1. Цена, по которой активы передаются новому собственнику, является взаимосогласованной.
2. Формула определения цены, по которой продукт передается из отделения-поставщика в отделение-покупатель, разработана заранее.
3. Для поощрения минимизации издержек внутри фирмы внедряются мощные побудительные мотивы, присущие рыночному механизму. Так, отделению-поставщику сообщается, что он будет получать чистый доход от своей деятельности, определяемый как разница между его валовым доходом и суммой операционных издержек, затрат по эксплуатации активов (на их техническое обслуживание и амортизацию) и других расходов, связанных с деятельностью этого отдела (например, НИОКР).
4. Будет достигнуто выборочное вмешательство. Соответственно отделению-поставщику рекомендуется вести бизнес так же, как и до слияния фирм, но с одним исключением: поставщик без сопротивления будет соглашаться с решением покупателя адаптироваться к новым обстоятельствам с целью получения коллективных выгод. Отказ согласиться с решением отделения-покупателя может быть достаточным основанием для прекращения отношений.
5. Это не отрицает возможности проведения консультаций между двумя отделениями для выработки наилучшего способа действий. Однако в случае возникновения конфликта предпочтения отделения-покупателя являются определяющими его исход.
6. Предположим, что физические активы поставщика - это активы общего назначения, а человеческие активы, напротив, являются высокоспециализированными. Фирма, осуществляющая поглощение другой, соглашается на приобретение физических активов компании-поставщика и рекомендует новому отделению-поставщику после слияния торговать по трансфертным ценам. При этом менеджеры отделения-поставщика могли бы присваивать весь чистый доход, получаемый в результате использования механизма трансфертных цен, но отделение-поставщик после завершения слияния фирм должен действовать под руководством отделения-покупателя. [Уильямсон, с. 222-227].
Резюмируя, суть прогресса, достигнутого Уильямсоном по сравнению с Коузом, можно охарактеризовать следующим образом: приступить к анализу проблемы хозяйственной обособленности стало возможно только после того, как был поставлен вопрос: зачем нужна фирма, если есть рынок? Первоначальный ответ Р. Коуза сводился к тому, что фирма есть иерархическая структура, которая, в отличие от рыночных сделок управляется не двусторонними контрактами, а прямыми директивами, так как это обеспечивает экономию трансакционных издержек. В трудах Уильямсона появилась возможность трактовать проблему фирмы как проблему выбора оптимальной формы контракта. Многообразие контрактных установлений стало выводиться из многообразия трансакционных издержек, причем, как подчеркивает О. Уильямсон, для объяснения конкретных форм экономических организаций имеет значение не абсолютный уровень издержек трансакции, а их качественная дифференциация по различным договорным формам. Выбор конкретной формы договора он ставит в зависимость от характера экономических отношений, завязывающихся между участниками сделки. Этот выбор, по его мнению, диктуется тремя факторами: уникальностью (специфичностью) вступающих в обмен ресурсов; степенью неопределенности (несовершенством информации), сопровождающей сделку; частотой (регулярностью) деловых контактов между сторонами. [Уильямсон, с. 220-266].
Как видим, приступить к анализу проблемы хозяйственной обособленности стало возможно только после того, как был поставлен вопрос: зачем нужна фирма, если есть рынок? Как мы видели в первой главе, первоначальный ответ Р. Коуза сводился к тому, что фирма есть иерархическая структура, которая, в отличие от рыночных сделок управляется не двусторонними контрактами, а прямыми директивами, так как это обеспечивает экономию трансакционных издержек. Но если понятие издержек трансакции было сохранено и развито в последующих исследованиях, то идея неконтрактного (авторитарного) происхождения фирмы была фактически отброшена. Для этого понадобилось расширить содержание понятия контракт (сделка) далеко за рамки договора о единичной купле-продаже. Так появилась возможность трактовать проблему фирмы как проблему выбора оптимальной формы контракта. Многообразие же контрактных установлений стало выводиться из многообразия трансакционных издержек, причем, как подчеркивает О. Уильямсон, для объяснения конкретных форм экономических организаций имеет значение не абсолютный уровень издержек трансакции, а их качественная дифференциация по различным договорным формам.
