В резолюции «О борьбе с земельным законодательством», принятой на Лондонской конференции эсеров, отмечалось, что своим земельным законодательством правительство надеется успокоить крестьянство мелкими подачками, стремится внести в него разлад, поощряя расхищение общинных земель, распылить его усиленным насаждением личной земельной собственности и хуторского хозяйства, что всякий успех правительства в этом направлении создает препятствия для проведения в жизнь аграрной политики партии. Деревня в связи с этим объявлялась наиболее горячим пунктом социально-политической борьбы, исход которой надолго определит историю страны. В качестве конкретных мер эсеровская резолюция предлагала: углубить социалистическую пропаганду в деревне, укреплять там партийное организации, сплачивать вокруг них трудовое крестьянство на почве борьбы с земельным законодательством правительства, с землевладелицами из-за аренды земли и найма на работы и с Крестьянским банком. Для борьбы с выделами из общины предлагались следующие меры:
1. совершенствование общинных распорядков в целях большей их справедливости и согласованности с требованиями хозяйственного прогресса (переделы, правильная разверстка платежей, уменьшение чересполосицы и т. п.);
2. пресечение выделов путем общественных приговоров;
3. бойкот кулаков, стремившихся выделиться из общины;
4. соглашения с переселенцами и пролетаризированными элементами деревни, желавшими расстаться с надельной землей на условиях выдачи им пособий и т. п.
Против тактики аграрного террора как по отношению к помещикам, так и по отношению к состоятельным крестьянам, высказался 4-й Совет партии, считая, что в первом случае подобная политика приведет к тому, что помещики продадут свою землю крестьянам, число собственников среди которых возрастет, процесс расслоения деревни ускорится. Таким образом, в деревне возникнет жесточайшая междоусобная война, которая отодвинет на второй план всякую систематическую борьбу, как за социализацию земли, так и за политическое освобождение.
Однако эсеры были бессильны организовать сколько-нибудь серьезное сопротивление новой аграрной политике правительства. Накануне войны в своем докладе Венскому конгрессу II Интернационала эсеры признавали, что столыпинская политика «имела внешний успех», который сеял сумятицу и разногласия среди эсеров. В их рядах выявились в это время два течения — оптимистическое и пессимистическое. Оптимистический характер имело заявление Лондонской конференции о том, что независимо от того, как сложится судьба общины, оснований для пересмотра партийной программы нет, ибо она покоится не на самом факте общинного землевладения, а на том комплексе идей, чувств и навыков, на той психологии, которые воспитаны в крестьянстве всей предыдущей историей и всей практикой общинного землевладения. Сторонники этого течения ссылались и на то, что идея социализации земли основывается и на констатации живучести мелкого хозяйства в земледелии. Представители другого, пессимистического, течения заявляли: «Рушится община — рушится и социализация земли как требование нашей минимальной программы». Они не верили, что с разложением общины в крестьянстве сохранятся общинные и трудовые воззрения и традиции, взгляд на землю, как на общее достояние. Оптимистов они упрекали в том, что их позиция встраивает на бездеятельность в то время, когда требуется напрячь усилия, чтобы парализовать правительственное покушение на общину.
Чем больше столыпинская реформа подрывала общину, тем пристальнее взоры эсеров обращались на кооперацию. Трудовая кооперация, уверяли они, не уведет крестьян от демократии, не столкнет и с рабочими, но отвратит их от стихийных неорганизованных выступлений, будет способствовать их организации и накоплению сил. Не отрицая того, что кооперация может смягчить недовольство в деревне, они в то же время подчеркивали, что она своей повседневной практикой будет давать крестьянству достаточно поводов не забывать о коренном противоречии крестьянства с господствующими классами, так как сам рост кооперации «состоит в непрерывной борьбе с эксплуатацией».
Эсеровская программа отводила большое место кооперации только после «земельного переворота» и явно недооценила ее бурного роста до этого момента, тем более в условиях политической реакции.
Конституционно-демократическая партия.
Конституционно – демократическая партия не была социалистической, как две выше представленные партии. И в её составе было больше интеллигенции и либерально настроенных помещиков, нежели рабочих и крестьян. Хотя крестьяне составляли в кадетской партии не более 20%. Тем не менее аграрный вопрос занимал не последнею роль в их программе.
