В Петербурге внешнеполитические вопросы при Панине решались по отлаженной схеме. Никита Иванович получал корреспонденцию из-за границы и внимательно ее изучал. Отобрав самое важное, он писал на полях свои замечания и предложения и отправлял все это императрице. Екатерина бумаги просматривала и тут же утверждала. Затем в коллегии составлялись рескрипт для отправки послу или иные официальные документы, которые императрица тем же порядком утверждала. Иногда Панин "для выиграния времени" вторично бумаги на утверждение императрице вообще не посылал. Императрица вела дипломатическую переписку или переговоры по согласованию с Паниным.
Панин становится главным советником императрицы. Ни один важный вопрос внешней и внутренней политики не решается теперь без его участия: «Все делается волею императрица и переваривается господином Паниным», - сообщает Е.Р. Дашкова своему брату в Голландию. «В это время Екатерина крепко верила в дипломатические таланты Панина», - свидетельствует В. Ключевский.
Один из современников Панина, наблюдая положение дел в России, пришел к парадоксальному выводу: «Русское государство имеет перед другими то преимущество, что оно управляется непосредственно самим Богом – иначе невозможно объяснить себе, каким образом оно может существовать». О том, как исправить такое положение, думали многие. Размышлял об этом и Панин. И решил начать с того, что ему казалось самым главным, - с реорганизации системы государственного управления.
В Российской империи, рассуждал Панин, как и во всякой монархии, законодательная власть замыкается на персоне государя. Ему подчиняется правительство (Сенат), которое управляет государством в соответствии с имеющимися законами и установлениями. К Сенату примыкают коллегии, ведающие государственными делами, каждая в своей области. Такая система, хоть и была создана Петром Великим по образцу Швеции, далека от совершенства.
Монарх, считал Панин, как бы разумен и просвещен он ни был, не в состоянии устанавливать законы и решать остальные дела в одиночку. Он по необходимости будет опираться на помощь приближенных ему особ. Отсюда и начинаются все беды.
И Панин предлагает учредить официальный и постоянный орган, который оказывал бы монарху помощь в законодательной деятельности, - Императорский Совет. Эту идею он разработал подробно и даже подготовил манифест об учреждении Совета, – императрице оставалось его только подписать.
Доказывая его необходимость, Панин яркими красками изображается отсутствие в России основных законов, где каждый «по произволу и кредиту интриг хватал и присваивал себе государственные дела».
28 декабря 1762 года Екатерина II, уступив настояниям Панина, подписывает манифест о создании Императорского Совета, однако подпись под ним оказывается надорванной, и он не вступает в силу. Был подписан только указ о разделении Сената на департаменты.
Взяв в свои руки внешнюю политику, Никита Иванович быстро стал ее не только формальным, но и фактическим руководителем. Разработка внешней политики - изучение положения, обдумывание дальнейших шагов, подготовка детальных инструкций для русских представителей за границей - все это было сосредоточено в руках Панина.
Первым делом ему пришлось решать польский вопрос. После смерти Августа III Екатерина в инструкции своим агентам поставила задачу - добиваться избрания на польский престол Станислава Понятовского, короля, "интересам империи полезного, который бы, кроме нас, ниоткуда никакой надежды в достижении сего достоинства иметь не мог". После того как сейм постановил выдвигать в кандидаты только поляков, иностранные послы - французский, австрийский, испанский и саксонский - в знак протеста покинули Варшаву. 26 августа 1764 года Коронационный сейм в спокойной обстановке избрал стольника литовского графа Станислава Понятовского королем. У Панина были все основания быть довольным. Россия добилась избрания на польский престол своего кандидата, причем так, что и в Польше сохранялось спокойствие и прочие европейские державы восприняли это событие как должное. Начинала складываться его, Панина, внешняя политическая система. В ее основу легла идея создания Северного союза. Панин считал, что профранцузской коалиции следовало противопоставить союз северных держав: России, Пруссии, Англии, Дании, Швеции и Польши. Автором этой программы, однако, нельзя считать одного Панина. В феврале 1764 года барон Я.А. Корф представил Екатерине соответствующий проект о Северном союзе. Панин эти идеи оценил, взял на вооружение, и с тех пор понятие Северный союз (Северная система) связывалось главным образом с его именем. В проекте фигурируют понятия держав "активных" и "пассивных" (со стороны "пассивных" предполагалось довольствоваться их нейтралитетом; "Активными" державами Панин считал те, которые могли решиться вступить в прямую открытую борьбу со странами южного союза: к первым Панин относил Россию, Англию, Пруссию, отчасти Данию; под "пассивными" подразумевались Польша, Швеция и другие страны, которые удалось бы привлечь к союзу).