Понятию контрактного поведения придается в теории прав собственности совершенно особое значение, потому что в договоре находит реализацию фундаментальное право собственника на передачу (отчуждение) собственности: "Средством, через которое права собственности влияют на экономическое поведение, являются контракты. Любой обмен благ предполагает передачу каких-то определенных прав собственности, т. е. предполагает контрактное отношение". Именно контракт четко фиксирует, что же конкретно подлежит обмену: "Функция контракта, -- отмечает С. Пейович, -- состоит в спецификации пучка прав, подлежащих обмену. Законные контракты дорого заключать и зачастую дорого защищать" [Pejovich, с. 14-16].
Контракт тем сложнее, чем сложнее физические характеристики вступающих в обмен ресурсов или видов деятельности и, следовательно, чем сложнее структура сопровождающих их издержек трансакции. "Трансакционные издержки, -- пишет Л. де Алесси, -- являются главной детерминантой выбора контрактных установлений. Поэтому, например, при строгом режиме частных прав собственности, нулевыхтрансакционныхиздержек и нейтральности к риску, фирм не существовало бы. Собственники ресурсов просто функционировали бы как независимые товаропроизводители, покупающие факторные услуги у собственников других ресурсов, добавляющие свой собственный вклад и передающие продукцию потребителям или следующим в производственно- распределительной цепи независимым товаропроизводителям" (De Alessi, с. 59). Впоследствии, как мы видели в первой главе, О. Уильямсон показал, что все многообразие контрактных установлений сводится к нескольким основным разновидностям. Выбор конкретной формы договора он ставит в зависимость от характера экономических отношений, завязывающихся между участниками сделки.
Деловая практика выработала различные формы контракта, каждая из которых имеет свою преимущественную область применения. Наиболее распространенными являются классический и неоклассический контракты.
Классический контракт носит безличный характер, и его отличительной чертой является присутствие четко оговоренных пунктов ("если,.. то..."). Поэтому все возможные будущие события как бы сводятся в нем к настоящему моменту. В классическом контракте не имеет значения личность контрагента - его участником может быть любой. Вот почему классический контракт тяготеет к стандартизации. Записанные условия сделки имеют в нем перевес над устными. Упор делается на юридических правилах, формальных документах, самоликвидации сделки (с выполнением условий она прекращает существование). Контракт носит двусторонний характер: четко оговариваются санкции за нарушение условий контракта и все споры по нему решаются в суде.
Неоклассический контракт - долговременный контракт в условиях неопределенности. Не все будущие события могут быть предусмотрены и оговорены в качестве условий при его подписании. Оптимальную адаптацию к некоторым событиям невозможно предвидеть, пока они не произойдут. Поэтому участники соглашаются на привлечение третейской стороны, решение которой обязуются выполнять в случае наступления неоговоренных в контракте событий. Контракт приобретает трехсторонний характер. Споры по нему разрешаются не судом, а третейской стороной в лице органов арбитража. "Отношенческий" (или обязательственный) контракт. Эти контракты складываются в условиях долговременных, сложных, взаимовыгодных отношений между сторонами. Обоюдная заинтересованность в продолжении отношений является решающим фактором. Дискретность отношений, присущая классическому (одноразовость) и неоклассическому (повторяемость) контрактам, здесь полностью исчезает. Отношения становятся непрерывными. Неформальные условия имеют перевес над формальными пунктами. Иногда договор вообще не оформляется в виде документа, т. е. остается неявным (имплицитным). "Отношенческие" контракты возникают в случае экономической взаимозависимости участников сделки (т. е. в случае прерывания отношений никто из них не сможет найти на рынке эквивалентной замены). Личность участников приобретает здесь решающее значение, договор перестает быть имперсональным. Поэтому споры разрешаются не путем обращения к формальному закону или авторитету третейского лица, а в ходе неформальных переговоров, двустороннего торга. Нормой, на которую ссылаются стороны, служит поэтому не первоначальный контракт, а все отношения в целом.
Экономические организации облегчают кооперацию специализированных ресурсов - в этом их главная функция с точки зрения трансакционной экономики. Фирмы возникают как ответ на дороговизну рыночной координации. Трактовка фирмы в качестве сети контрактов, естественно, подводит к вопросу о конфигурации прав собственности в ней. Поскольку контракты суть каналы, по которым передаются пучки правомочий, то установить распределение прав собственности внутри организации значит определить характерные для нее издержки трансакции, ее управленческую структуру, присущую ей систему стимулов и вероятное поведение ее членов. Сеть контрактов, именуемая фирмой (независимо от ее конкретных обличий), наделяется в работах теоретиков прав собственности следующими характеристиками: