Следует отметить, что налоговое законодательство России, практически полностью воспроизведя внешние атрибуты и формы обеспечения налоговых изъятий, свойственные налоговым системам стран с развитой рыночной экономикой, оказалось не в состоянии обеспечить реализацию наиболее прогрессивной для современной налоговой практики концепции многофункциональности налоговой политики, а именно — решения с помощью налогов социальных, экологических, инвестиционных проблем общества.
Налоговый кодекс Российской Федерации, сложившийся в своем нынешнем виде в целом в 2001—2008 гг., как и российская налоговая практика 1990-х годов, нацелен, прежде всего, и больше всего на реализацию фискальной функции налогообложения.
Так, если речь вести о налоге на прибыль организаций, то Правительство России и Государственная Дума рассматривали в качестве основной задачи его реформирования расширение налоговой базы путем легализации значительной части доходов предпринимателей теневого сектора экономики, что в конечном счете должно было увеличивать налоговые доходы бюджета, то есть максимизацию фискальной функции данного налога.
Таким образом, в основе рассматриваемой реформы было не увеличение, а уменьшение остающейся в распоряжении организации прибыли. У теневиков такое уменьшение носило добровольный характер как плата за легализацию своих доходов, а у законопослушных наукоемких организаций — принудительный в виде ликвидации налоговых льгот на развитие производства, вложения в исследования и разработки.
Между тем опыт и нашей, и других стран свидетельствует, что политика значительного сокращения инвестиционных налоговых льгот ведет к лишению налоговой системы ее регулирующей функции, возможности определять и стимулировать приоритетные наукоемкие направления развития производства. Это относится, прежде всего, к политике ликвидации налоговых льгот на собственную прибыль организации, инвестируемую в расширение и техническую реконструкцию производства. Не корректна и политика сокращения налоговых льгот для малого и среднего, венчурного бизнеса, прибыли, направляемой на научно-технические разработки, поисковые исследования, повышение квалификации персонала, на работы по обеспечению экологической безопасности производства.
Принципиальным изменением в отечественной налоговой системе стала и замена с 2001 г. подоходного налога на налог на доходы физических лиц. Эта замена не является простым переименованием. После указанной замены доходы физических лип разделены на две части:
1. доходы, получаемые от оплаты труда, где вместо прогрессивной (от 12% до 30%) введена единая (13%) ставка налога. По замыслу эта мера должна стимулировать вывод «из тени» средств, фактически направляемых на оплату труда, способствуя тем самым расширению налогооблагаемой базы;
2. пассивные доходы (по операциям с ценными бумагами, выигрыши, страховые выплаты и т.п.), облагаемые по повышенным, но фиксированным ставкам (30—35% в зависимости от вида пассивного дохода).
Следует подчеркнуть, что целью указанного нововведения было создание
своеобразной системы договорных отношений между государством и гражданами, предпринимателями по принципу — отдайте государству хотя бы минимум, и оно откажется от жесткого контроля за вашей предпринимательской деятельностью и уровнем доходов налогоплательщиков. Таким образом, государство, по сути, отказалось от использования контрольной функции при налогообложении доходов населения.
Достаточно напряженная ситуация складывалась в последние годы и в сфере косвенного налогообложения. С 3 января 1999 г. в России общая ставка налога на добавленную стоимость составляла 20%, а сегодня она равна 18%. Одновременно с 1999 г. был вновь введен в состав российских налогов в качестве регионального налог с розничных продаж. Ставки налога с продаж устанавливались субъектами Российской Федерации в диапазоне 2-5%. Вся сумма сборов от налога с продаж оставалась в распоряжении этих субъектов. При этом не менее 15% этой суммы должно было поступать в бюджеты муниципальных образований. Указанными субъектами утверждался также перечень социально значимых товаров, не облагаемых налогом с продаж. Им облагались товары и услуги как розничной, так и мелкооптовой торговли.
В рассматриваемой связи следует особо остановиться на механизме одновременного взимания налога на добавленную стоимость и налога с продаж. При этом величина стоимости товара для покупателя при взимании налога на добавленную стоимость увеличивалась однократно (на 18% или 10%) в момент приобретения им товара или услуг у розничного продавца. Налог же с продаж определялся исходя из стоимости товара с учетом уже начисленного налога на добавленную стоимость. Налицо была, следовательно, ситуация начисления налога на налог. Кроме того, при взимании налога с продаж могло иметь место неоднократное увеличение стоимости товара на суммы ставки данного налога из-за участия соответствующего числа посредников в мелкооптовой торговле. Таким образом, реальная величина налога с продаж зависела от числа посредников — участников перепродажи товара. При принятой трактовке налога с продаж возникал каскадный эффект, тяжесть которого полностью ложилась на покупателя.
Снять социально негативные последствия от введения налога с продаж можно было только запретив его применение в мелкооптовой торговле (при одновременном снижении налога на добавленную стоимость на величину налога с продаж). Но это противоречило бы интересам региональных властей. Нельзя не заметить, что налог с продаж наряду с сокращением перечня товаров льготного обложения налогом на добавленную стоимость являлся дополнительным фактором роста цен, соответствующего понижения жизненного уровня основных масс населения вплоть до его отмены с 1 января 2004 г.
Обсуждаемые в последнее время предложения об очередном введении налога с продаж взамен или параллельно налогу на добавленную стоимость, на взгляд российских ученых-экономистов, представляются нецелесообразными.
Во-первых, налог с продаж вводился в стране уже дважды — в 1991 г. и 1998 г. В первый раз он просуществовал один год, во второй — три года, но оба раза он не оправдал фискальных ожиданий правительства. Во-вторых, налог на добавленную стоимость и налог с продаж имеют сходную базу налогообложения, а потому их одновременное применение выступает фактором дополнительного роста цен и связанного с этим понижения жизненного уровня основной массы населения. В-третьих, отказавшись от применения налога на добавленную стоимость в пользу налога с продаж, Россия попадет в ситуацию отказа от унифицированного общеевропейского налога, стимулирующего развитие партнерских отношений между нею и странами Евросоюза.
Особо следует отметить осуществленные правительством в течение по-следних двух лет изменения в налоговом законодательстве, ориентированные наследующие приоритетные направления современной налоговой политики:
— использование налогов для создания системы экономических стимулов и рычагов, инициирующих инвестиционную активность предпринимателей (например, освобождение от налога на прибыль дивидендов, получаемых при стратегическом участии российской организации в российской или иностранной организации, выплачивающей дивиденды; а также снижение ставки на доходы физических лиц с 30% до 15% по доходам, полученным в виде дивидендов физическими лицами, не являющимися налоговыми резидентами Российской Федерации);
— расширение сферы использования налогов в целях обеспечения социальной стабильности в стране (например, увеличение социальных вычетов в случае с налогом на доходы физических лиц);
— усиление фискальной роли налогов в сфере потребления (например, рост ряда акцизных ставок);
— совершенствование налогообложения в сфере добычи природных ресурсов, ориентированное на рост объемов производства и стимулирование инвестиционного развития добывающих предприятий.
Указанные изменения следует оценить в целом как положительные, но явно не достаточные.
Так, введение «инвестиционной премии» по налогу на прибыль, частичный учет в качестве расходов затрат на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, либерализация налогообложения дивидендов партнерских организаций и физических лиц, не являющихся налоговыми резидентами Российской Федерации, представляют лишь малую часть от перечня инвестиционных налоговых льгот, применяемых сегодня в практике наиболее развитых стран мира.
В российском налоговом законодательстве до сих пор не сложилось четкого подхода к общему пониманию и видовому содержанию инвестиционных налоговых льгот, отсутствует развернутая классификация видов налогового льготирования. Наряду с изменением массы налоговых начислений, манипуляций способами и формами обложения, дифференциацией ставок налогов, изменением сферы их распространения и системой налоговых трансфертов налоговое льготирование является одним из основных инструментов государственного налогового регулирования. Последнее предполагает целенаправленное воздействие государства на все стадии процесса расширенного воспроизводства с целью стимулирования (а в отдельных случаях и сдерживания) предпринимательской, инвестиционной и трудовой активности, ускоренного накопления капитала в наиболее приоритетных отраслях экономики, развития прикладной науки, фундаментальных исследований и техники.
Механизм налогообложения прибыли предприятий должен включать в себя элементы льготирования всей собственной прибыли, инвестируемой на расширение и техническую реконструкцию производства. Целесообразно введение дополнительной системы льгот через обложение прибыли, направляемой на научно-технические разработки, фундаментальные исследования, повышение квалификации персонала, работы по обеспечению экологической безопасности производства, вложения в деятельность венчурных фирм. Такой подход позволил бы российской налоговой политике определять и стимулировать приоритетные наукоемкие направления развития отечественного производства.