Содержание
Введение
Социальная экономика в концепции эволюции социально-экономических систем
Выводы
Список использованных источников
Проблему социально-экономических систем, как и их многочисленных модификаций, нельзя отнести к новейшим. Но и до сегодняшнего дня она остается нерешенной. На протяжении сотен и тысяч лет гении и таланты (философы, экономисты, социологи, политологи, психологи и другие специалисты) пытаются отыскать лучшую, самую справедливую и самую оптимальную социально-экономическую систему (модель) для рода человеческого. Во все времена не стихала борьба идей, учений и воззрений выдающихся умов человечества на изобретение лучшей социально-экономической системы.
Выяснение предмета нашего обсуждения не возможно без категориального аппарата.
Сравнительному анализу конкретных социально-экономических систем, которые действовали в разных странах и регионах на протяжении длительного эволюционного цивилизационного процесса, посвящены тысячи томов. В работе приводятся методологии анализа существующих социально-экономических систем и на основе "компаративистики" рассмотрим "социальную экономику" как новейшую социально-экономическую "ступеньку" в исторической "лестнице" цивилизации.
В работе известных немецких авторов находим: "Совокупность культурных, социальных, политических и экономических отношений в обществе называют социальной системой". И далее - "... задача экономической системы в качестве важной составной части системы социальной состоит в том, чтобы организовать использование людских ресурсов и машин, а также распределение благ таким образом, чтобы по возможности уменьшить недостаточность в обеспечении этими благами".
С такими утверждениями трудно не согласиться, особенно с точки зрения выделения социальной и экономической подсистем в системе, которую, на наш взгляд, целесообразно именовать как общественную и которая является системой высшей степени сложности. Характеристики этой сложности и взаимосвязь ее элементов являются интерактивными, каждый из ее элементов является частью целого и не существует вне системы. Ю. Ольсевич выделяет шесть взаимопереплетенных сфер жизнедеятельности общественной системы: производительные силы, экология человека, экономическая, социальная, политическая и идеологическая сферы. По мнению ученого, деформации одной из них вызывают деформации остальных при сохранении определенного "деформированного равновесия". Ю. Ольсевич полагает, что основным принципом жизнестойкости общественной (социально-экономической) системы является ее соответствие этно-психологическим традициям конкретного социума: человек не может быть органично включен в систему, противоречащую его природе и его морали (они отвергают друг друга). Кстати, именно это произошло на "постсоветском пространстве" во время нашей "пресловутой перестройки".
Концепция социально-экономических систем в ее широком смысле охватывает многообразные саморегулируемые или зависящие от культурных традиций процессы стремления к полезности через рынки, правительства и обязательства. Эти процессы связаны с потреблением товаров и услуг в мире с ограниченными ресурсами, что означает разные способы достижения целей и потребность в "экономизации" нашего поведения. В более узком значении концепция социально-экономической системы сосредоточивает внимание на понятии "производство" ("труд"). Хотя "труд" и "отдых" органично связаны со стремлением к полезности, все же существует четкая дихотомия "труд - отдых", обусловленная временем, которое люди отдают производству для того, чтобы остаток времени отдать потреблению и досугу. В обществах, где материальные аспекты доминируют, "труд" отодвигает "досуг" на второй план. В обществах, где предпочтение отдают духовным ценностям, труд нужен лишь для получения предметов первой необходимости. Экономическую деятельность чаще рассматривают как средство заработать на жизнь, а не как элемент всеобщего стремления к полезности, включающей и "досуг". С этой точки зрения, понятие "валового внутреннего продукта" (ВВП) является сугубо экономическим показателем. Но, сравнивая разные социально-экономические системы, а тем более - благосостояние граждан в широком понимании, мы будем придерживаться и более широкой концепции общественной (социально-экономической) системы.
Сравнительному анализу конкретных социально-экономических систем, действовавших в разных странах и регионах на протяжении длительного эволюционного цивилизационного процесса, посвящены сотни и тысячи томов. Но все это многообразие можно представить в виде двух основных типов - саморегулируемые и культурно-регулируемые системы (С. Роузфидд, М. Шнитцер).