Никита Иванович Панин рассчитывал с помощью Северной системы укрепить влияние России в Речи Посполитой и Швеции, а также в Турции, переложить на союзников часть расходов по борьбе с французским влиянием в этих странах. Пользуясь словами самого Панина, необходимо было "единожды навсегда системой вывести Россию из постоянной зависимости и поставить ее способом общего Северного союза на такой степени, чтоб она, как в общих делах знатную часть руководств иметь, так особливо на севере тишину и покой ненарушимо сохранять могла".
Благодаря идее Северного союза внешняя политика России приобретала программный характер. Действия, предпринимаемые в отдельных странах, увязывались в единое целое. Первым серьезным шагом в деле создания Северной системы можно считать заключение в 1764 году союзного договора между Россией и Пруссией. Когда России потребовалось активное участие Пруссии в польских делах, договор был подписан. Союз с Пруссией позволил Петербургу влиять на польские дела, сдерживать Турцию, "первенствовать на севере" и "играть первую роль в Европе... без больших затрат со стороны России". Переговоры с Данией оказались для Панина сравнительно легкими. Никита Иванович настоял на том, чтобы в секретных статьях договора Дания взяла на себя обязательства помогать России против Турции и противодействовать французскому влиянию в Швеции. Взамен Дания получила голштинские владения великого князя Павла Петровича. В феврале 1765 года договор был подписан. Затем Панин предпринял энергичные шаги, чтобы склонить и лондонский кабинет к подписанию союзного соглашения. Но ему удалось заключить лишь торговый договор (1766). Чтобы остановить успешную деятельность российской дипломатии, Австрия и Франция прибегли к содействию Турции.
Турция в конце 1768 года объявила войну России. Дружественные отношения с Пруссией, Данией и Англией, то есть той частью Северной системы, которую удалось создать к началу войны, позволяли Панину не беспокоиться за северные границы и полностью сосредоточиться на турецкой проблеме. Уже в 1770 году под впечатлением понесенных поражений Турция обратилась к Пруссии и Австрии с просьбой о посредничестве в мирных переговорах с Россией. В Петербурге хотели покончить с войной как можно скорее. Для удачного завершения войны требовались усилия не только военные, но в не меньшей степени и дипломатические. Поводом для начала войны послужили волнения в Польше. События складывались так, что польские дела оказались тесно переплетены с делами турецкими, и решать их следовало комплексно. После того как летом 1771 года Австрия заключила оборонительный союз с Турцией, правительство Екатерины II было вынуждено пойти на раздел Польши. Вопрос об участии в разделе был решен между Екатериной и Паниным еще до его обсуждения на Государственном совете. 16 мая 1771 года Никита Иванович "открыл" членам Совета предложение прусского короля. "Соглашаясь на раздел, Россия получала тройной выигрыш, - считает биограф Панина А.В. Гаврюшкин. - Во-первых, безопасную границу с Польшей. Во-вторых, как сказал на совете Панин, успокоение "польского замешательства" и соответственно возможность вывести, наконец, из этой страны свои войска. И, в-третьих, нейтрализацию Австрии в вопросе о русско-турецкой войне. Конвенция по польскому вопросу между Россией и Пруссией была подписана 6 февраля 1772 года и ратифицирована 4 марта. Панин предложил проставить другие даты: подписание - 4 января и ратификация - 4 февраля. Благодаря этому в начавшихся переговорах с австрийцами на конвенцию можно было ссылаться как на свершившийся факт и, соответственно, лишить их возможности предлагать изменения в ее содержание. Хитрость удалась, потому что, как только началось обсуждение деталей соглашения, Фридрих II и Кауниц сцепились из-за размеров захватываемых территорий, и Панину приходилось постоянно призывать своих партнеров к сдержанности.
В августе 1772 года уже было достигнуто окончательно соглашение, скрепленное в тремя двусторонними актами между Россией, Австрией и Пруссией. Россия получила польскую часть Ливонии и часть Восточной Белоруссии, в свое время отторгнутой от русских земель великими князьями литовскими. В войне с Турцией русские войска и флот одержали ряд блестящих побед, заставивших турок согласиться на мир, который был оформлен в 1774 году в Кючук-Кайнарджи. Россия получила выход к Черному морю... 20 сентября 1772 года великому князю Павлу Петровичу исполнилось 18 лет. Обязанности Панина как воспитателя на этом закончились.
Князь Г.А. Потемкин - Таврический.
(1739-1791)
(Великолепный князь Тавриды)