- сложный характер терроризма, представляющего собой единство основных его составляющих – идеологии, организации и собственно насильственной стороны данного явления;
- все более усложняющийся комплекс форм, методов и средств насильственного воздействия на современные объекты терроризма – физического, химического, биологического, радиоактивного и др.;
- растущие масштабы терроризма с точки зрения географии распространения деятельности террористических организаций, совершения ими террористических акций;
- приспособление организации и тактики терроризма к задачам осуществления террористического воздействия на различные по своей природе и общественному назначению объекты;
- реальная и потенциальная возможность нанесения террористическими структурами существенного ущерба их политическим противникам в различных сферах общественной жизни;
Глава 3 «Терроризм, как мировая проблема»
Пункт 3.1. «Международный терроризм: мифы и реальность. Мнения специалистов»;
Основные характеристики терроризма - это автономность и прочность сетей, ячеек, расширение географии, расширение круга лиц, принимающих решение. Сегодня мы с тревогой отмечаем, что ирак, по сути дела, инкубатор терроризма на данный момент. Это в каком-то смысле большой «Гарвард-клуб» для будущих ячеек терроризма. Опасно не только то, что сейчас там происходит. Гораздо опаснее то, что там накапливается корпоративный профессиональный террористический солидаризм, который потом разойдется во все те страны, во все те регионы, откуда прибыли в Ирак участвующие в боевых действиях люди. Но у них уже будут связи, будет идеологическое, практическое, боевое, технологическое единство. И каждый из них уже будет ощущать себя не просто как какой-то человек с Балканских предгорий, из пустыни Афганистана или из Чечни, а как часть большой выпускной школы.
Неуклонно растет и техническая оснащенность терроризма. Это заметно по Афганистану. Мы с тревогой наблюдаем, что это зло стало привлекательным. Есть масса составляющих этого: отчасти от разочарования цивилизацией, отчасти от безуспешного поиска справедливости, отчасти от неудовлетворенности социальными и другими условиями.
Но терроризм кроме политики одновременно выступает как совершенная технология зла, как очень хорошая и удобная, притягательная, оправдывающая все несправедливости мира «упаковка». Одно дело совершать убийство, уголовное насилие, другое дело – найти красивую лакировку, красивую одежду в странной конфигурации политики и религиозного радикализма.
Мы сегодня много говорим о постмодернистском терроризме. Что в это вкладывается? Конечно, терроризм очень быстро развивается. Терроризм прошлого века, позапрошлого века во многом это не тот, с которым мы имеем дело сегодня. Прежде всего, сегодняшний терроризм – это, как сейчас принято говорить, терроризм апокалипсиса. Ему не важен политический результат. Есть ближайшая цель, после этого будут другие цели, но остановки, конечного политического маршрута у него нет. Есть своеобразный «миражный» маршрут, хотя он может от маршрута апокалипсиса выйти и на политические требования.
Еще одна особенность терроризма сегодняшнего дня – это переплетение криминальных и террористических сетей. Раньше они лишь иногда соприкасались, решали взаимовыгодные какие-то вопросы и затем расходились. Их контакты были не продолжительные и не широкие, локальные. Сегодня мы наблюдаем симбиоз. «Холдинги», «совместные предприятия», образно говоря, которые буквально удесятеряют их возможности, у них появляется одна силовая структура, у них появляется возможность легко переходить из одного состояния в другое. Классический пример – это Балканы. На Балканах создан унифицированный «трубопровод», по которому криминальные сети качают наркотики, живой товар, иные преступные ресурсы, но тут же могут предоставить эту «трубопроводную» инфраструктуру для «прокачки» оружия, для проводки и документирования террористических людских ресурсов. Еще одна чрезвычайно актуальная проблема – это стремление террористов к обладанию оружием массового уничтожения. Она лежит рядом с тематикой нераспространения. Пока эти две линии идут параллельно и мы все – и государственные структуры, и эксперты, и общество с тревогой наблюдаем возможность их сближения, и тем более пересечения.
Пункт 3.1. «Правда и вымысел о терроризме. Мнения специалистов».
На сайте в Интернете часто появляются такие высказывания как:
– вновь финансируют террористов в Чечне, Турции;
– в весеннее время, группой террористов из Пакистана, готовится крупномасштабный теракт, через Таджикистан на Россию;
– готовят провести теракт одновременно в крупных городах: в России; в Европе: Женева, Берлин, Париж, Лондон; в Америке: Нью-Йорк, Вашингтон, Филадельфия, Чикаго, Сан-Франциско; в Италии: Рим.