Саморегулируемые системы предоставляют всем равные права и возможности вести себя и действовать по собственным убеждениям при условии соблюдения таких основополагающих правил, как стремление к экономической полезности, и "золотого правила" ("относись к другим так, как ты желал бы их отношения к тебе", Дж. Локк (1632-1679). Определяющими чертами человеческого поведения в такой системе являются саморегулирование, индивидуалистическое стремление к полезности, чему не препятствует вмешательство государства или общества, а само поведение воплощает приобретенные культурные ценности. В саморегулируемых системах допускается регулирование со стороны государства или общества для того, чтобы предотвратить т.н. "провалы рынка", либо с целью перераспределения доходов. Но такое вмешательство должно быть вполне нейтральным. Широкая концепция саморегулирования включает конкурентные рынки и демократические правительства, которые применяют разнообразные средства (включая также оптимальное планирование) для социального перераспределения дохода. В названных системах "совершенная конкуренция" и "эффективное планирование" не рассматриваются как антиподы лишь потому, что они используют разные механизмы (они являются разными способами достижения одной цели).
Приведенный тип социально-экономических систем (со всеми его вариативными моделями) принципиально отличается от типа социально-экономических устройств, именуемых "культурно-регулируемые системы" (С. Роузфилд), "командно-административные системы" (Я. Корнай), "централизованно-планируемые экономические системы" и т.п.
Централизованно-регулируемые системы, имея даже схожие по названиям социально-экономические и культурологические институции, имеют принципиально иную природу и преследуют другие цели. Их рынки, государственное управление и институциональные механизмы предоставляют возможность определенным людям, группам людей (партиям), обществу или государству постоянно вмешиваться в процессы индивидуального стремления к полезности, ограничивая таким образом экономическую и нравственную свободу одних ради других. Олигополистическое, коммуналистское, коллективистское или диктаторское стремления к полезности ограничивают устремления других индивидов, свободных в иных отношениях. Такие системы не только игнорируют "золотое правило", но и создают искусственные и нравственные препятствия, искажающие и дестабилизирующие оптимизацию и равновесие. Конкуренция и беспристрастное государственное управление, которые взаимодополняют друг друга в саморегулируемых системах, уступают место в пользу других факторов в централизованно-регулируемых системах.
Совершенная конкуренция и совершенное демократическое двухуровневое планирование - это признаки саморегулируемых систем; несовершенная конкуренция и авторитаризм - признаки централизованно-регулируемых режимов.
Поскольку длительную историческую драму соревнования двух ведущих типов социально-экономических систем на сегодня можно считать завершенной, особое внимание в нашем рассмотрении уделим первому типу, то есть "саморегулируемым системам".
Всемирно известному японскому ученому Ф. Фукуяме принадлежат работы, из которых выделим лишь две - "Конец истории и последний человек" и "Великий крах (человеческая природа и восстановление социального порядка)". Под "концом истории" ученый подразумевает, что с поражением коммунизма (по нашей типологии, командно-административной системы) утвердилась идеальная социально-экономическая и политическая система, и дальше двигаться некуда. Он придерживается мнения, что свободная рыночная система оказалась наиболее эффективной системой производства и распределения благ (товаров и услуг). Запад и западные идеалы победили, и всемирная идеологическая революция завершилась. По Ф. Фукуяме, человечество сегодня имеет общую судьбу, которая началась от Французской революции с ее идеалами свободы, равенства и братства, а закончилась победой либерально-демократического строя. Ученый допускает, что на протяжении определенного времени будут существовать некоторые проблемы типа религиозного фундаментализма, этничзских и националистических обострений, но со временем и они исчезнут.
Даже поверхностный обзор фундаментальных трудов конца XX - начала XXI вв. убеждает, что похожие взгляды высказывает подавляющее большинство чрезвычайно авторитетных ученых. Р. Рейч в книге "Задача народов: приготовиться к капитализму XXI столетия"4 также рассматривает коммунизм как дело прошлого и уверяет, что в XXI в. будет господствовать капиталистическая система.
Отдавая дань уважения ведущим ученым современности за блестящий анализ прошлого и пророческое видение будущего, позволим себе лишь некоторые замечания.
Во-первых, при всей афористичности выражений "конец истории" или "великий крах", изменение конкретной социально-экономической модели в конкретной стране и даже завершение эпохи великого социально-экономического эксперимента (типа "советского социализма") нельзя считать "концом истории" или "великим крахом", а для народов, которые это преодолели, является скорее катарсисом, то есть очищением.