Инвестиционный климат России (стр. 5 из 6)

Рис. 2. Норма сбережения в России (1996-2001 гг.) и других странах мира (1980-1992 гг.)

Рис. 3. Динамика инвестиционного потенциала российской экономики в 1995-2000 гг.

В результате в России сформировался значительный потенциал ресурсов для инвестирования. На рис. 3 представлены данные, характеризующие рост ресурсов валовых национальных сбережений в 1999 – 2000 гг. Они показывают, что в 2001 году потенциал валовых сбережений превысил додевальвационный (1997 г.) уровень в 1,8 раза. Проблема, однако, в том, что данные ресурсы значительной своей части не используются на цели накопления и инвестирования в основной капитал, а экономика в последнее время теряет темпы инвестиционного оживления (см. рис.1), в итоге норма валового накопления основного капитала практически не растет, “балансируя” на уровне 16-18 % ВВП (см. рис.1).

Причины такой ситуации кроются в особенностях сформировавшейся воспроизводственной модели российской экономики, характеризующейся, в частности:

· усилением ее зависимости от конъюнктуры мировых рынков сырья и поддержанием роста посредством высокоинтенсивной эксплуатации производственного аппарата экспортоориентированного сектора, приближающейся к предельно возможному уровню загрузки мощностей;

· накоплением в стране масштабного потенциала сбережений, в значительной своей части не используемого на инвестиции в реальные активы;

· высокой концентрацией этого потенциала в отраслях экспортоориентированного сектора промышленности на фоне обострения дефицита инвестиционных капиталов в обрабатывающем комплексе, увеличением разрыва в прибыльности производств в этих секторах;

· ростом масштабов финансирования зарубежных экономик за счет ресурсов экспортного сектора (вывоз капитала, накопление валютных резервов в государственном и частном секторах экономики;

· неразвитостью каналов межотраслевого перетока капиталов из капиталодостаточных в капиталодефицитные отрасли промышленности;

· невозможностью поддерживать устойчивую и высокую динамику экономического роста только за счет экспортоориентированного сектора

экономики.

Последний получил максимальный выигрыш от девальвации рубля и благоприятной ценовой конъюнктуры мировых рынков. Этот сектор формирует сегодня подавляющую часть всех национальных сбережений. Валовые сбережения предприятий за последние годы увеличились наиболее значительно: с 12% ВВП в преддевальвационный период (1997 г.) до 22-23% в настоящее время. Именно на эти ресурсы опирается рост инвестиций в промышленности. Однако они оказались “замкнутыми” в топливно-сырьевом секторе и не перетекают в обрабатывающие производства, остро нуждающиеся в инвестиционной реконструкции.

Сегодня экспортный сектор концентрирует примерно три четверти валовой прибыли промышленности и инвестиций в основной капитал.

Значительно выросли сбережения и в секторе государственных учреждений: с 1% в 1997 году до 7-9% в 2001 году. Эти ресурсы также оказались во многом исключенными из сферы инвестиционной деятельности и используются для расчетов государства по долгам, на цели роста потребления в рамках бюджетной системы и наращивания бюджетного профицита.

Таким образом, на фоне избытка инвестиционных капиталов в одних секторах (преимущественно экспортоориентированных) другие по-прежнему испытывают острый инвестиционный голод. Причем зачастую это касается отраслей, имеющих четкое позиционирование, устойчивый сбыт на внутреннем рынке и перспективы развития (пищевая промышленность и др.).

В результате внутренне ориентированный сектор экономики России сегодня остается наиболее рисковой сферой приложения капитала, значительно уступая по прибыльности инвестициям в экспортоориентированные отрасли. Причем, улучшение финансового положения второго сектора слабо сопряжено с успехами в производственной деятельности, а во многом обусловлено благоприятной конъюнктурой мировых рынков.

Острая проблема на ближайшую перспективу связана с тем, что потенциал макроэкономических факторов, на которые ранее опирался инвестиционный подъем (импортозамещение на основе вовлечения в хозяйственный оборот незагруженных мощностей) к настоящему времени во многом оказался исчерпанным. Дальнейшее увеличение дозагрузки мощностей все в большей степени упирается в объективные ограничения – высокий уровень физического и морального износа производственного капитала, причем, как и в экспортных, так и во внутренне ориентированных отраслях.

По ряду системных рыночных признаков инвестиционный климат в стране по-прежнему столь же неблагоприятен, как и в преддевальвационный период. Причины состоят в институциональной и законодательной неурегулированности инвестиционной деятельности, в том числе относительно обеспечения прав собственности; незащищенности инвесторов; высоких трансакционных и налоговых издержках; запретительно высоких барьерах для “входа” инвесторов на рынок; исключительно низкой роли государства как создателя правового режима инвестиционной деятельности. [6]

2.2. Пути улучшения инвестиционного климата в России.

Прежде чем определять долгосрочную стратегию политики улучшения инвестиционного климата в России, следует ответить на несколько фундаментальных вопросов:

· Есть ли иной выход, кроме ставки на частные инвестиции?

Попытки оживить государственные инвестиции, в том числе на основе бюджета развития и Банка развития, предпринимались правительством Примакова – Маслюкова. Они, очевидно, будут предприниматься и впредь. Государственные инвестиции особенно важны, когда речь идет об инфраструктуре и поддержке потенциально конкурентоспособных секторов экономики с высокими технологиями. Однако объемы необходимых ресурсов и уровень их эффективности таковы, что государственные капиталовложения в лучшем случае могут играть второстепенную роль. Отсюда – ставка на частные инвестиции. Отсюда – безальтернативность самых серьезных усилий по улучшению инвестиционного климата.

· Что мы предпочитаем: эффективность инвестиций или их объем?

Недостаток инвестиций толкает нас прежде всего к увеличению их объемов. В пользу этого подхода “работают” и советские традиции. Однако на самом деле мы должны отдавать предпочтение эффективности, в том числе и потому, что еще не завершился процесс смены инвестиционных режимов, сопровождающий переход от планового к рыночному хозяйству. Не все инвестиции одинаково полезны. Многие объемы инвестиций предприятий, в том числе естественных монополий и региональных (местных) властей, даже при нынешней жалкой величине, остаются “советскими” по показателям эффективности. При жестком отборе и качественном исполнении проектов важно, чтобы первые места в этом списке занимали самые эффективные. Сегодня это не так.

· Что мы будем стимулировать – потребительский спрос или сбережения?

В последнее время появилась точка зрения, что сейчас для экономического роста нужно стимулировать потребительский спрос и увеличивать денежные доходы населения. Есть даже предложение сразу удвоить зарплату. Однако не стоит забывать, что доходы населения могут реально повышаться только по мере роста производства и производительности труда. Альтернатива – печатать деньги и ожидать роста цен, “съедающего” номинальные денежные доходы, или брать взаймы.

Другой способ стимулирования спроса – поощрять его в ущерб сбережениям. Следует подчеркнуть, что российское пореформенное общество не нуждается в поощрении потребления: все слои общества, как бы стремясь вознаградить себя за многие десятилетия принудительного воздержания советскую эпоху, хотят увеличить потребление. Вопреки официальны данным реальные национальные сбережения крайне низки, может быть, только за исключением очень узкого слоя наиболее состоятельных граждан. Поэтому в стимулировании нуждаются именно сбережения, именно вложения в инвестиции, для чего должны быть предложены достаточно доходные и надежные инструменты. Они стали бы важным элементом улучшения инвестиционного климата.

· Как предпочтительнее поощрять или привлекать инвестиции:

за счет или предоставления каких-либо льгот и привилегий приоритетным проектам или инвесторам, или же создания равных благоприятных условий для всех?

Вопрос более чем уместен, ибо конкретные льготы, особые условия предоставлять легче и эффект от них можно получить быстрее. Для нас более характерна именно такая практика. Примеры – указ президента РФ об особых условиях для инвесторов в автомобильной промышленности; пониженная вдвое ставка налога на прибыль для расходов из прибыли на производственные инвестиции. Между тем подобный образ действий искажает нормальные мотивы сбережений и инвестиций: предпочтение одних оборачивается ущемлением интересов других (как правило, большинства инвесторов). В сложившейся ситуации, видимо, нельзя избежать применения некоторых льгот для инвесторов, например, предоставления инвестиционного налогового кредита, предусмотренного Налоговым кодексом. Но, как правило, более эффективно общее улучшение условий для инвестиций: вместо льгот по налогам целесообразнее общее снижение налогового бремени.

· Что делать для прекращения оттока капитала?

Ясно, что без ответа на этот вопрос не удастся мобилизовать инвестиции в объемах, требуемых для реструктуризации российской экономики. Здесь также два принципиально разных пути, однако, в известной мере дополняющие друг друга. Путь первый – административные ограничения и усиление государственного контроля. Путь второй, более важный и перспективный, - создание экономических и правовых условий, при которых вывозить капитал будет невыгодно.