История экономических учений3 (стр. 10 из 60)

5. Разложение рикардианской школы

Если Мальтус оппонировал Рикардо, то сторонники рикардианства стали постепенно отступать от ортодоксальной трудовой доктрины. Начал это отступление французский экономистЖан Батист Сэй (1767-1832).

Обычно в критической литературе Ж.Б.Сэй фигурирует как вульгаризатор классического учения. Но вот что о нем говорит сам Рикардо: "Сэй⁵³ был первым или одним из первых писателей на континенте, верно излагавшим и применявшим начала Адама Смита, и более чем кто-нибудь из иностранных писателей, вместе взятых, содействовал разъяснению европейским народам общих начал этой прекрасной и благодетельной системы и в особенности успел расположить отдельные части этой науки в логическом и поучительном порядке и обогатить ее многими оригинальными точными и глубокими исследованиями. Но уважение, которое я питаю к трудам этого писателя, не помешало мне, однако, в интересах науки, сделать свои замечания на те места его сочинения, которые представлялись мне несогласными с моими собственными выводами"⁵⁴.

Думается, что в этих словах — не только академическая вежливость оппонента. Сэй действительно был наиболее известным экономистом, лектором и публицистом первой трети XIX в., много сделавшим для популяризации экономической науки среди европейской интеллигенции. С Сэем с удовольствием переписывались Рикардо, Мальтус и Сисмонди — крупнейшие авторитеты того времени. Именно Сэй впервые строго определил политическую экономию как науку о производстве, распределении и потреблении богатства. Впоследствии это понимание предмета политэкономии было развито Дж.С.Миллем и многими другими экономистами.

Не отказываясь от идеи трудового происхождения стоимости, Сэй утверждал, что стоимость создается не только трудом. В производстве участвуют три фактора: труд, капитал и земля. Они не могут функционировать друг без друга и, следовательно, взаимодействуя, вместе создают полезные блага, а полезность придает благам стоимость. Каждый фактор создает свою долю в стоимости, которая превращается в соответствующий доход — заработную плату, прибыль и ренту. В таком случае, во-первых, подтверждается смити-анская идея, что сумма доходов есть стоимость, а во-вторых, отвергается взгляд на стоимость как явление, полное антагонизмов.

Сравним две схемы, отражающие трактовки Смита—Рикардо и Сэя (схемы 3 и 4). На первый взгляд может показаться, что они различаются лишь нюансами, но если посмотреть внимательнее, то мы увидим существенные различия, которые поначалу не бросаются в глаза. У Смита—Рикардо один источник стоимости, а у Сэя — три. С социальной и даже политической точек зрения схема Сэя приводит к выводу о гармоничности капиталистического общества. Здесь каждый субъект рыночных отношений получает свою долю в общественном продукте, а доходы есть не что иное, как факториальные издержки. Если по Рикардо у всех форм доходов один источник — труд, а прибыль и рента суть вычеты из продукта труда рабочего, то по Сэю у каждого дохода свой источник: труд порождает зарплату, капитал — прибыль, а земля является источником ренты.

Схема 3. Схема А.Смита — Д.Рикардо

Схема 4. Схема Ж. Б.Сэя

Если из идей Рикардо вполне можно было сделать выводы о "классовых раздорах" в обществе, то из идей Сэя таких выводов сделать было нельзя. В концепции Сэя капиталистическое общество — общество социального партнерства. Возможно, что именно это обстоятельство вызвало в свое время раздражение Маркса — самого резкого критика Сэя. Точка зрения Сэя — это действительно явный отход от трудовой теории стоимости, который привел к особой трактовке макроэкономического воспроизводственного процесса, долгое время господствовавшей в политико-экономических трактатах и опровергнутой сначала Марксом, а позже — Кейнсом.

Сэй, вслед за Смитом, разлагает стоимость на доходы. Отсюда следует, что если все доходы в денежной форме будут потрачены, то вся созданная в обществе стоимость будет реализована. Поскольку это так, постольку в рыночном обществе невозможны кризисы перепроизводства. Логика Сэя проста, но неточна. Он неверно трактует функции денег, полагая, что это лишь инструмент обращения товаров, что они не имеют иного относительно самостоятельного назначения. Вот что пишет ученый: "Человек в промышленности старается сообщить ценность своим продуктам, создавая для них какое-нибудь полезное употребление, и может надеяться, что его товар будет оценен и продан только там, где есть люди, имеющие средства купить его. Из чего состоят эти средства? Из других ценностей, из других продуктов, плодов промышленности, из их капиталов, земель. А из этого следует, хотя на первый взгляд это может показаться парадоксом, что сбыт для продуктов создается самим производством"⁵⁵. Эта простая мысль вошла в историю как "закон Сэя".

