Комнины сделали многое, чтобы укрепить Византию. В XII в. империя стала одним из сильнейших государств Средиземноморья. Ее армия пользовалась уважением повсеместно, ее флот успешно сражался с норманнским и венецианским. Мануил Iвсе чаще строил реальную политику на принципах универсализма. В то время как Европа стояла на пороге рождения национальных государств. Политика Мануила I, мечтавшего о единой империи, единой Церкви и едином монархе, была столь же чуждой реальности, как и политика его соперника – Фридриха Барбароссы.
После смерти Мануила IКомнина новые правители (малолетний Алексей IIи регентша Мария Антиохская) расхищали казну, открыто покровительствовали итальянцам. Столица кипела от негодования. «В 1182 году восставший народ обратил в руины богатые итальянские кварталы Константинополя. Воспользовавшись народным восстанием, власть захватил представитель боковой линии Комнинов – Андроник IКомнин (1183-1185)».[18]
| ГЛАВА 3. | ПАДЕНИЕ ВИЗАНТИЙСКОЙ ИМПЕРИИ |
ЧАСТЬ 1. Подготовка к IV крестовому походу
Особое место в истории крестоносного движения занимает четвертый крестовый поход. Он примечателен в ряду остальных – предшествовавших ему и последовавших за ним – тем, что его история с исключительной ясностью обнаружила настоящие цели организаторов и рядовых участников крестовых походов вообще. Именно в четвертом крестовом походе, завершившимся разгромом Византии и образованием Латинской империи, чрезвычайно ярко проявились грабительские устремления феодалов и католической Церкви, т. е. как раз те устремления, которые и составляли главную пружину всего крестового движения – от начала до конца.
Крестоносцы, отправившиеся в 1202 году в поход против мусульманского Египта для освобождения главной христианской святыни – Иерусалима, вместо этого, спустя два года, захватили столицу Византийской империи – Константинополь.
Подготовка к четвертому крестовому походу началась в конце ХII века. Инициатором был римский папа Иннокентий III (1198 – 1216). «Как в предыдущих походах лица, занимавшие папский престол, ревностнее всех старались об осуществлении этой идеи, так точно и теперь Иннокентий III, лишь только он был выбран главою церкви, стал лелеять замысел об освобождении Гроба Господня. Все, без исключения, источники согласны в том, что именно Иннокентий III был главным организатором войны за Св. Дело».[19] Доказательством служит личная его переписка. Большое количество писем в период с 1198 по 1204 года посвящены именно этому делу. Иннокентий поставил главной своей целью установление политического верховенства римской курии над всем феодальным миром Запада и Востока. Важнейшим средством для осуществления этих грандиозных планов должен был стать четвертый крестовый поход. В посланиях, направленных во Францию, Германию, Англию, Италию, Венгрию и др. страны (сентябрь 1198 года), он призывал «всех верных» выступить на защиту «святой земли» и потребовал, чтобы графы, бороны и города к марту 1199 года снарядили военные отряды для похода.
«…Иннокентий III сам подал пример воодушевления крестоносной идеи: он снарядил на собственный счет корабль, снабдил его экипажем и припасами, пожертвовал десятую часть доходов Римского престола на крестовый поход…»[20]
Одновременно были приняты практические меры по организации четвертого крестового похода. На монастыри и церкви была возложена обязанность доставить средства на проведение « священной войны » в размере 1/40 их имущества и доходов. Полученные таким путем суммы текли в папскую казну (обычно их собирали монахи, рассылавшиеся во все страны) якобы на расходы по содержанию крестоносных ополчений; на самом деле огромные средства, попадавшие в Рим, зачастую использовались совсем для иных целей. Крестовые походы и в этом отношении служили для католической церкви источником солидных доходов.
Чтобы рассеять недоверие к целям курии, Иннокентий III обязался пожертвовать 1/10 своих доходов на «священное дело» и даже снарядил на свои средства одну галеру в помощь восточным «братьям – христианам».
