В первой половине 90-х годов в восточноевропейских странах доводились и более комплексные программы реструктуризации предприятий и санации банковской системы. Они сочетали централизованный и децентрализованный подходы.
При централизованном подходе государство оказывало прямую финансовую поддержку отдельным, как правило, "стратегическим" предприятиям, проводя реорганизацию или ликвидацию других. Несмотря на недостаток бюджетных ресурсов и отсутствие надежных критериев для оказания помощи (сложность оценки будущей работы предприятия исходя из его прошлых производственных и коммерческих показателей), централизованная реструктуризация сыграла весьма положительную роль в подготовке к проведению приватизации, особенно в тех странах, где банки не способны были справиться с реструктуризацией из-за собственных трудностей.
При децентрализованном подходе задачи финансовой, кадровой и материальной (техническое переоснащение) санации возлагались на банки. В отдельных случаях (Болгария) этому предшествовала консолидация самих банков путем слияния, увеличения уставного капитала и введения более строгих норм регулирования банковской деятельности. Такая поэтапная реструктуризация дала положительные результаты (хотя в Болгарии, например, она не была доведена до конца, что обернулось банковским кризисом весной 1996 г.), поскольку более или менее устойчивые банки в нынешних условиях остаются наиболее заинтересованными и компетентными агентами реструктуризации промышленности. Как правило, они сосредотачивают усилия на оказании помощи наиболее перспективным предприятиям (вплоть до приобретения части их акционерного капитала, одновременно прекращая кредитование остальных клиентов). В другом случае банки могут рассчитывать хотя бы на частичное погашение кредитов, выданных "избранным" предприятиям.
Децентрализованная реструктуризация занимала ведущее место и в Польше, при этом сравнительно высокая развитость хозяйственного законодательства и финансового рынка позволила использовать такие сложные механизмы, как обмен долгов на часть акционерного капитала предприятий-должников и продажу долгов на финансовом рынке. Вместе с тем выявились и существенные минусы децентрализованной реструктуризации. Прекращение финансирования неперспективных должников приводит к тому, что они перекладывают долги на поставщиков, собственных работников и государство (соответствен но не оплачивают отгрузки, заработную плату и налоги), со всеми вытекающими отсюда последствиями для финансовой системы.
Опыт стран Восточной Европы свидетельствует о том, что невозможно найти единый для всех и гарантированно эффективный алгоритм пред приватизационной реструктуризации промышленного и финансового секторов. Реструктуризация должна проводиться одновременно по нескольким направлениям с учетом конкретных возможностей государства, банков и предприятий. Тем не менее общий вывод из опыта восточноевропейских стран сделать можно.
Целесообразно реструктуризацию начинать с санации финансовой системы на основе объединения банков и государственной помощи тем из них, которые в дальнейшем смогут взять на себя финансирование модернизации промышленности. Надежность этих банков может способствовать привлечению в них финансовых ресурсов предприятий и населения. По крайней мере на период трансформации следует ограничивать участие банков в капитале производственных компаний, напротив, формирование "континентальной модели" взаимодействия финансового и промышленного капиталов должно быть облегчено и ускорено. При этом многие банки в период реструктуризации могут оставаться государственными: в финансовой сфере приватизация проходит сложнее, чем в реальном секторе, так как местные деловые круги не в состоянии купить банки, а иностранцы сталкиваются с трудностями их интеграции в свою финансовую систему, предпочитают открывать собственные филиалы. (К 1996 г. в Венгрии продано лишь два крупных банка, в Польше - четыре; несколько проще подобная проблема была решена в Чехии и Словакии, где удалось приватизировать несколько банков за ваучеры).
В то же время, видимо, нельзя полностью обойтись без списания части долгов - наиболее безнадежных - с банков и предприятий, подкрепляя эти меры ужесточением контроля над выделением новых .релитов. Принятая в Словакии в конце 1995 г. трехлетняя программа реструктуризации, опирающаяся на подобные принципы, судя по первым результатам, проходит успешно. Но при реализации такой программы важна способность государства противостоять лоббизму промышленных кругов, добивающихся расширения льготного кредитования. Можно привести в качестве примера негативный опыт Болгарии, в которой бюджетная поддержка ряда банков не сопровождалась достаточно жестким ограничением кредитной эмиссии. Когда источники финансовой помощи государства иссякли, банковский и промышленный секторы в апреле - мае 1996 г. столкнулись с острым кризисом. Правительству пришлось пойти на беспрецедентные ограничительные меры, включая прекращение поддержки 12 крупнейших коммерческих банков, сокращение субсидий 60 государственным компаниям, и приступить к закрытию более чем 100 госпредприятий.