Деньги, считает Сэй, человеку нужны только для того, чтобы купить средства производства или предметы потребления. Он практически игнорирует процесс накопления в денежной форме и признает только отложенный спрос: "Даже и в том случае, когда деньги копят только ради того, чтобы копить их, назначение их, в конце концов, состоит все-таки в том, чтобы купить на них что-нибудь. Если покупает на них даже и не тот, кто накопил их, то покупает его наследник или кто-нибудь другой, в чьи руки случайно они попадают, ибо деньги как деньги никакого другого употребления иметь не могут"⁵⁶. И окончательный вывод Сэя: "Нельзя, следовательно, говорить: нельзя продать, потому что мало денег, а надо сказать так: нельзя продать, потому что мало других продуктов"⁵⁷.

Таким образом, в "теории сбыта" Сэя действительно имеют место упрощения, впрочем, вполне объяснимые исторически: ведь кризисы перепроизводства в его время еще не носили разрушительного характера и считались лишь временными конъюнктурными затруднениями⁵⁸. Однако представление Сэя о трех факторах производства впоследствии было использовано в теории производственной функции. Во всяком случае, вполне утвердившаяся в науке модель Кобба—Дугласа есть не что иное, как осовремененная и математизированная версия идеи Сэя. Поэтому надо с осторожностью относиться к обвинениям Сэя в "вульгаризации" теории. Вернее и объективнее рассматривать труды каждого ученого в контексте его времени. Если пренебречь этим принципом, тогда и Аристотель, и Смит могут показаться нам людьми, знающими меньше, чем современный студент, сдавший экзамен по экономической теории.

На защиту классического учения устремились сторонники покойного Рикардо — Дж.Милль, Дж.Р.Мак-Куллох, Н.У.Сениор. Все они были философами и естествоиспытателями, увлекались физикой, и именно это наложило своеобразный отпечаток на их аргументацию. Сэй неправ, утверждали они, стоимость создается только трудом. Но труд эти ученые определяли в терминах механики и физики, как всякую работу. Там, где происходит механическое, химическое и даже биологическое движение, затрачивается энергия, совершается работа, считали они, там и затрачивается труд. И следовательно, создается стоимость. Старое вино, находившееся в бочке 10 лет, намного дороже молодого вина. Причину этого в рамках трудовой теории объяснить трудно, ведь за 10 лет никто не затрачивал своего труда и, значит, не увеличивал стоимость вина. С точки зрения же рикардианцев, в бочке происходили биохимические процессы, совершалась работа, а потому и возрастала стоимость.

Тогда понятно, почему равновеликие капиталы приносят равновеликую прибыль в различных отраслях производства. Если в текстильном производстве меньше машин и больше труда, а в судостроении больше машин и меньше труда на единицу капитала, то в первом случае большая часть стоимости создается трудом рабочих, а во втором — работой машин. Так что прав Рикардо, а не Сэй: в стоимости товаров ничего, кроме труда, не содержится.

Легко можно увидеть, что здесь происходит решительное отступление от позиций классиков, самая настоящая вульгаризация. Но, пожалуй, наибольшая степень вульгаризации рикардианской теории имеет место в работахНассау Уильяма Сениора (1790—1864). Этот ученый считал, что движения души, человеческие переживания тоже плодотворны в отношении стоимости. При этом он ссылался на Смита, который действительно писал о жертвах и переживаниях в процессе трудовой деятельности. Но для Сениора сами переживания суть трудовая деятельность, работа. Если, скажем, владелец денег воздерживается от приобретения потребительских благ, а покупает средства производства и труд, он переживает и требует за свои переживания плату от общества. В свою очередь, рабочие воздерживаются от досуга, покоя и даже свободы, нанимаются на работу и требуют своей доли. В этой концепции от рикардианства не остается ничего⁵⁹. Впрочем, запомним точку зрения Сениора. Через полвека она будет реанимирована в концепции австрийской школы.

Среди последователей классического учения были и очень серьезные исследователи, которых невозможно отнести к вульгаризаторам. Среди них — выдающийся экономистДжон Стюарт Милль (1806—1873)⁶⁰. Его огромный труд "Основы политической экономии"⁶¹ был издан в 1848 г. Это произведение долгое время служило учебником в университетах англосаксонских стран. Написанная квалифицированно и доступным языком, книга явилась прекрасным обобщающим изложением классической концепции. Именно Дж.С.Милль основал традицию рассматривать экономические проблемы в соответствии с фазами воспроизводства: производство — распределение — обмен — потребление "⁶².