Глобализация как вид либерализма и Россия (стр. 8 из 16)

* * *

В принципе, с точки зрения Запада, этими тремя зонами геоэкономическая карта мира и ограничивается. Остальные регионы не обладают экономической субъектностью в полном смысле слова, но являются объектом интересов или источником вызовов для развитых экономик. Интересы могут быть самыми разнообразными - от, прежде всего, ресурсного вопроса, до вынесения трудоемких и грязных производств и утилизации вредных отходов. Вызовы связаны с возможным появлением, сопоставимой по экономической мощи с тремя вышеуказанными, - потенциальной четвертой зоны, особенно если это не отдельное государство, пусть даже такое большое, как Китай, а полноценное и самодостаточное геоэкономическое пространство, состоящее из нескольких государств, проводящих согласованную политику, альтернативную сценариям американоцентричной глобализации.4.2. Все остальные

4.2.1. Пример стран Вышеградской зоны.

Во времена холодной войны при некоторых оговорках такой четвертой геоэкономической зоной был Советский Союз и, немного шире, Совет экономической взаимопомощи (СЭВ). В настоящее время часть бывших партнеров СССР по СЭВ с разной степенью успешности движутся к своей заветной цели - вступлению в ЕС. Наиболее преуспевшими в этом процессе признаны три страны из Вышеградской группы, уже ставшие членами НАТО, - Венгрия, Польша и Чехия. В какой-то степени эти три государства выполняют функцию эталона успешных рыночных преобразований, являют собой пример стран, наиболее выигравших от глобализации вообще и от евроинтеграции в частности, и, по этой причине, представляют для нас определенный интерес.С точки зрения геополитики это неоднородная группа стран, расположенных между основными европейскими центрами, не имеющих выраженной геополитической позиции и являющиеся пространством, через которое более мощные государства распространяют свое влияние вовне. Выражаясь более циничным языком, они выполняют буферную функцию.Несмотря на включение стран ЦВЕ в зону советского политического и экономического влияния, квалифицировать отношения этих стран с СССР как колоний с метрополией было бы ошибкой. При безусловном поощрении Москвой вполне определенного курса, во главе этих государств стояли не оккупационные власти, а местные элиты, которым была предоставлена значительная свобода в экономических, политических, административных вопросах. В обмен на лояльность и, в некоторых случаях, на размещение на своей территории советских войск эти государства получали дешевое сырье, включая энергоресурсы, а также материальную и технологическую помощь в послевоенном восстановлении экономики, а затем в развитии промышленности и транспортной инфраструктуры, предназначенной, прежде, всего для военных целей, но пригодной и для мирного использования. Высокая политическая автономность и экономическая выгодность сотрудничества с СССР обусловили тот факт, что за 40 лет серьезные антисоветские и антисоциалистические выступления, с которыми не сумели справиться местные элиты и потребовавшие в связи с этим советского вмешательства, носили единичный характер, несмотря на то, что в период холодной войны акции, имевшие своей целью политическую дестабилизацию противника или его союзников, применялись обеими сторонами противостояния достаточно активно.

К 80-м гг. Советский Союз в глазах стран ЦВЕ утратил большую часть своей привлекательности, в основном, вследствие проблем, которые обострялись внутри СССР. Одновременно с этим высокая самостоятельность в вопросах экономики позволяла тесно сотрудничать с западными странами. Сотрудничество заключалось в западных инвестициях (в основном, в форме предоставления кредитов), что привело к тому, что на момент бархатных революций, эти страны, за исключением Чехии, накопили значительные долги перед западными кредиторами. На обслуживание долга была направлена большая часть средств полученных от приватизации, которая проходила в виде аукционов с участием, в основном, иностранных инвесторов.

В итоге, эти страны стали аморфной и несамостоятельной частью мировой транснациональной экономики, не имеющей возможности влиять на происходящие на своей территории экономические процессы.В вопросе военной безопасности Запад поддержал стремление Чехии, Польши и Венгрии как можно быстрее вступить в НАТО, членство в которой было анонсировано как первый шаг на пути вступления в ЕС. Большая часть как экспертов внутри НАТО, так и сторонних наблюдателей выражала сомнения по поводу готовности этих стран к реальному и полноценному членству в Альянсе. Американские политики консервативного лагеря также высказывали сомнения в том, что обязательства, данные новым членам в отношении коллективной обороны, имеют такой же вес, как идентичные обязательства перед старожилами. Очевидно, решение о приеме было в значительной степени продиктовано политическими мотивами, являлось демонстративным и было предпринято в первую очередь с целью оказания давления на Россию. Безоговорочная и единодушная поддержка неофитами операции Союзная сила только усиливало это впечатление, поскольку ее началу предшествовали тяжелые переговоры по достижению консенсуса внутри блока. Несмотря на оказываемое Соединенными Штатами давление, часть стран из старых членов отказалась принимать какое-либо участие в "гуманитарной операции". Таким образом, возможность новых членов участвовать в формировании военной политики НАТО также вызывает у нас большие сомнения.

Другими словами, пример этих стран является иллюстрацией того, как непреодолимое желание слиться с настоящей Европой стало причиной утраты признаков суверенитета даже самого низкого уровня, как во внешнеполитических вопросах, так и в экономических. При большом желании можно, конечно, представить ситуацию таким образом, что такая высокая цена была уплачена не напрасно и достигнутая цель - военная безопасность и экономическое процветание - того стоит. Однако, при ближайшем рассмотрении, сомнений не вызывает только факт потери политической и экономической независимости. С учетом паритета покупательной способности ВВП на душу населения Чехии выше соответствующего показателя России или Белоруссии в 1,7 раза, Венгрии - в 1,5 раза, Польши - в 1,1 раза. Если принять во внимание уровни безработицы, величины внешнего долга и их отношение к ВВП, а также в расчете на душу населения, объемы привлеченных в свое время иностранных инвестиций, прекращение экономического роста с момента начала рецессии в Евросоюзе, то экономические успехи этих стран после десятилетнего периода образцовых реформ с неплохими стартовыми условиями становятся в значительной мере условными.

Если это витрина рыночных преобразований и европейской интеграции, то что же представляют собой менее привлекательные ее части?..-

11 сентября 2001 г. стало серьезным испытанием этого устоявшегося мнения

В пользу этого предположения свидетельствует, в частности, практика ротаций, например, Х.Солана, в прошлом Генеральный секретарь НАТО, в настоящее время курирует в ЕС вопросы внешней политики и общей безопасности В ХХ веке наиболее влиятельными геополитическими центрами в Западной Европе были Германия, Великобритания и Франция. В настоящее время наблюдается безусловная угнетенность всех трех традиционных европейских полюсов и их делегирование части своего суверенитета в пользу единственного глобального геополитического полюса - США. Германия является до сих пор государством, пораженным в правах по итогам Второй мировой войны, не имеет возможности инициировать проекты глобального характера, а региональные проекты с ее стороны имеют согласованный с Соединенными Штатами и европейским сообществом характер. Великобритания, утрачивая по ходу ХХ века статус первой Sea Power, уступила эту роль тем же США и с тех пор следует в русле внешней политики этого государства и является наиболее надежным его союзником из всех европейских государств. Франция в годы холодной войны умело использовала в своих интересах противоречия между США и СССР, но с распадом Советского Союза и снижением веса России в мировой политике лишилась такой возможности и была вынуждена сблизить свою позицию с общеевропейской и англоамериканской, сохранив, тем не менее, особенно по отношению к последней, некоторую дистанцию.