Современная Россия начала включаться в мирохозяйственные связи после семи с лишним десятилетий замкнутости. Стратегия на почти полную изоляцию от внешнего мира стала одной из главных причин отставания и системного кризиса советской экономики. Так, на начальном этапе развития российская экономика получила деформированную структуру народного хозяйства, где доминировали отрасли оборонной промышленности и монопольные поставщики гражданской продукции производственного назначения. Страна не имела развернутого законодательства, регулирующего хозяйственную, в том числе внешнеэкономическую, деятельность, которое было бы сопоставимо с нормами хозяйственного права в развитых государствах Запада. Предприятия и организации в материальном производстве и сфере услуг в большинстве не были знакомы с особенностями ведения бизнеса в условиях рынка и конкурентной борьбы. Большинство из них до сих пор остаётся вне процессов международного интегрирования. По этим и другим причинам продвижение России по пути включения в мировую экономику проходит непросто.
В то же время экономическое самоопределение России неразрывно связано с её вхождением в современное мировое хозяйство и эффективным включением в мировое разделение труда, определением места в современных процессах глобализации.
В последние годы масштабы участия России в международном разделении труда неуклонно расширяются. За первые пять лет нового века экспорт товаров из России вырос в 2,3 раза, российский товарный импорт — в 2,8 раза. Столь же стремительными темпами увеличивались экспорт и импорт услуг — соответственно в 2,6 и 2,4 раза. Ни для кого не секрет, что расширению масштабов участия России в международном обмене во многом способствовала благоприятная конъюнктура на внешних рынках. За 2001—2005 годы Россия выиграла на увеличении экспортных цен 100,5 млрд долл. и проиграла на их снижении 11,3 млрд долл., получив от изменений ценовой конъюнктуры 89,2 млрд долл.
В этот же период и тоже как реакция на конъюнктуру мирового рынка в поставках отечественных товаров за рубеж в еще большей мере, чем прежде, стали преобладать минеральные продукты, главным образом энергоресурсы. В структуре экспорта их удельный вес увеличился за пятилетие с 54 до 65 процентов.
Доля в экспорте машин, оборудования и транспортных средств, которая и прежде была весьма незначительной, упала за пятилетие с 8,9 до 5,6 процента при росте стоимостного объема поставок на 47 процентов. При этом опережающими темпами рос экспорт вооружений, на долю которого стабильно приходилось более двух пятых стоимости машинотехнической продукции. А вот гражданская продукция продолжает терять внешние рынки сбыта из-за своей неконкурентоспособности.
Примерно пятая часть российского импорта приходится на продовольствие и сельскохозяйственное сырье. И это весьма прискорбно. Такой удельный вес представляется непомерно высоким для страны, в которой треть населения проживает в сельской местности, а 11 процентов самодеятельного населения занято в аграрном секторе.
В сфере международного обмена услугами Россия выступает преимущественно в роли импортера, что свидетельствует о недостаточном развитии в стране транспортной и туристической инфраструктур, телекоммуникаций, финансовых, консультационных и иных подобных структур.
Сложившаяся за последнее столетие внешнеэкономическая специализация не позволяет России вести масштабную торговлю готовыми изделиями: их доля в отечественном экспорте составляет примерно треть, в 2,4 раза меньше, чем у всех стран мира в целом. В еще меньшей мере она способна к обмену продукцией машиностроения, удельный вес которой в отечественном экспорте в семь раз меньше, чем в мире в целом. Совсем мизерны ее возможности в торговле высокотехнологичной продукцией, на долю которой падает всего примерно 2 процента экспорта, в восемь раз меньше среднемирового показателя. Невелик потенциал страны и в торговле услугами.
На мировом рынке наша страна выступает как главный экспортер необработанного леса: ее удельный вес в мировом экспорте — 32—34 процента. На рынке пиломатериалов на нее приходится 7 процентов, на рынке бумаги и картона — 2,5 процента. При этом Россия во все возрастающих объемах закупает за границей продукцию лесопромышленного комплекса с более высокой добавочной стоимостью. По имеющимся расчетам, отказ от сырьевого экспорта при увеличении собственной глубокой переработки позволит отечественной лесной отрасли расти темпами 20—25 процентов на протяжении 10—12 лет.
Определенными возможностями для изменения характера своего присутствия на внешних рынках располагает и аграрный сектор экономики. В последние годы Россия начала восстанавливать свою традиционную зерновую специализацию, полностью утраченную во второй половине прошлого века. В условиях определенной стабилизации ситуации в растениеводстве и двукратного сокращения за последнее десятилетие поголовья скота российским аграриям удается наращивать экспорт зерновых, главным образом пшеницы и ячменя. Современная Россия вышла на наивысший уровень зернового экспорта, достигнутый ею перед Первой мировой войной (11 млн.т).
