С правом отвода связаны следующие практические проблемы. Неясно, кто обладает этим правом, если руководитель должника находится в процессе отстранения. Кроме того, сложно ответить на вопрос о степени самостоятельности представителя собрания кредиторов - выражает ли он свою волю либо волю собрания - и когда, в какой форме воля собрания должна выражаться.
Безусловно, возникает и проблема, связанная с последствиями непредставления саморегулируемой организацией кандидатуры. В силу п. 5 ст. 45 Закона в таких ситуациях арбитражный суд обращается с запросом в регулирующий орган (в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 14 февраля 2003 г. N 100 "Об уполномоченном органе в делах о банкротстве и в процедурах банкротства и регулирующем органе, осуществляющем контроль за саморегулируемыми организациями арбитражных управляющих" таковым является Министерство юстиции РФ); в течение семи дней Министерство юстиции обязано обеспечить представление списка кандидатур другими СРО, включенными в единый государственный реестр СРО.
Закон не определяет соотношение 5-дневного срока, предоставленного заявленной СРО, и 7-дневного срока, предоставленного Министерству юстиции, не предусматривает последствий пропуска последнего срока. При этом на практике может возникнуть ситуация, когда, например, СРО направит список кандидатур через десять дней, а Министерство юстиции - через девять. Какому списку следует отдать предпочтение? Можно предположить, что это должен быть список СРО независимо от даты его направления, даже если он поступил с опозданием, а список Министерства юстиции - вовремя.
Статус административного управляющего определяет его полномочия: он не ведет хозяйственную деятельность должника, его цель - контролировать соблюдение должником взятых на себя обязательств.
Административный управляющий имеет следующие группы полномочий:
- осуществление работы с кредиторами (ведение реестра, рассмотрение требований кредиторов, созыв и проведение собраний, информирование определенных субъектов о ходе финансового оздоровления, контроль за исполнением должником текущих требований и своевременностью платежей в соответствии с графиком погашения задолженности);
- осуществление действий с имуществом должника (принятие участия в инвентаризации, надзор за сохранностью, возможное применение обеспечительных мер);
- контроль за деятельностью руководителя (согласование сделок должника, рассмотрение отчетов об исполнении плана финансового оздоровления и графика погашения задолженности, возможное требование отстранения руководителя, возможное обращение в суд с требованиями, связанными с недействительностью сделок должника);
- осуществление действий, связанных с неисполнением должником графика погашения задолженности, - предъявление необходимых требований к лицам, предоставившим обеспечение исполнения должником обязательств.
Следующим последствием введения финансового оздоровления является установление особого порядка предъявления требований к должнику - это можно сделать только с соблюдением норм Закона о банкротстве, т.е. обращение кредиторов с исковыми заявлениями к должнику становится невозможным. Это касается только требований, срок исполнения которых должником наступил на дату введения финансового оздоровления; остальные требования (являющиеся текущими) подлежат исполнению по мере наступления срока. По обычным (не текущим) требованиям прекращается начисление финансовых санкций и одновременно начинает начисляться процент по ставке рефинансирования в соответствии с порядком, установленным п. 2 ст. 95 Закона (суть его в том, что учитывается ставка рефинансирования на момент введения финансового оздоровления; процент начисляется до даты погашения требований; соглашением управляющего с кредитором может быть установлен меньший процент либо более короткий срок начисления).
Особый порядок проявляется еще и в том, что невозможно предъявить и удовлетворить требования учредителя (участника) о выделе доли (пая) в связи с выходом из состава участников; запрещается выплата дивидендов и иных платежей по эмиссионным ценным бумагам.
Следующее последствие финансового оздоровления заключается в том, что отменяются все ранее принятые меры по обеспечению требований кредиторов; любые ограничения, включая аресты имущества должника, возможны только в рамках процесса о банкротстве, т.е. внеконкурсные ограничения не должны вводиться.
Кроме того, с момента введения финансового оздоровления приостанавливается исполнение исполнительных документов по имущественным взысканиям (за исключением требований о взыскании задолженности 1-й и 2-й очереди, а также об истребовании имущества из чужого незаконного владения должника). В связи с этим положением возникает серьезная практическая проблема, которую можно проиллюстрировать на примере. Общество с ограниченной ответственностью "Н" обратилось во внеконкурсном порядке в соответствии с п. 5 ст. 4 Закона к акционерному обществу "С" - должнику, находящемуся в процессе производства по делу о несостоятельности (банкротстве), с требованием о возврате переданных по договору займа 100 тонн угля. Суд удовлетворил требование ООО, после чего оно обратилось к административному управляющему с просьбой исполнить решение суда. Управляющий отказал, сославшись на абз. 5 п. 1 ст. 81 Закона. Следует заметить, что в реестр такое требование вноситься не может, поскольку не является денежным, т.е. ни получить исполнение на основании имеющегося решения суда, ни участвовать в мероприятиях конкурса ООО "Н" не сможет, что является несправедливым.
