В казахстанских поставках галлия обращает на себя внимание динамика цен. По расчетам, сделанным на основе данных Нацстатагентства РК, цена за килограмм галлия в 1998 г. составляла 224,5 долл., в 1999 г. — 219,6; в 2001 г. — 212, в 2002 г. — 452,3 долл. В то же время, по информации Евразийской промышленной ассоциации, галлий продавался по 1 200 долл. за кг. Эта цена ближе к данным зарубежных экспертов, которые отмечают, что высокочистый галлий, а к нему относится производимый в Павлодаре, в условиях дефицита реализуется по цене от 1 000 до 2 500 долл. за кг. Мировой спрос на галлий, ежегодно растущий на 20 процентов и достигший в 2000 г. 200 тонн, привел почти к четырехкратному увеличению его цены с 330 долл. до 1 200 долл. за кг. В ноябре 2000 г. цены на металл подскочили до 2 250 долл. за кг. Отмечается, что на компактном рынке галлия, измеряющемся десятками участников, при наличии сотен покупателей доминирует торговля на условиях долгосрочных контрактов, а не разовые сделки. Казахстан, производя более 20 тонн высокочистого галлия в год, ориентировочно зарабатывая на нем около 35 млн. долл., может удвоить эти доходы.
— В последние годы рынок в целом, и Китай в частности, испытывает дефицит циркониевых концентратов, которые необходимы для керамической и стекольной промышленности. Есть ли у Казахстана шанс сыграть свою игру на этом дефиците?
— Основные поставщики циркониевых концентратов на мировой рынок — ЮАР и Австралия, на долю которых приходится почти 77 процентов. В настоящее время добычей циркония занимается большое количество компаний. Из них 6 ведущих, возглавляемых австралийской компанией «IlukaResourcesLtd», закрывают 80 процентов всего производства.
По мнению специалистов, спрос на цирконий со стороны Китая, имеющего наиболее крупную в мире керамическую промышленность, в дальнейшем не только сохранится, но и будет возрастать в связи с большим объемом жилищного строительства. Китай за счет собственного производства может обеспечить только 21 процент внутреннего спроса. Ожидаемый спрос на цирконий в России к 2005 г. достигнет 20—25 тыс. тонн. Так что рядом с Казахстаном, обладающим большими запасами циркониевых руд, позволяющих вести их промышленную разработку, два огромных рынка. Сегодня у нас в стране подготовлена к освоению Обуховская титаноциркониевая россыпь, начата ее опытно-промышленная эксплуатация и получен циркониевый концентрат. В 1997 г. экспорт циркония составил 26,4 тонны на 118 тыс. долл., весь объем был экспортирован в Великобританию. В 1998 г. вывоз составил 2,1 тонны на 10,5 тыс. долл. Данный объем был закуплен Китаем. В 2000 г. впервые на японском рынке Казахстан, по данным японских источников, продал 189 тонн циркония.
Следует отметить, что ситуация на этом рынке благоприятна, поскольку возможные потребители находятся рядом. По мнению отечественных геологов, за счет освоения разведанных комплексных титаноциркониевых месторождений Обуховское и Шокаш с высоким содержанием циркона (80 и 60 кг на куб. м соответственно) могут быть удовлетворены все внутренние потребности по этому минералу, сформирована внушительная база для его экспорта.
— Несомненно, экономика Казахстана обладает перспективами роста. Об этом свидетельствуют как оптимистические прогнозы международных экспертов, так и выводы отечественных ученых и аналитиков. В стране созданы условия, которые позволяют отечественным предпринимателям выйти, прорваться на мировой рынок... Но там их никто не ждет. Смогут ли они устоять в конкурентной борьбе с транснациональными компаниями?
— При целенаправленной реализации индустриально-инновационной политики, внедрении новых технологий, подготовке кадров, эффективном использовании крупных финансовых ресурсов, создании надежных механизмов внедрения инноваций можно обеспечить прорыв в сфере, где отечественное производство наиболее подготовлено для выполнения этих реальных задач. По прогнозам специалистов, уровень инновационного финансирования в 100 млн. долл. в год через 5—7 лет увеличит валовый внутренний продукт на 2 млрд. долл., а через 12—15 лет — на 6 млрд. долл. По мнению отечественных экспертов, можно ожидать, что при создании в научных парках 10 тыс. рабочих мест выпуск продукции составит 10—11 процентов от прогнозируемого объема промышленности Казахстана. В течение 10—15 лет, по их утверждению, возможен выход и на 100 тыс. рабочих мест, что эквивалентно 40 процентам объема промышленной продукции республики, производимой в 5-м и 6-м технологических укладах.
