Но не следует упускать важный социально-экономический аспект, а именно то, что частная собственность всегда связана с неравномерным распределением богатства и доходов. В США государственный сектор невелик (около 12%), базисом экономики являются крупные акционерные корпорации. В европейских странах соотношения иные. Так, в Швеции доля государственного сектора в экономике составляет более 1/3. США являются страной с наиболее неравномерным распределением доходов. Наиболее богатые 0,05% американских семей владеют 35% всей величины личного имущества, в то время как имущество «нижних» 90% домашних хозяйств составляет лишь 30% его совокупной величины. На нижних ступеньках экономической лестницы находятся более 34 млн. человек, или 14,4% населения США, живущие ниже черты бедности». В Швеции, как и во всей Европе, доходы распределены гораздо равномернее. Хотя, казалось бы, экономика США располагает большими техническими возможностями удовлетворения потребностей всех слоев населения. Неравномерность в распределении доходов является неизбежным следствием преобладания капиталистической частной собственности.
Такое положение чревато крупными социальными конфликтами. В развитых странах неравномерность распределения доходов сейчас не грозит нестабильностью крупных масштабов. Для стороннего наблюдателя они выглядят островами политической устойчивости в связи с достаточно хорошим жизненным уровнем преобладающей части населения. Он достигается в настоящее время за счет более совершенной (в пределах одного и того же качества), чем в России, технической основы и экономической интеграции. Нет оснований утверждать, что более высокую техническую основу западные страны создали благодаря именно частной собственности. Нельзя забывать, что в течение столетий они имели внешние источники накоплений. Кроме того, большинство стран с высоким жизненным уровнем имеют гораздо более благоприятные климатические условия по сравнению с нашей.
Итак, несмотря на преобладание в западных странах частной акционерной собственности, во всех странах в течение этого столетия государственный сектор увеличивался, хотя и колебательным образом.
Другая важная тенденция заключается в том, что и государственный и частный сектор может усилить свою эффективность, применяя новые стимулы материальной заинтересованности. Ни государственная, ни частная акционерная собственность не стимулирует производительность рабочих сама собой. В обоих случаях для работника – это не его собственность. Государственная собственность не его, а частная акционерная просто чужая собственность. Небольшое владение акциями для рабочего не меняет в существе дела. Он остается статистом в управлении предприятием, простым исполнителем своих рабочих функций, а дивиденды от акций, как показывает статистика, составляют незначительную часть доходов рабочих. Следовательно, в качестве основного стимула выступает только заработная плата и система премирования.
Новые, дополнительные стимулы заинтересованности в результативности труда в западных странах были найдены посредством развития системы долевого участия работников как в доходах, так и в управлении предприятием. Тем самым к системе, существующей на Западе еще с прошлого века, теперь подключаются меры, привлекающие рабочих к принятию решений о направлениях развития предприятия, к участию их в распределении прибыли и т.п.
В рамках этой идеи в США, например, с 1974 г. действует государственная программа передачи акционерной собственности рабочим и служащим (ЕS0Р). Она нацелена на уменьшение противостояния управленческого и исполнительного персонала предприятия посредством повышения социального статуса исполнителей. Достигается это тем, что каждый занятый на предприятии рабочий становится владельцем пакета акций этого предприятия. Распределение акций и дивиденды по ним обеспечиваются из прибыли предприятия. Рабочие и служащие частично приобщаются к принятию решений на низших звеньях управленческой системы и в некоторых формах частично (в виде рабочего контроля) на высших звеньях. Простое владение пакетом акций не дает никакого прироста производительности труда. Оно начинает действовать только в случае приобщения рабочих к управлению предприятием. Только тогда ослабляется их отношение к чужой собственности и инициируется активное участие в функционировании предприятия. При этом система ЕS0Р предполагает меры, ослабляющие негативные эффекты частной собственности, связанные с неравенством распределения доходов. Денежные средства для выкупа акций аккумулируются в специальном фонде, формируемом из необлагаемой налогом части прибыли. Акции распределяются пропорционально доходу или стажу рабочего. Но при этом с тем, чтобы они не сосредотачивались у высокооплачиваемых рабочих, предусматриваются ограничения на число приобретаемых рабочими акций, чтобы не было резкой разницы у рабочих в количестве акций. Эти акции не могут свободно продаваться и покупаться. При увольнении рабочего акции выкупаются предприятием. В итоге все занятые на предприятии люди связываются более тесным интересом в конечных результатах работы предприятия.
