А вот разнообразие подходов к анализу трансакционных издержек и значительное расхождение по поводу не только сферы их образования, но и содержания, свидетельствуют о том, что развитие теории трансакционных издержек находится на стадии описания их видовых характеристик и формирования подходов к раскрытию закономерностей их образования.
1.3. Масштабы деятельности трансакционного сектора
Многие виды трансакционных издержек непосредственно не наблюдаемы и поэтому с трудом поддаются статистическому измерению. Единственная пока попытка количественно оценить их уровень (на материале экономики США) принадлежит Дж.Уоллису и Д.Норту.
Исходным для их анализа является упоминавшееся уже деление издержек на два основных класса – "трансформационные" (связанные с физическим воздействием на предмет) и трансакционные: "Трансформационные издержки есть издержки, связанные с превращением затрат в готовую продукцию, издержки по осуществлению трансформационной функции. Трансакционные издержки зависят от затрат труда, земли, капитала и предпринимательского таланта, которые используются в процессе рыночного обмена.
И трансформационные, и трансакционные издержки признаются производительными. Их поведенческое подобие предполагает, что экономические агенты стремятся минимизировать общую сумму тех и других издержек, а значит, не делают между ними различия. И функция трансформации, и функция трансакции требует реальных затрат. В известных пределах две эти категории издержек взаимозаменяемы.
Для определения издержек трансакции Дж.Уоллис и Д.Норт пользуются следующим критерием: с точки зрения потребителя, таковыми являются все его затраты, стоимость которых не входит в цену, уплачиваемую им продавцу, с точки зрения продавца – все его затраты, которые он не нес бы, если бы "продавал" товар самому себе. Например, при покупке дома трансакционные издержки покупателя будут определяться наймом адвоката, временем, затраченным на осмотр домов, сбором информации о ценах, уплатой пошлины при юридическом оформлении сделки и т.д. Для продавца такие издержки будут состоять из расходов на рекламу, найм агента по продаже недвижимости, затрат времени при показе дома и т.д. При этом акт купли-продажи может вызывать вторичные сделки и на стороне покупателя, и на стороне продавца: скажем, найм юриста или найм агента по торговле недвижимостью. Поэтому в составе трансакционных издержек авторы выделяют рыночный компонент. Эту часть, получающую явную стоимостную оценку на рынке, они называют "трансакционными услугами".
Согласно полученным оценкам, в ВНП США доля трансакционных услуг, оказываемых частным сектором, увеличилась с 23% в 1870 г. до 41% в 1970 г., оказываемых государством -- с 3, 6% в 1870 г. до 13,9% в 1970 г., что в сумме составило рост с 26,1% до 54,7%. Часть этого роста в течение столетия была отражением передвижки трансакционных затрат из внерыночной сферы на рынок, но другая часть представляла реальное инвестирование ресурсов.
Расширение трансакционного сектора, по словам Дж.Уоллиса и Д.Норта, явилось "структурным сдвигом первостепенной важности". Дело в том, что снижение трансакционных издержек в расчете на одну сделку (то есть их удельного уровня) открывает путь дальнейшему углублению специализации и разделения труда: "...ресурсы общества, направляемые на спецификацию и защиту прав собственности, были настолько эффективны, что это сделало возможным гигантский расцвет контрактных форм, которые заполнили нашу современную экономику и которые являются ключом к объяснению контраста между высокоразвитыми странами и странами "третьего мира".
Дж.Уоллис и Д.Норт выделили три фактора, лежавших в основе повышения удельного веса трансакционного сектора в экономике США: "С нашей точки зрения, трансакционный сектор рос по трем главным причинам: углубление специализации и разделения труда; технический прогресс в промышленности и на транспорте, сопровождавшийся увеличением размера фирм; усиление роли правительства в его взаимодействии с частным сектором"[6].
Значение затрат по спецификации и правовой защите контрактов возрастало по мере расширения рынка и усиления процесса урбанизации. На смену личному обмену между хорошо знающими друг друга контрагентами пришел обезличенный обмен, требовавший детального определения условий сделки и разветвленных механизмов правовой защиты. Снижение удельного уровня трансакционных издержек началось в середине 19 в. в связи с развитием сети железных дорог, что подготовило почву для урбанизации населения и расширения рынков. Последствия большего товарного разнообразия и ослабления личных контактов выразилось в том, что экономические агенты увеличили свои расходы на поиск и обработку рыночной информации.
Использование капиталоемких технологий оправдано только при достаточно значительных масштабах производства, что требует ритмичного поступления сырья и материалов и налаженной системы сбыта. Сокращение издержек и повышение скорости транспортировки сделали возможным переход к крупным организациям. Благодаря этому больший поток трансакций стал осуществляться не только через рынок, но и непосредственно внутри фирм.
Произошло снижение издержек по оказанию давления на органы политической власти в целях перераспределения прав собственности, чем и было предопределено непрерывное нарастание государственного вмешательства в экономику. (В частности, Дж.Уоллис и Д.Норт отметили повысившееся значение законодательных комиссий Конгресса США и расширение полномочий исполнительной власти.) Бремя, которое оказалась вынуждена нести экономика из-за усилившегося государственного активизма, стало неизмеримо тяжелей.
Анализ Дж.Уоллиса и Д.Норта интересен тем, что он вскрывает всю неоднозначность источников расширения трансакционного сектора. Его рост может происходить:
1) при простом перемещении трансакционных услуг из внерыночной сферы на рынок;
2) при снижении стоимости единичной трансакции (за счет экономии на масштабах или лучшей спецификации и защиты прав собственности государством), если эластичность спроса на трансакционные услуги по цене выше 1;
3) при постоянной или повышающейся удельной стоимости трансакционных услуг, если это повышение перекрывается экономией на издержках производства в "трансформационном" секторе в результате научно-технического прогресса;
4) при удорожании процесса обмена вследствие установления государством неэффективных правил, регулирующих отношения собственности.
2.1. Динамика трансакционных издержек
С появлением корпоративного законодательства во второй половине 90-х гг. можно говорить о некоторой стабилизации в сфере прав собственности – борьба переместилась уже в правовое поле. Хотя фактор коррумпированности судов и государственных институтов вносит в результаты этой борьбы свои “поправки”, в значительной степени используются квази-правовые - на грани законности - методы или “дыры” в законодательстве. Тем не менее и для 2000 года были характерны ситуации правового нигилизма, когда захватчик власти в корпорации игнорирует реальную структуру акционерного капитала и тонкости процедурных вопросов управления.
Наиболее значимые корпоративные конфликты 2000 года были связаны с реорганизацией компанией или с процессами экспансии крупных предприятий или промышленных групп. В целом наблюдается смещение от внутрикорпоративных противостояний к враждебным внешним захватам.
В крупнейших компаниях России процесс реорганизации стал объективной необходимостью для дальнейшего долгосрочного развития. Тем не менее, по оценке Института корпоративного права и управления, эти процессы происходят при различном уровне прозрачности (с точки зрения интересов мелких акционеров). Можно выделить три типа реорганизации: консолидация РАО «Норильский никель» и НК «Сургутнефтегаз» (мелкие акционеры поставлены перед фактом), реструктуризация холдинга РАО «ЕЭС России» (мелкие акционеры проинформированы, но не привлечены изначально к подготовке программы), предприятия связи (информирование и привлечение мелких акционеров к разработке программы).
Необходимо отметить, что многие проблемы реструктуризации крупнейших холдингов связаны с последовательностью процессов их создания и приватизации. Широко известный конфликт 2000 г. между менеджментом и мелкими иностранными акционерами РАО «ЕЭС России» имеет в своей основе сложившуюся еще в середине 90-х гг. структуру собственности. Как известно, в РАО присутствуют государство как владелец контрольного пакета акций (долгосрочные стратегические интересы с сильным социальным фактором, но вместе с тем осознание необходимости радикальной технико-технологической реконструкции), миноритарные акционеры (краткосрочные интересы, связанные с динамикой курса акций), акционеры – представители трудового коллектива (специфические интересы сохранения рабочих мест и заработной платы). Конфликты, связанные с последней группой, будут иметь в будущем самостоятельное значение, но также касаются взаимоотношений РАО с региональными властями (социальные интересы и контроль региональных энергетических структур). Хотя генератором потенциальных конфликтов здесь выступает неоптимизированная структура собственности, определенный компромисс интересов может быть найден посредством выработки пока отсутствующих принципов корпоративного управления.
В 2000 году крупнейшие российские компании продемонстрировали позитивные изменения практически по всем показателям. Суммарные объемы выручки и нераспределенной прибыли 50 крупнейших компаний увеличились в среднем на 15%, а рост собственного капитала составил более 6%. Предприятия нефтегазовой отрасли по-прежнему получают основную долю всей выручки и прибыли, что отражает отраслевую структуру доходов экономики страны. Объем продаж нефтяных компаний достиг 71,5% от совокупной выручки вместо 64,4% по итогам предыдущего года. На втором месте по этому показателю с большим отрывом находятся крупнейшие предприятия металлургии (их доля в совокупном объеме выручки выросла с 12,7% до 15,2%).