Папские энциклики и письма были направлены во все концы Европы. Он убеждал обоих заклятых врагов – французского и английского королей не губить народ вечными распрями, не истощать своих сил в братоубийственной войне, а направить их на Святое дело, загладив тем самым свои тяжкие и многочисленные грехи. Венгерского короля Иннокентий III брал под свое покровительство, обещая ему заботится о его землях во время его отсутствия, но и заодно торопил его с отъездом, грозя отлучением от церкви за неисполнения обета. Письма папы доходили и до суровых князей далекой Германии и до жителей Сицилии, и в богатые итальянские республики. Но и соединение сил всего Запада Иннокентию III казалось слишком малым для борьбы с могущественными сарацинами, поэтому к этому предприятию он привлекал и Восток. «В планы распространения владычества римской Церкви на Восток, которые лелеял Иннокентий III, разумеется, входила и Византия, которую … римские понтифики давно имели намерение включить в орбиту непосредственного влияния римской курии. Иннокентий IIIдобивался от Византии не только согласия на участие в крестовом походе (хотя он, безусловно, стремился использовать материальные и военные ресурсы Византии в целях установления верховенства курии на Востоке): папа поднял перед византийским императором вопрос о церковной унии, конечно, на условиях полного подчинения греческой Церкви римской. Воссоединение Церквей – это была старая «формула» римских первосвященников, за которой скрывались корыстные намерения жадных наместников св. Петра: присвоение богатств и доходов греческой Церкви».[21]
Особого внимания заслуживает следующее обстоятельство: в своем послании к Алексею III Иннокентий III не ограничился «отеческими» увещаниями и ссылками на Евангелий. В его обращении содержалась скрытая угроза: папа намекнул на то, что в случае отклонения Константинополем требований апостольского престола против Византии, возможно, выступят определенные силы Запада. Что именно папа имел в виду – это выяснится в дальнейшем. Это еще одно основание думать, что уже при начале организации четвертого крестового похода Иннокентий III тайно вынашивал (вероятно, лишь в самой общей форме) план направить против Византии силы феодалов Запада. Тем самым четвертый крестовый поход, затевавшийся Иннокентием III, открывал большие возможности для реализации папских планов утверждения католицизма на Восток, и прежде всего в Византии.
Но дипломатическая игра Иннокентия III увещания и угрозы – не возымела действия: как в 1198 году, так и в 1199 году. Константинополь отклонил требования «апостольского престола». Такая позиция Византии еще больше разжигала аппетиты курии.
Цвет французского и фламандского рыцарства, во главе которого стоял Теобальд Шампанский, Людовик Блуасский, Балдуин Фландрский, Симон Монфорский, многочисленные толпы англичан, немцев и сицилийцев, сам король венгерский приняли крест.
Силы собрались большие, поэтому надо было обсудить, куда и каким образом их направить. И вот, на протяжении почти всего 1200 года во Франции на больших собраниях баронов идут постоянные дискуссии о том «как лучше помочь Святой Земле». Тогда же из Компьена были направлены послы (по 2 уполномоченных от каждого князя) в Венецию для ведения переговоров относительно морской переправы крестоносного воинства. В результате переговоров с венецианским дожем Энрико Дандоло в начале апреля 1201 года был подписан договор об условиях на которых Венеция соглашалась предоставить крестоносцам корабли.
Можно сказать, что вторая причина, обусловившая поворот событий четвертого крестового похода, коренилась в глубоких экономических противоречиях между Венецией и другими северо-итальянскими городами – Пизой и Генуей, а также Византией. Эти противоречия порождались и определялись главным образом столкновением их торговых интересов в Восточном Средиземноморье. С конца XI века Венеция играла первенствующую роль в левантийской торговле. Венецианская феодально – купеческая олигархия, опиравшаяся на экономическое и военно – морское могущество республики святого Марка, давно уже пользовалась широкими привилегиями в Византийской империи.
Все более слабевшему Византийскому государству поневоле приходилось идти на уступки Венеции. Ее морской флот был серьезной силой, которая не раз выручала Константинополь из беды, но могла и обернуться против него.
Собственно говоря, такой маршрут, то есть переправа по морю, не представляла из себя ничего нового. Правда, крестоносцы в первый и во второй походы добирались до Палестины по суше, но бедствия и трудности, которые пришлось претерпеть участникам этих походов, были еще у всех на памяти, уже Ричард Львиное Сердце и Филипп II Август во время третьего крестового похода предпочли выбрать краткий и безопасный путь по морю долгим и гибельным странствиям через мало – азиатские пустыни. Венеция была выбрана потому, что, по выражению официального «Sacramentumnuntiorum» , «никто не мог принести большой пользы Святой Земле, нежели это мог сделать Генрих Дандоло дож Венецианский». Здесь выражена чисто практическая мысль: Венеция обладала большим флотом; кораблей у нее могло хватить на всех участников крестового похода, и богатая республика без затруднения могла в любой момент выставить достаточное количество судов. К тому же, путь из Венеции до Востока прямее и короче, нежели из какого-нибудь другого порта, лежавшего на западе Апенинского полуострова, так как не приходилось огибать далеко выступающую на юг Италию.