— Что надо сделать для осуществления структурных преобразований?
— Особую роль в определении приоритетов инновационного развития мог бы выполнять межотраслевой научно-технический совет по проблемам технологического развития промышленности при Министерстве образования и науки. Для целенаправленного и энергичного внедрения новых технологий возможно создание Министерства науки и новых технологий.
Несомненно, отобранные из более чем 10 тыс. отечественных патентов и разработок около 200 объектов для возможной организации новых наукоемких производств должны соответствовать основным приоритетам экономики. Это же касается и конкурса проектов, проводимого в целях реализации постановления Правительства «О научно-техническом обеспечении производств 4-го и 5-го переделов в металлургическом комплексе Республики Казахстан на 2003—2005 годы».
Не менее важно и то, что сегодня Казахстан обладает достаточными инвестиционными возможностями для осуществления структурных преобразований. Золотовалютные резервы страны в 2003 г. с учетом средств Национального фонда равны порядка 8,565 млрд. долл. и продолжают расти. Ну а механизмы государственного стимулирования инноваций известны: льготное кредитование, безвозмездные субсидии, гарантии снижения риска негосударственным инвесторам при вложении в наукоемкие проекты, долевое участие государства в исследовательских и инновационных проектах.
Ключевая роль принадлежит здесь и созданным в рамках индустриально-инновационной политики новым институтам развития — Инвестиционному, Инновационному фондам. Корпорация по страхованию экспорта получит из бюджета 2004 г. на свое формирование 45 млрд. тенге (Инвестиционный фонд — 23, Инновационный фонд — 3, Корпорация по страхованию экспорта — 7,7). О серьезности намерений и их реальности свидетельствуют приведенные расчеты по финансовому обеспечению программы в размере 20 млрд. долл. в целом, или же 1,2—1,3 млрд. долл. в год, что вполне достаточно для республики. При этом, по расчетам Министерства экономики и бюджетного планирования, доля государства в этой сумме составит порядка 260 млн. долл. в соответствии с принципом долевого участия государства и частного сектора в соотношении 1:5.
Необходимо эффективно распорядиться этими немалыми по казахстанским меркам ресурсами. Только полная прозрачность отбора проектов, их достаточно надежная обоснованность и перспективность должны быть в числе главных критериев деятельности этих институтов, призванных стать подлинными проводниками настоящего, а не мнимого развития.
Очевидно, что для решения всех этих проблем необходима Общенациональная программа развития с выделением приоритетов, этапов реализации. Нужно соединить в одно русло весь имеющийся интеллектуальный, производственный, научно-технический, финансово-экономический потенциал, чтобы максимально увеличить отдачу от уникальных природных богатств страны, более полно использовать потенциал казахстанской научной школы, в т. ч. и по редким металлам.
И здесь нельзя не согласиться с предложением академика С. Такежанова относительно принятия Закона прямого действия «О комплексном использовании минерально-сырьевого, углеводородного, химического и иного природного сырья в Республике Казахстан».
В заключение хотелось бы сказать, что у Казахстана есть все основания достичь не только уровня ВВП на душу населения на уровне «серебряного» миллиарда (6—15 тыс. долл.), но, в принципе, возможен и «золотой» миллиард (более 15 тыс. долл.) к 2030 году. Об этом свидетельствует опыт Южной Кореи и других «азиатских тигров».
Для этого мы должны уйти от экспортно-сырьевой модели роста, с одной стороны. С другой — найти оптимальную стратегию развития МСК в новом политическом цикле. Выстроить парадигму активной индустриальной политики, предполагающей перераспределение части экспортных доходов из сырьевого в обрабатывающий сектор («диверсификация экспорта»).
Более того, если мы, казахстанцы, сделаем конкурентоспособной каждую составляющую минерально-сырьевого комплекса, а не только нефть и газ, «золотой» миллиард нам обеспечен.