Курсовая работа
«Мировой финансовый кризис 2008 года и его влияние на экономику России»
Ровно год назад обанкротился один из крупнейших американских банков – Lehman Brothers Holdings Inc. Именно эту дату – 15 сентября 2008 г. – принято считать днем начала мирового финансового кризиса, сравнимого по масштабам с Великой депрессией 30-х годов прошлого века.
Всего лишь пару лет назад никто не мог даже предположить, что небольшой кризис в сфере высокорисковых кредитов класса subprime в США перекинется на всю мировую финансовую систему и создаст угрозу краха банковской системы многих стран.
Lehman Brothers объявил о банкротстве в ночь с воскресенья на понедельник, поэтому эта новость сказалась, прежде всего, на развивающихся рынках, в частности на России.
Отечественный фондовый рынок отреагировал на банкротство американского гиганта резким обвалом котировок: по итогам торгов индекс ММВБ потерял 6,18%, а снижение индекса РТС составило 4,88%. На открывшихся чуть позже американских биржах падение индексов стало самым масштабным с 11 сентября 2001 г.: акции Lehman Brothers рухнули сразу на 90%.
На следующий день, 16 сентября, кризис, несмотря на все громкие заявления, в том числе со стороны первых лиц государства, о том, что российский рынок акций крепок, выдержит и не поддастся паническим настроениям, а также несмотря на меры, направленные на быстрое увеличение ликвидности в российском финансовом секторе, все же углубился. Российский рынок акций пережил «черный вторник»: индекс ММВБ обвалился на 17,45%, РТС рухнул на 11,47%. Впервые за долгое время ФСФР пришлось приостанавливать торги в РТС и на ММВБ.
17 сентября обвал российских рынков продолжился. Спустя всего лишь полтора часа после начала торговой сессии индекс ММВБ рухнул на 10%. В результате ФСФР пошла на фактически беспрецедентный (по крайней мере, со времен конца 1990-х годов) шаг и волевым решением прекратила торги на обеих биржах с формулировкой «в соответствии с законом о защите интересов инвесторов» и «вплоть до особого распоряжения». Во время паузы (которая затянулась на два дня) правительство в срочном порядке решало, что делать. В итоге был принят целый ряд радикальных и судьбоносных решений.
Президент России Дмитрий Медведев поручил правительству РФ зарезервировать 500 млрд. руб. на поддержку стабильности российского фондового рынка. «Предлагаю правительству предусмотреть возможность использования до 500 млрд. руб. на поддержку стабильности фондового рынка, причем 250 млрд. руб. зарезервировать непосредственно в бюджете», – сказал тогда президент РФ.
Более того, тогда же премьер-министр РФ Владимир Путин четко заявил, что считает, что ситуация на финансовом рынке не связана с проблемами в экономике России. «У нас двойной профицит – бюджета и торгового баланса», – сказал он, добавив, что в России растут золотовалютные резервы, устойчиво растут возможности государства в социальной сфере. По мнению премьера, основной причиной трудностей является сложная ситуация на финансовом рынке США и Европы.
На следующие две недели мировые рынки акций взяли передышку. Однако 6 октября падение российского рынка возобновилось. Биржевые индексы РФ пережили самый мощный обвал в своей истории: ММВБ опустился на 18%, РТС – на 19%. Федеральная служба по финансовым рынкам ввела жесткие ограничения по остановке торгов в случае резкого падения индексов. Инвесторы продавали акции на фоне обвала на европейских и американских биржевых площадках, пытаясь вывести деньги из сильно пошатнувшейся экономики мира.
Анализируя разворачивающийся на наших глазах кризис, целесообразно отдельно рассматривать три группы его причин: во-первых, специфические проблемы американской экономики; во-вторых, системные, фундаментальные проблемы современного экономического развития; в-третьих, специфические российские обстоятельства. Эти факторы действуют разнонаправлено, и борьба с кризисом должна строиться с учетом всех трех групп.
Ипотечный кризис США
Впервые громко и много о финансовом кризисе заговорили в сентябре 2008 года, когда средства массовой информации начали освещать банкротство одного за другим банков США. Именно эту крупную державу экономисты сегодня считают виновницей всех бед. По мнению многих экспертов, причина кроется в ипотечном кризисе, возникшем в США вследствие безудержного стремления банков выдать как можно больше жилищных кредитов и получить тем самым огромную прибыль. Стремление – абсолютно естественное, но при этом договора ипотеки заключались зачастую с людьми, чьи финансовые доходы не позволяли совершать регулярные выплаты по кредитам. В итоге, все больше и больше квартир отходило в собственность банков, а покупателей на них оказывалось все меньше и меньше. Результатом этого явились ипотечный кризис и банкротство кредитных организаций, на руках у которых оказались миллиарды долларов неликвидной недвижимости.
