Нормы обычного права в императорском Китае в основном порождались низовыми социальными структурами (кланами, деревенскими общинами, купеческими гильдиями и т.д.) и действовали, как правило, в рамках этих структур. В силу же неодинаковости условий жизни в различных районах обширного государства они были многообразными, противоречивыми, что вело к чрезвычайной пестроте китайского обычного права. Оценивая значение последнего в системе социального регулирования традиционного Китая, следует иметь в виду, что китайский деспотизм на долгие века законсервировал хозяйственно-атомизированное общество с господством Натурального и мелкотоварного производства. Экономические отношения в подобном обществе не нуждались в более развитой, более мощной регулятивной силе, чем обычай, традиция, признаваемые и поддерживаемые государством. Охрана господствующих общественных отношений, их неприкосновенность, недопущение утраты тех ценностей, которые были свойственны традиционному пониманию миропорядка, было сферой уголовного законодательства, которое в XIX в. отличалось крайней жестокостью.[685,686:1]
Дацин люйли предусматривал около трех тысяч преступлений, многие из них наказывались различными видами смертной казни, вечной и срочной ссылкой, ударами большой и малой палки. По остальным преступлениям предусматривалась ссылка в дальние гарнизоны и с отдачей в рабство. Все виды ссылки сопровождались битьем палками. В качестве дополнительных мер наказания применялись ношение шейной колодки и клеймение. Вместе с тем допускался откуп от уголовного наказания, в том числе и от смертной казни, а также наем других лиц для отбывания наказания (в случае, например, битья палками). Некоторые преступления влекли за собой наказание не только виновного, но и всех близких родственников по мужской линии. Допускалась уголовная ответственность детей с 7 лет. В уголовном процессе широко применялись пытки.
Как и многие другие своды законов средневековья, Дацин люйли описывал преступления преимущественно в форме казусов. Причем, чем опаснее были те или иные виды преступлений, тем детальнее описывались они в законах и различных подзаконных актах. Например, Дацин люйли устанавливал ответственность за совершение десятков видов убийств, которые в свою очередь детализировались на более конкретные составы в зависимости не только от формы вины, количества преступников и т. д., но и от степени
родства, служебного подчинения или иной социальной зависимости преступника и потерпевшего, их социального положения, пола, возраста, времени и места совершения преступления, орудий убийства и т. п. К тягчайшим преступлениям относилось убийство родителей, деда и бабки, отчима или мачехи; менее тяжким признавалось, например, убийство дяди, тети, старшего брата; наконец, при определенных условиях совершенно ненаказуемым могло оказаться лишение жизни детей и внуков.[686,687:1]
Многообразие конституирующих и квалифицирующих преступление признаков, усиленное многовековыми наслоениями законов, подзаконных актов и их толкований, делали невозможной систематизацию общественно опасных деяний. В результате этого Дацин люйли и представал в виде собраний огромного числа казусов.
Буквально накануне революции была проделана большая работа по совершенствованию Дацин люйли, приведению его норм в соответствие с реалиями китайского общества. Из кодексов исключили уголовные наказания палочными ударами, а меры физического воздействия, предусматривавшиеся в качестве санкций по гражданским делам, заменялись системой штрафов. Из Кодекса было исключено большое количество устаревших положений. К Дацин люйли как своду законов обращались суды и после падения империи Цинов. Во многих своих положениях он действовал до 5 мая 1931 г., т. е. до вступления в силу двух последних книг Гражданского кодекса Китайской Республики. Что касается цинского Свода узаконений (Дацин хуэйдянь), то он практически прекратил свое действие с провозглашением республики.[687:1]
2) Право Китайской Республики (1912—1949 гг.).
