже в 60-е годы производственный потенциал, обеспечивающий материально-техническую основу для устойчивого экономического и социального развития в последующий период, для формирования экономики постиндустриального общества и нового качества экономического роста. Создались условия, при которых можно не только стабилизировать норму производственного накопления, но и снижать ее тогда, когда и при таком условии обеспечивается быстрая замена физически и морально устаревших средств труда на основе непрерывной прогрессирующей техники.
С повышенной инвестиционной активностью связан и известный экономический феномен последнего периода - появление "новых индустриальных стран" Азии: Южной Кореи, Тайваня, Сингапура, Гонконга. В том же контексте сейчас можно говорить уже и о Таиланде. В этих странах в относительно короткий срок созданы стабильные экономические структуры с достаточно крупным и динамичным экспортным потенциалом, способным быстро адаптироваться к изменяющейся конъюнктуре мирового рынка, осуществлен переход к широко-фронтальному развитию современных наукоемких отраслей экономики.
Например, в США накопленный объем прямых иностранных инвестиций, составлявший в 1976 г. порядка 30 млрд. долларов, возрос к концу 80-х годов более чем в 10 раз; общий же объем иностранных активов в экономике превысил к этому времени 1,5 трлн. долларов. При наличии в США развитой системы законодательного регулирования инвестиционной деятельности такой мощный приток иностранного капитала в большой мере способствовал дальнейшему подъему экономики страны на основе прежде всего повышения производительности труда и развития конкурентоспособного экспортного потенциала.
Весьма активная роль иностранного капитала в подъеме экономики отчетливо видна и в новых индустриальных странах Юго-Восточной Азии. При его непосредственном участии (общий объем прямых иностранных инвестиций в эти относительно небольшие страны к концу 80-х годов превысил 20 млрд. долларов), они ускоренно прошли ставшие уже классическими этапы современной индустриализации: развитие импортозамещающих отраслей (60-е годы), создание экспортного потенциала (70-е годы) и развитие наукоемких отраслей (80-е годы и начало 90-х). В результате по производству некоторых видов продукции, включая наукоемкие, новые индустриальные страны вышли на передовые рубежи в мировом хозяйстве.
Рекордной величины в последнее время достигли иностранные инвестиции в Индонезии. На долю иностранных вложений приходится около 22% всех инвестиций в индонезийскую экономику.
Иностранному капиталу во многом обязана в своем развитии и Бразилия. Здесь к началу 1990 г. сумма прямых инвестиций составила порядка 30 млрд. долл., причем на долю совместных и иностранных предприятий приходилось около ЗО% промышленного производства и, главным образом, в важнейших его отраслях - машиностроении, металлургии, химии и нефтехимии. С привлечением иностранных инвестиций в Бразилии, как и в новых индустриальных странах Азии, в первую очередь решались задачи развития импортозамещающих производств и последовательного наращивания экспортного потенциала. При этом крупнейшее южноамериканское государство стремилось не к получению иностранных кредитов и займов, которые обычно становится кабальными для развивающихся стран, а к привлечению прямых иностранных инвестиций для создания современных промышленных производств на взаимовыгодных условиях. Одновременно экономическое сотрудничество с зарубежными корпорациями организовывалось по возможности так, чтобы использовать уже сложившиеся их фирменные каналы и рынки сбыта бразильской продукции.