Эти тенденции отражают появление и развитие в современных условиях «макроэкономического собственника». Деперсонализация собственности – действительно весьма характерное явление отмеченного им процесса. Однако «хозяйское» отношение исполнителей к ресурсам и зависимость их доходов от эффективности использования ресурсов не является лишь его отражением, поскольку этот эффект обеспечивается также нацеленностью современных систем оплаты труда.
Таким образом, на основе анализа зарубежного опыта можно заключить, что частная собственность лежит в основе товарного производства и рыночной экономики. Она обеспечивает экономическую свободу, независимость экономического поведения и экономическую ответственность производителя. Несмотря на снижение ее удельного веса, роль индивидуальной частной собственности по-прежнему велика, особенно в сфере услуг.
В современных условиях наряду с индивидуальной частной собственностью активное развитие получила акционерная собственность Основной вклад в развитие современной экономики западных стран вносят крупные частные акционерные корпорации. По поводу конкурентоспособности государственных предприятий оценки расходятся. Чаще встречаются аргументы об их неэффективности. Уровень прибыльности у них обычно ниже, чем у частных корпораций одного и того же масштаба, а это объясняют незаинтересованностью работающих, а также бюрократизацией управления.
В Республике Беларусь как и в большинстве стран бывшего СССР доминирующее значение имеет государственная форма собственности. Однако на протяжении всего периода независимого существования в стране предпринимались попытки увеличения доли частной собственности в структуре национальной экономики.
Республика Беларусь официально начала приватизацию еще в 1991 году. Большинство сделок осуществлялись между 1994 и 1996 гг. Основными целями данной программы были компании в сфере розничной торговли и общественного питания (рестораны или бары), сельского хозяйства, легкой промышленности, строительства и убыточные предприятия всех секторов экономики, за исключением тех, приватизация которых была запрещена (рисунок 3.1). Между 1991 и 1996 г. в процесс быливовлечены 526 предприятий. Большинство из них были преобразованы в акционерные обществас использованием системы ваучеров, посредством которой каждый гражданин получил ваучер, который можно было обменять на акции в приватизированных государственных предприятиях, тогдакак аукционы или торги использовались применительно к предприятиям, находящимся в коллективной собственности, мелким предприятиям торговли или предприятиям, оказывающим потребительские услуги. 2202 акционерных общества были реформированы с использованием данного метода. Однако в одной третьей части реформированных компаний правительство сохранило 50% собственности и больше, что существенно уменьшало степень приватизации[15].
Между 1996 и 2009 гг. масштабы и темп приватизации значительно снизились, во многом по причине недостатка заинтересованности со стороны инвесторов. Более того, до 2002 г. вданном процессе не было никакого реального иностранного участия. Оно было ограничено продажей сельскохозяйственного предприятия приблизительно за 210 миллионов долларов США. Однако, на протяжении последних шести лет иностранное участие возросло, хотя и сосредоточилось нанемногочисленных активах. Примеры включают в себя продажу за 500 миллионов долларов СШАостающихся в государственной собственности акций компании «МЦС» компании «SB Telecom», соглашение с Россией на сумму 2,5 миллиарда долларов США по «Белтрансгазу» и продажукомпании «БеСТ» компании «Turkcell» за 500 миллионов долларов США.
Существует ряд факторов, стоявших за недостатком заинтересованности со стороны инвесторов в прошлой приватизации. На первом месте-то, что многие активы, выставляемые на продажу, представляли собой убыточные государственные предприятия, не являющиесяпривлекательными ни для белорусских, ни для иностранных инвесторов. Во-вторых, правительство ввело мораторий на куплю и продажу ваучеров в начале приватизации, что оказало отрицательное воздействие на темпы выкупа ваучеров. В результате правительство продлевало «срокиспользования» ваучеров пять раз. К 2003 г., через пять лет после начала реализации программы, около 47% ваучеров не подверглись обмену на акции, что соответствовало задолженности правительства на сумму 400 миллионов долларов США или 12% годового бюджета. Это – важный показатель, поскольку по закону неиспользованные ваучеры можно было обменять на наличные деньги по номинальной стоимости в конце программы приватизации (в настоящее время ваучеры можно обменять только после 30 июня 2010 г.). В конечном счете, наличные деньги в концеинициативы приватизации стали более привлекательными, чем не поддающиеся реализации акции неконкурентоспособных государственных предприятий. Наконец, международные агентства,оценивающие процесс, пришли к заключению, что методологии оценки не хватало прозрачности иобъективности. В этом отношении первичная критика заключалась в том, что Фонд государственного имущества, который наблюдал за оценкой активов, создал конфликт интересов.