Необходимо ограничительное толкование нормы абз. 5 п. 1 ст. 81, установившей указанное правило, с тем чтобы считать, что приостанавливается исполнение исполнительных документов только о взыскании денежных сумм. Иное толкование приведет к ущемлению прав неденежных кредиторов, которые не имеют возможности участвовать в процессе, даже выразив свое требование в виде возмещения убытков (так как размер убытков не включается в размер требования при голосовании); при этом неденежные кредиторы могут требовать удовлетворения во внеконкурсном порядке, т.е. имеют право обратиться с иском в суд. Логично предположить, что они должны иметь возможность исполнить решение суда, т.е. соответствующие исполнительные документы не должны подпадать под норму абз. 5 п. 1 ст. 81. Другим вариантом защиты указанной категории кредиторов может быть толкование, в соответствии с которым в случаях, когда в результате решения суда возникает денежное требование, оно подлежит внесению в реестр со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Еще одно последствие введения финансового оздоровления состоит в особой регламентации такого способа прекращения обязательств, как зачет. Зачет встречного однородного требования осуществляться не может, если, как предусмотрено абз. 8 п. 1 ст. 81 Закона, при этом нарушается очередность удовлетворения требований кредиторов. Данная норма вызывает много сомнений и вопросов, имеющих практическое значение. Прежде всего отметим общее правило: при отсутствии специального запрета зачет должен признаваться возможным, так как в соответствии с Гражданским кодексом это обычный способ прекращения обязательств, являющийся односторонней сделкой. Применение зачета выгодно кредитору, имеющему встречные однородные требования к должнику, и не выгодно самому должнику (и косвенно - другим кредиторам).
В целом можно сказать, что разрешение зачета (равно как и отсутствие упоминаний о запрете зачета) соответствует прокредиторской направленности законодательства (хотя практика применения Закона 1998 г., не содержавшего регламентации зачета, шла по пути недопущения его на всех стадиях, что было более чем спорным). Соответственно появление в Законе 2002 г. норм об ограничении зачета еще раз подтверждает усиление его продолжникового характера.
Отметим, что в абз. 8 п. 1 ст. 81 речь идет об ограничении зачета требований денежных; из этого можно сделать вывод - зачет неденежных требований возможен, однако маловероятно, чтобы у должника и кредитора возникли встречные требования по передаче однородного имущества (в качестве редкого примера можно привести отношения двух нефтеперерабатывающих компаний, практикующих взаимные передачи определенных объемов нефти).
Ограничение зачета зависит, как было отмечено, от того, не нарушается ли очередность удовлетворения требований. При этом Закон не определяет ее условие: что следует понимать под нарушением очередности удовлетворения требований. Будет ли, например, нарушением очередности осуществление зачета кредитором 3-й очереди при отсутствии заявленных и установленных требований 1-й и 2-й очереди, но при наличии этих требований? Можно ли назвать нарушением очередности применение зачета при отсутствии требований 1-й и 2-й очереди - ведь и в этом случае остальные кредиторы 3-й очереди могут получить меньше, чем без осуществления зачета? Можно ли в сумму зачитываемых требований включать суммы убытков и финансовых санкций? К сожалению, Закон не только не отвечает на эти вопросы, но и содержит конструкцию, позволяющую путем толкования дать прямо противоположные ответы на поставленные вопросы.
Вследствие этого очевидно, что толкование будет зависеть от позиции конкретного правоприменителя: при продолжниковой направленности толкования придем к выводу - любой зачет нарушает очередность, кроме случаев, когда зачитывается единственное требование в рамках данной очереди либо возможен зачет в равной сумме каждого из требований; желание защитить кредитора (прокредиторское толкование) позволит сделать вывод, согласно которому зачет возможен при отсутствии требований вышестоящей очереди независимо от того, что интересы кредиторов той же очереди будут несколько ущемлены. Поскольку наиболее адекватна прокредиторская направленность законодательства, последнее толкование представляется более приемлемым.