В самом производственном секторе также отчетливо прослеживаются тенденции к тому, чтобы возложить на крупные и конкурентоспособные компании функции агентов реструктуризации при немедленном закрытии и быстрой приватизации наиболее бесперспективных предприятий (Болгария, Венгрия, Словакия). Эти компании в обмен получают налоговые, тарифные и другие льготы. В частности, в 1995-1996 гг. в Болгарии, Венгрии и Польше неоднократное увеличение регулируемых цен на энергоносители проводилось с целью, помимо сокращения бюджетных дотаций, повышения рентабельности национальных энергетических компаний и расширения их возможностей модернизации собственного производства и энергетического сектора в целом. Упор на формирование крупных промышленно-финансовых структур - главная особенность нынешней программы реструктуризации и приватизации в Словакии.
Несмотря на очевидный монополистический эффект такого подхода восточноевропейские страны в последнее время заметно ослабили усилия по развитию конкурентной среды, предпочитая достижение роста производства за счет "экономии от масштаба" и способности крупных компаний привлекать капиталовложения. Например, в Польше в 1995 г. парламент пересмотрел антимонопольный закон, сменив критерий "монополистического положения" с 20 до 40% объема продаж в отрасли. Таким образом из сферы действия этого закона были выведены многие предприятия энергетики, транспорта и телекоммуникаций, то есть тех отраслей, в которых особенно остро стоит вопрос о реструктуризации и последующей продаже. В том же году Кольское правительство объявило о планах объединения государственных предприятий в нефтеперерабатывающей, сталелитейной, фармацевтической и других отраслях. Органы антимонопольного регулирования в Польше (как и в других восточноевропейских странах) осуществляют наблюдение за рынком по критерию не столько доли компании в отраслевом производстве или сбыте, сколько "монополистического поведения", то есть значительного завышения цен, снижения качества продукции, незаконного препятствования вхождению новых конкурентов в рынок и т.п. Такой подход соответствует современной мировой практике.
Одновременно с проведением активной санации части банков и предприятий государство заняло более жесткую позицию в отношении нежизнеспособных структур. В последнее время в Болгарии, Венгрии, Польше и Словакии объявлено о предстоящем закрытии десятков банков и предприятий в связи с прекращением их субсидирования. Например, в Польше с конца 1995 г. началась реорганизация угольной промышленности, которая в течение многих лет входила в число наиболее депрессивных отраслей.
Массовое закрытие убыточных предприятий относится к числу важнейших условий, выдвигаемых международными финансовыми организациями для предоставления необходимых кредитов, хотя эти же организации часто оказывают финансовое содействие покрытию социальных расходов, связанных с реструктуризацией промышленности. С другой стороны, восточноевропейские страны, как и большинство других пост социалистических государств, сегодня имеют больше условий для закрытия неконкурентоспособных производств, чем в начале рыночных реформ. В прошедшие годы возникло много новых компаний и фирм, способных трудоустроить высвобождаемых работников, на убыточных предприятиях сократилось число занятых, сформировались основы системы трудоустройства и политики занятости. Дополнительным фактором, определившим ускорение реорганизации промышленности в 1995-1996 гг., явилось то, что активизация этого болезненного социально-экономического процесса в большинстве стран Восточной Европы произошла в середине парламентского цикла.
Обострение "двойного дефицита" заставляет правительства приступить и к давно назревшей реформе социального обеспечения. К тому же характерная для всех пост социалистических стран проблема сбора налогов и взносов негативно сказывается прежде всего на социальных фондах. В отличие от производственной и банковско-финансовой сфер система социального обеспечения за прошедшие годы не претерпела глубоких качественных изменений, хотя в количественном выражении объем дотаций, пенсий, расходов на здравоохранение, образование и другие социальные цели существенно сократился (кроме Чехии, где доля социальных выплат в расходах центрального бюджета близка к уровню скандинавских стран и в 1994 г. составив 60,6% против 36,3% в Болгарии и 46,9% в Румынии).