Из разделов о аграрном законодательстве (составил бывший министр земледелия Н.Н. Кутлер) видно, что одним из главных направлений деятельности партии было улучшение жизни крестьянства. Примером тому является пункт № 31 об отмене выкупных платежей и пункт № 36, говорящий о необходимости «увеличения площади землепользования населения, обрабатывающего землю личным трудом, как-то: безземельных крестьян, а также и других разрядов мелких хозяев-земледельцев, государственными, удельными, кабинетными и монастырскими землями, а также путем отчуждения для этой цели за счет государства в потребных размерах частновладельческих земель с вознаграждением нынешних владельцев по справедливой, нерыночной оценке». Пункт № 38 призывает к «широкой организации государственной помощи для переселения, расселения и устройства хозяйственного быта крестьян».
Проблема аграрного развития страны стала коренной для всех четырех
четырех Дум. На выборах в первую Государственную думу победили кадеты (члены партии конституционных демократов, председатель С.А. Муромцев – кадет), которые имели 179 мест, или 37,4% (на июль 1906 г.). Большинство крестьянских депутатов вошли в группу трудовиков, которая от крестьян получила более 400 наказов к началу заседания Думы. Центральным вопросом работы первой Государственной думы стал аграрный вопрос. На обсуждение Думы представили свои законопроекты кадеты, трудовики и эсеры.
Ниже представлен проект кадетов, так называем проект 42-х, который предусматривал:
-ограничение помещичьего землевладения; в собственности помещиков оставались только «образцовые хозяйства»;
-передачу государственных, удельных и части помещичьих земель крестьянам в частную собственность за выкуп (операция должна была совершаться через Крестьянский поземельный банк);
-ликвидацию общинных структур как сковывающих крестьянскую инициативу;
-участие специальных земельных комитетов в передаче земли крестьянам;[32]
Государственной Думе прения по аграрному вопросу разворачивались в основном между кадетами и трудовиками с одной стороны и царским правительством с другой.
Кадеты внесли на рассмотрение в I Думе свой законопроект, где речь шла о принудительном отчуждении "за справедливое вознаграждение" той части помещичьих земель, которые обрабатывались на основе полукрепостнической отработочной системы или сдавались крестьянам в кабальную аренду. Вся земля переходит в государственный земельный фонд, из которого крестьяне будут наделяться ею на правах частной собственности. Глава правительства выступил с декларацией, в которой в резкой и оскорбительной форме отказал Думе в праве подобным образом разрешать аграрный вопрос. Дума негодовала и выразила правительству недоверие.
Правительство доказывало, что проекты кадетов и трудовиков дают крестьянам лишь небольшую привеску земли, но неизбежное при этом разрушение помещичьих хозяйств причинит большие убытки экономике. В июне 1906 года правительство обратилось к населению с сообщением по аграрному вопросу, в котором отвергался принцип принудительного отчуждения. Дума, со своей стороны, заявила, что она не отступит от этого принципа, требовала отставки правительства. Данный аграрный проект не мог устроить правительство, так как он затрагивал интересы помещиков. И поэтому 9 июня 1906 года первая Государственная дума была распущенна.
В выборах во II Государственную думу также приняли участие основные политические партии. Вновь, как и на первых выборах, лидирующее место заняли кадеты (председатель Ф.А. Головин). Вторая Дума, которая была еще более левая, чем первая, предложила три законопроекта, суть которых сводилась к развитию свободного фермерского хозяйства на свободной земле.
Левые фракции Думы, отражая интересы крестьянских масс, потребовали полной и безвозмездной конфискации помещичьей земли и превращения всего земельного фонда страны в общенародную собственность. Поэтому и Думу ожидала та же участь, что и первую Думу.
Подводя итог, стоит отметить, что на протяжении всей истории, партия Кадетов была наименее экстремистской, старалась любыми средствами не допустить кровопролития и действовать на благо России, часто жертвуя при этом своей политической репутацией.
Заключение
Таким образом, к началу первой русской революции в стране были созданы или находились в процессе формирования политические партии, представлявшие интересы различных слоев общества. Особенности политических партий России в начале XX века были следующие:
o ни помещики, ни деловая торгово-промышленная буржуазия, ни крестьянство не имели в то время «своих», адекватно выражавших их интересы партий;
o ни одна российская политическая партия до февраля 1917 года не прошла испытания властью;
o слабым местом политической системы России начала XX века был механизм функционирования многих партий (нелегальный или полулегальный);