Специалисты считают, что данные высказывания направлены на разжигание меж религиозной вражды, а так же направлены на ужесточение терактов по всей Земле, держать в страхе весь Мир, так как действие террористических групп скрытная, как минированное поле.
СВР о «международном терроризме:
– У каждой группы, прибегающей к террору, были и есть свои истоки и цели. Терроризм различен и по религии, и по обусловленности. В Колумбии он не тот, что в Индии, ирландский совершенно отличается от палестинского… Могут ли быть единые вдохновители у «Тамил-Илама», у испанской ЭТА, внутри которой, к слову, нет полного единства?
Даже единого «исламского терроризма», которым пугают обывателей, не существует в природе. Афганские талибы – это по большей части ханафиты, все та же печально известная «Хезболлах» – шииты. В «Исламском джихаде», выступающем, в том числе, за свержение умеренных арабских режимов, преобладают сунниты. А моджахеды иранского народа и вовсе объединили ислам и марксизм. Собрать их всех на одном фронте – неосуществимая задача. В пределах единого Пакистана столкновения между суннитами и шиитами происходят почти каждый год. В Ираке, несмотря на присутствие американцев, эти группы устраивали теракты друг против друга.
Террористические движения различаются не только внешне – своими идеологиями, но и своей глубинной обусловленностью. В каждом конкретном случае эти идеологии служат разным экономическим и политическим интересам и в каждом регионе мира эти интересы свои, совершенно несопоставимые.
Миф о международном терроризме создали в США. Очень удобный термин, с тем же успехом можно говорить о мировой простуде. Но если американцам он помогает оправдывать распространение собственного влияния на все новые территории (то есть служит национальным интересам), то в России используется не по назначению – после терактов из него сделали основную внешнюю причину наших трагедий, тогда как причины по большей части внутреннее.
ФСБ о внутренних бедах
– Секретные циркуляры о возможности захвата школ террористами приходили в ФСБ РФ еще два с половиной года назад – само собой, это была всего лишь оперативная информация, никакой конкретики, но о том, что такая возможность существует, было известно уже тогда. Второй департамент ФСБ РФ, мозг борьбы с террором, укомплектован на 60 процентов, из них реально работают 30 процентов. Недавно в ФСБ искали подробную карту Северного Кавказа, нашли в Генштабе совершенно секретную – обновление 1986 года.
После терактов всех ориентируют на более активную работу в Чечне. Сотрудники увольняются. За шестимесячную командировку в «горячую точку» людям платят эквивалент 2 тыс. долларов. Все знают, что в случае чего за потерю кормильца семье дадут 10 тыс. рублей. Два месяца назад говорили об очередном повышении финансирования спецслужб. Но на нас это никак не отразилось. В то же время наши финансисты, отправляясь в Чечню на неделю, выписывают себе «боевые» дней на десять. Не так давно в угоду политическим интересам было принято решение сделать Чечню сферой ответственности МВД РФ. Основное руководство стали осуществлять оттуда. И наша четкая система исчезла. А было так: Чеченская Республика была поделена на зоны. За каждую из них отвечала силовая группа в 250 человек и 18 оперативных сотрудников. Один из этих оперативников осуществлял руководство и лично отвечал за то, что происходит на его территории. Все ночные рейды с задержанием местных жителей осуществлялись исключительно по информации ФСБ. И для того, чтобы вывезти кого-то, нужна была санкция руководства. Спонтанно не происходило ничего. Когда нам говорят о недостаточной самостоятельности в принятии решений – а такое заявление сделал президент, – получается некоторая нестыковка. Наше руководство (ФСБ) не может сделать и шага без администрации президента РФ, и эта ситуация возникла не вчера. Нас долгое время приучали к мысли, что все принципиальные решения спускаются по вертикали от конкретных заместителей руководителя президентской администрации (Сечина и Иванова. – Р.Ш.), которые, в свою очередь, не импровизируют, а транслируют мысли первого лица. Можно сказать, что мы подчиняемся лично президенту. В этой ситуации об оперативности и инициативе говорить не приходится. От жесткой структуры сложно требовать пластичности. К слову, профессионалы увольнялись еще и потому, что их мнение в этой системе отношений зачастую никого не интересовало. Работать оставался удобный, но малоэффективный народ. Думаю, что президенту на его высоком уровне нужно наконец определиться, кто ему нужен: профессионалы, которые не потерпят примитивных политических маневров и придворных импотентов, не способных принимать решения, или во всем послушные царедворцы, с которыми страна будет жить от теракта к теракту.
На сайте в Интернете также подробно описываются террористы международного масштаба и их предполагаемые места укрывательства, например: