Главное новшество бюджета — отсутствие дефицита. Это достижение имеет огромное значение для экономики, и переоценить его трудно. К бездефицитному бюджету страна мучительно продвигалась на протяжении всего последнего десятилетия. Еще Егор Гайдар попытался в 1992 г. уравнять доходы и расходы, но быстро сорвался под давлением "прагматиков", уверявших, что при такой немыслимой жесткости нас ожидает коллапс экономики.
Алексей Кудрин, наконец, уравнивает доходы и расходы. При этом о коллапсе никто не говорит. Спорят о том, будет ли экономика расти быстрыми или умеренными темпами. А ведь реально те деньги, которые пойдут через расходные статьи в нашу экономику, существенно уступают по своему объему бюджетным доходам, поскольку страна расплачивается по старым долгам. Иначе говоря, бездефицитный бюджет-2001 по сути своей оказывается значительно жестче, чем бюджет- 1992 в его первоначальном, так и не реализованном варианте. Но что поделаешь, в наши дни приходится расплачиваться за "прагматизм" крепких хозяйственников, любивших в свое время порассуждать о наивности оторванных от жизни либералов.
Думается, что на практике Кудрину действительно удастся реализовать бездефицитный бюджет. Сегодня в самых широких кругах государственной элиты — от Путина до Селезнева и от Илларионова до Геращенко — сформировалось представление о необходимости здоровых государственных финансов. Все понимают, что экономический рост возможен лишь при отсутствии инфляции и эффекта вытеснения частных инвестиций, порождаемых государственным долгом.
Помимо бездефицитности обращает на себя внимание еще один интересный момент в финансовой политике правительства. Доля доходов федерального бюджета в ВВП, скорее всего, не снизится по сравнению с нынешним годом. Реальные цифры могут колебаться в зависимости от величины будущих доходов, но в целом ясно, что снижать налоговое бремя за свой счет Белый дом не собирается. Федеральное правительство постарается снизить возлагаемое на народ фискальное бремя за счет доходов региональных бюджетов.
Такая стратегия вполне укладывается в логику действий президента. Военные расходы, финансирование правоохранительной системы и расплата по долгам — это святое. У губернаторов же есть "жирок", который недурно было бы растрясти. Проведение жилищно-коммунальной реформы, т.е. сворачивание дотаций, идущих на содержание квартир и повышение тарифов, позволит субъектам федерации обойтись меньшими налоговыми поступлениями.
Конечно, подобная стратегия никак не может представляться справедливой. Реформа ЖКХ нужна, но столь же необходимо и сворачивание федеральных расходов. Однако здесь уже дело не только в том, что президент любит побряцать оружием. Ввязавшись в кавказский конфликт, мы создали огромную дыру, через которую еще долго будут утекать бюджетные деньги. Чечня потребует постоянных расходов на содержание значительного воинского контингента и на латание местных хозяйственных прорех. Ведь моджахеды никуда не исчезнут, а частные инвесторы в такое страшное место еще много лет не сунутся. За сомнительную победу российской армии каждый россиянин еще долго будет платить из своего кармана.
Тем не менее в целом бюджет все же представляется гораздо более разумным документом, чем все его предшественники. Главный его недостаток — слишком большой удельный вес военных расходов — представляет собой некое неизбежное зло, определяющееся не столько особенностями финансовой политики, сколько состоянием общества. Повышение военных расходов даже не вызвало возражений в парламенте. Трудно надеяться на то, что финансовая политика может быть менее "патриотичной", чем Политика как таковая.
Зато серьезные споры вызвали два других момента: точность правительственных оценок будущих поступлений в бюджет, а также распределение доходов между центром и регионами.
При рассмотрении вопроса о распределении доходов между центром и регионами представляется, что речь идет о степени допустимого централизма. По логике федеральной власти, стоит ей выпустить вожжи из своих рук, как региональные бароны растащат страну на кусочки. По логике же самих региональных баронов, предпочитающих, впрочем, ныне именовать себя здоровой оппозицией путинскому авторитаризму, усиление централизма в финансовой сфере есть недопустимое наступление на демократию и на рыночное хозяйство.
На самом деле вопрос о бюджете стоит и проще, и в то же время сложнее. Проще потому, что спор идет исключительно об экономических материях, а не о таких вещах, как федерализм или гражданское общество. Сложнее потому, что за общими фразами, произносимыми участниками спора, их истинные соображения, как правило, скрыты.