С установлением в Китае республиканского строя начался процесс модернизации традиционного, права. Первым кодексом законов, принятым в Китае после Синхайской революции, было Уголовное уложение 1912 г. Первоначально оно состояло из 411 статей. В 1928 г. в него бил внесен ряд изменений, и оно было переименовано в Уголовный кодекс (УК). Позднее этот Кодекс действовал в редакции 1935г и состоял из 357 статей. Уложение и УК вобрали в себя много прогрессивных по тем временам положений уголовного права. Например, в ст. 10 Уложения в принципе отрицалось назначение наказания по аналогии. В Кодексе отсутствовали абсолютно неопределенные санкции, были достаточно подробно решены вопросы субъективной стороны преступления, соучастия, включены статьи о досрочном освобождении, ликвидировались телесные наказания. Почти целиком заимствованный из уголовного законодательства Японии, Франции) Бельгии, Германии и Нидерландов, этот Кодекс внес в уголовное право Китая много новых идей и институтов.[687.688:1]
В области гражданско-правовых отношений, как уже отмечалось выше, продолжали действовать относящиеся к гражданскому праву положения Дацин люйли. Вместе с тем был принят ряд важных для предпринимателей законов, регулирующих имущественные отношения в некоторых специальных областях, например Горнопромышленный устав 1914 г., Лесной устав 1915 г.[688:1]
Большую роль во внедрении положений западного права в; судебную практику сыграл Верховный суд, выполнявший в те годы определенные нормотворческие функции. Своими решениями он приспосабливал законодательство Цинской династии к потребностям буржуазии и таким же путем заполнял многочисленные пробелы гражданского законодательства, ссылаясь при отсутствии законов и обычаев на принципы права. При этом в качестве принципов права применялась европейская буржуазная правовая доктрина, которая нашла благодатную почву в сравнительно развитых приморских районах страны. Что же касается более отдаленных провинций, то в них судебные чиновники продолжали творить суд в соответствии с местными обычаями и цинским законодательством.[688:1]
В последующие два этапа реформы национального права, т. е. в периоды до конца 20-х, а затем до середины 30-х гг. в кодификационных работах возобладали стремления к большему учету особенностей национальной правовой культуры, правосознания китайского народа, специфики мышления юристов страны, что выразилось, в частности, в том, что законодатели стали постепенно вводить в нормативные акты чисто китайские правовые понятия. Так, Уголовный кодекс 1928 г. вернулся к трактовке соучастия, принятому в Дацин люйли, предусматривающей преимущественный анализ субъективной стороны преступления. При этом к главным преступникам относились организаторы и подстрекатели, даже если они физически не участвовали в совершении преступления. Эти положения о соучастии были в дальнейшем развиты в УК 1935 г., по которому подстрекатель привлекался к уголовной ответственности и в том случае, если исполнитель не совершил никаких действий для реализации преступных целей.[688,689:1]
Уголовный кодекс 1935 г. счел возможным восстановить и традиционный для Китая институт выкупа наказаний (ст. 41). Так, если имелись препятствия для исполнения приговора (по личным качествам осужденного, его семейному положению, или иным причинам), приговор мог быть обращен в штраф из расчета от одного до трех юаней за один день тюремного заключения или ареста.
Все упомянутые кодексы в соответствии с вековыми традициями Китая устанавливали повышенную уголовную ответственность за посягательство на жизнь, здоровье и честь родственников. В своих нормах кодексы определяли родственников прямой восходящей и боковой восходящей линий, и посягательство на жизнь и здоровье каждого из них подробно регламентировалось в нормах Особенной части. Ограничение применения смертной казни к лицам моложе 18 лет не распространялось на случаи умышленного убийства ими родственников по прямой восходящей линии.[689:1]
Характерно, что Кодекс 1935 г. вернулся в некоторых вопросах и к регулированию экономических отношений по дореволюционному законодательству, отмененному Уголовным уложением 1912 г. Как 'показала практика, гражданский оборот в Китае не достиг той степени свободы, когда его функционирование полностью обусловливается экономическими интересами, не допускающими какого-либо волевого вмешательства извне. Внеэкономическое волевое давление оказалось весьма эффективным в период интенсивного развития в Китае капиталистических отношений.
Проект Гражданского кодекса Китайской Республики был разработан к концу 1925 г. Однако последующие бурные события в стране (национальная революция 1925—1927 гг.) помешали его принятию. Окончательно проект Кодекса был принят по частям в 1929—1930 гг. и полностью вступил в действие в мае 1931 г. Гражданский кодекс (ГК) Китайской Республики был разработан с ориентацией на соответствующий кодекс Японии и Германское гражданское уложение (ГГУ). (Как известно, и японский ГК был составлен под сильным влиянием ГГУ). Вместе с тем гоминьдановский ГК имел свои особенности. Так, с точки зрения общей формы и отдельных институтов он выглядел более упрощенным, примитизированным— многие его положения не были разработаны столь подробно и тщательно, как в японском ГК и ГГУ, прямо отсылали к нормам обычного права, которые в ряде случаев противоречили законам.[689,690:1]