Обсуждая причины нынешнего кризиса, в России нередко критикуют деятельность администрации США с ее неадекватной бюджетной и денежной политикой. Прежде всего имеется в виду проведение проциклической политики после рецессии 2001 г., когда в условиях экономического роста страна продолжала наращивать бюджетный дефицит, вместо того чтобы вернуться к клинтоновской политике профицитного бюджета. Это находило отражение, в частности, в политике процентных ставок, которые долгое время оставались низкими даже в период экономического подъема.
Данный курс предусматривал искусственное подстегивание экономического роста, особенно важного для стран Запада в связи с двузначными показателями развития Китая. В результате многие правительства предпринимали шаги по стимулированию роста, причем проблема «перегрева» экономики казалась уже неактуальной: мы-де слишком далеко ушли от времен Великой депрессии, в том числе интеллектуально. В этой же логике находится и поставленная российским руководством задача удвоения ВВП за десять лет, также делавшая акцент преимущественно на достижении количественных, объемных показателей. Но если в российском варианте подобная политика опиралась на наличие свободных мощностей, оставшихся после кризиса 1 990-х годов, и на огромный приток нефтедолларов, то американская экономика должна была развиваться в условиях параллельного ведения двух войн, которые не могли финансироваться без бюджетного дефицита.
Самостоятельным фактором кризиса стали беспрецедентные темпы экономического роста, позволившие за пять лет на четверть увеличить мировой ВВП. В ходе такого подъема неизбежно накапливаются системные противоречия, невидимые из-за роста благосостояния. И, главное, даже при их осознании очень трудно вмешаться и что-то исправить: действительно, почему надо предпринимать какие-то ограничительные или корректирующие меры, когда и так все замечательно? Каждый раз, когда в подобных ситуациях кто-то начинает высказывать предостережения или сомневаться в правильности проводимого курса, звучат уверенные голоса: «На этот раз все будет иначе».
Существует и другой аспект глобализации, который также (помимо новых инструментов) считался источником бесконечного финансового (Ловушка, в которую попадают те, кто верит, что «на этот раз все будет иначе успеха и поступательного роста. Этот феномен Н. Фергюсон назвал Кимерикой (Chimerica) – производное от названий стран Китай (China) и Америка (America). Речь идет о формировании глобального дисбаланса, который на протяжении десятилетия рассматривался как основа устойчивости мирового роста. В результате сложился режим, противоположный модели глобализации рубежа XIX–XX вв.: если сто лет назад капитал двигался из центра (развитых стран) на периферию (emerging markets того времени), то теперь развивающиеся рынки стали центрами сбережения, а США и другие развитые страны преимущественно потребляли.
Наконец, у разворачивающегося кризиса имеется еще одна – фундаментальная – предпосылка. За последние полтора-два десятилетия
целевая функция бизнеса претерпела серьезную трансформацию. Ключевым ориентиром развития корпораций стал рост капитализации. Именно этот показатель более всего интересовал акционеров, и именно по нему оценивается в наши дни эффективность менеджмента. Между тем стремление к максимальной капитализации вступает в противоречие с реальным основанием социально-экономического прогресса – повышением производительности труда. Рост капитализации с ней, конечно, связан, но лишь в конечном счете. Однако перед акционерами надо отчитываться ежегодно, а для получения красивых годовых отчетов, для поддержания текущего роста капитализации требуется совсем не то же самое, что обеспечивает рост производительности.
Для хорошей отчетности нужны слияния и поглощения, поскольку увеличение объема активов способствует росту капитализации. И, разумеется, не следует закрывать отсталые предприятия, так как в текущем периоде это ведет к снижению капитализации. В результате в составе многих крупных промышленных корпораций сохраняются старые неэффективные производства. (Подобная ситуация хорошо известна из советского опыта, важнейшей характеристикой которого была «борьба за план». Предприятия предпочитали выпускать устаревшую продукцию, а не переходить на новую, ведь обновление привело бы к сокращению выпуска в штуках (килограммах, метрах, рублях), а тем самым не удалось бы обеспечить выполнение и перевыполнение планового задания. Тогда это называлось плановым фетишизмом.)
Помимо общих факторов кризиса, существуют и специфические причины его быстрого развертывания в России. Внешне все выглядит парадоксально: кризис стремительно распространился в стране, отличавшейся особенно благоприятной макроэкономической ситуацией, характеризовавшейся двойным профицитом (бюджета и платежного баланса), что стало фактором привлечения иностранного капитала в Россию, расширявшего плечо заимствований. Естественно, при начале кризиса эффект получился противоположный – сжатие кредитного плеча, что немедленно привело к падению фондового рынка.