Какими будут на самом деле бюджетные поступления будущего года, не может знать никто. Мировой нефтяной рынок не подчиняется даже самым лучшим зарубежным экспертам, уже неоднократно садившимся в лужу со своими прогнозами. А потому, сколько выручит Россия нефтедолларов, ведает, очевидно, лишь Господь Бог. С точки зрения же складывающихся на сегодняшний день тенденций, оценки правительственных оппонентов выглядят реалистичнее. Думается, что положа руку на сердце и представители Минфина согласятся с более оптимистичными прогнозами, нежели те, которые зафиксированы в их собственных бумагах.
Иначе говоря, депутатам выгоднее записать побольше денег в расходные статьи, продемонстрировав тем самым заботу о народе и о тех, чьи интересы они непосредственно лоббируют. При развитии событий по такому сценарию дополнительная денежная масса будет давить на рынок и повышать цены. Правительство же старается изыскать легальную возможность для того, чтобы в той или иной форме осуществить так называемую стерилизацию, т.е. устранить излишнюю денежную массу, предотвратить быстрый рост цен и одновременно хотя бы частично смягчить проблему долгов.
В межбюджетных отношениях вопрос стоял, скорее всего, не о том, чтобы отнять у регионов значительную часть их доходов (хотя некоторую часть, бесспорно, отнимут). Важнее другое: то, на каких условиях финансовые ресурсы будут поступать в регионы посредством трансфертов из федерального бюджета.
Если львиная доля налогов в будущем году окажется в федеральном бюджете, а затем лишь посредством трансфертов станет передаваться на места для решения конкретных проблем, правительство страны сможет для предоставления финансовой поддержки поставить определенные требования. В первую очередь требования начать на деле осуществление жилищно-коммунальной реформы.
Пойдут реформы — регион получит деньги, необходимые для того, чтобы выплатить субсидии на жилье для малоимущих. Не пойдут — не получит ничего.
Губернаторам же, конечно, выгоднее, чтобы и налоги, и бюджетные расходы были бы повыше. Тогда можно будет сохранить старую систему финансирования жилищно-коммунального хозяйства, при которой субсидии получает не собственник жилья, а производитель услуг (коммунальные службы, энергетики и т.д.). При этой системе и налоги останутся высокими, и бюджетные деньги будут тонким слоем размазываться по широкому кругу людей, добрая половина которых вполне может самостоятельно платить за свет и тепло. А самое главное, останется хорошая кормушка для чиновников, которые сохранят возможность решать, с кем рассчитываться в первую очередь, а кто может испытать на своей шкуре, какова она, кредиторская задолженность.
ВСЕ ВПУСКАТЬ, НИЧЕГО НЕ ВЫПУСКАТЬ
Политика правительства во внешнеэкономической сфере, если судить только по недавним решениям, кажется весьма противоречивой. Но на самом деле она имеет свою логику.
С одной стороны, Германом Грефом была предложена, а правительством одобрена система снижения и унификации импортных таможенных пошлин. Максимальные ставки в новой системе не должны за некоторыми исключениями превышать 20%, тогда как в старой они доходили до 30%.
Демонтаж барьеров для импорта, бесспорно, является мерой либерального плана. В соответствии с принятыми решениями, кабинет Михаила Касьянова продолжает двигаться в направлении снижения налогового бремени.
Теперь уменьшается бремя, возлагаемое на импортеров, что должно при прочих равных условиях способствовать уменьшению цен ввозимых из-за рубежа товаров или, по крайней мере, препятствовать их повышению, Но основное значение либерализации состоит даже не в том, что поход в магазин будет в следующем году обходиться нам несколько дешевле. Принципиально важно другое.
Активизируется конкуренция на внутреннем российском рынке. Наши производители должны будут учитывать тот факт, что покупатель при сравнительно низких импортных ценах может все чаще и чаще делать выбор в пользу продукции производителей зарубежных. Поэтому снижение импортных пошлин — фактор, стимулирующий общее экономическое развитие, повышение качества и эффективности.
Конечно, сделанный правительством шаг в сторону внешнеэкономического либерализма пока еще довольно робок. Однако в целом, как элемент общей политики либерализации, он не может не впечатлять.
И все же, с другой стороны, правительство в той же самой внешнеэкономической сфере использует сегодня меры из арсенала административной экономики. Экспорт энергоносителей из страны не только тормозится высокими таможенными пошлинами, с которыми в принципе еще можно мириться, но и впрямую пресекается установлением квот на вывоз. С сентября нефтяные компании вынуждены поставлять на внутренний рынок 90% производимого ими мазута и 75% дизельного топлива. Пересечь границу родины смогут лишь жалкие остатки этих драгоценных ресурсов.