Более весомый вклад в обновление экспортной специализации страны может внести научно-техническая сфера. В настоящее время доля нашей страны на мировом рынке хай-тека ничтожно мала — около 0,3 процента. Россия ныне является конкурентом других стран главным образом на рынках ядерных технологий, космической техники и услуг, боевой авиации и некоторых видов продукции электронной промышленности.
2.1 Факторы, определяющие место России в МРТ
Степень включения страны в мирохозяйственные связи зависит также от обеспеченности ее основными видами сырьевых ресурсов. Более обеспеченная ими страна имеет меньше потребностей ввозить из-за рубежа топливо, сырье для промышленности и продовольствие, и ей, следовательно, нет необходимости покрывать эти импортные закупки соответствующим экспортом. Иными словами, наличие собственной сырьевой базы снижает зависимость воспроизводственного процесса от международного обмена.
Богатые природные ресурсы – одно из главных конкурентных преимуществ России, на которое она может и должна опираться в ближайшее время. Действительно, в стране есть достаточно крупные залежи многих видов минерального сырья, в первую очередь энергетического. На долю России приходится, например, 33% мировых промышленных запасов природного газа, 18% – угля, 13% – нефти, 50% – ванадия, 14% – никеля, 12% – алмазов. Россия занимает первое место по добыче природного газа, второе – по добыче нефти, пятое – железной руды. Имеющиеся запасы сырья позволяют России обеспечивать современные потребности производства на внутреннем рынке, а также осуществлять поставки на внешний рынок. Россия занимает 1-е место в мире по экспорту никеля и природного газа, 3-4-е по экспорту нефти, нефтепродуктов, железной руды, алюминия, древесины.
Общепринятая точка зрения состоит в том, что сырья в России достаточно для того, чтобы с его дефицитом не сталкивались в перспективе ни внутренние, ни внешние потребители. Исходя из этого считается, что было бы экономически нерациональным не опираться на использование естественных ресурсных преимуществ при участии в международном разделении труда. Отдельные экономисты считают, что природные богатства – одно из преимуществ России, являющееся к тому же источником повышения уровня жизни населения. Поэтому, по их мнению, они должны превалировать в отечественном экспорте в течение 50-100 лет.
Между тем подобные заключения верны лишь отчасти. На самом деле дефицит сырья в принципе возможен. Подтвержденные рентабельные запасы природных ресурсов в стране истощаются: проводимых геологоразведочных работ недостаточно для того, чтобы восполнять их расходование. По оценке Минприроды РФ, ежегодно государство и частный сектор тратят на геологоразведку только 1,3% от стоимости добываемого сырья, что заметно меньше, чем в других располагающих минеральными ресурсами странах – Австралии, Канаде, США, ЮАР, Бразилии, где аналогичное соотношение составляет 5-8%. Министерство считает, что при нынешних объемах финансирования геологоразведочных работ запасы нефти у нас в стране иссякнут через 12 лет, газа – через 33 года. Истощение ресурсов сопровождается сокращением уровня т.н. истинных сбережений, обусловленным интенсивной выработкой минерально-сырьевой базы. Специалисты Всемирного банка подсчитали, что по этой причине сальдо таких сбережений в России является отрицательным и составляло в 2003 г. 10,7% ВВП и 4,4% ВВП в 2004 г. Учитывая все это, правительство в 2004 г. приняло программу освоения недр, в соответствии с которой государство намерено вкладывать в геологоразведку ежегодно по 16,5 млрд. руб., а с 2010 г. – по 20,5 млрд. рублей. Реализация этой программы должна позволить к 2015 г. достигнуть паритета в расходовании и приросте запасов нефти.
Необходимо также принимать во внимание и проблему дальнейшего удорожания добычи ресурсов. Она связана с тем, что в начале следующего десятилетия центры добычи углеводородов переместятся в новые нефтегазоносные провинции – на Арктический шельф, в регион Тимано-Печоры и в Восточную Сибирь. Перемещение центров добычи потребует значительного объема капиталовложений: по подсчетам специалистов, только в добычу и транспортировку газа надо будет вложить средства, эквивалентные 60% выручки от его экспорта в период до 2020 года. Кроме того, условия добычи во вновь осваиваемых регионах, очевидно, будут сложнее, чем на большинстве действующих месторождений. Это неизбежно повлечет за собой снижение рентабельности экспорта энергоносителей. Уже сейчас запас ценовой конкурентоспособности (разницы между мировой ценой и себестоимостью) у добытчиков отечественного сырья в сравнении с продуцентами других стран-экспортеров заметно меньше. Себестоимость добычи барреля нефти на Ближнем Востоке составляет 1-3 долл., а в России – 11-12 долларов. В перспективе при прочих равных условиях разница между мировой ценой и себестоимостью российского сырья и, соответственно, прибыль добывающих компаний, получаемая от экспорта, будут уменьшаться.